— Для меня честь встреча с настоящим ламой*, — я чуть поклонился всем туловищем, сложив ладони у самого лба, в знак высочайшего почтения к высшему иерарху буддийского учения. При этом говорил я на чистейшем тайском языке, пусть и несколько архаичном для этого времени.
(*Лама — высший духовный учитель)
— О! Вижу, вы знакомы с нашей культурой. Это очень хорошо, — поприветствовал он меня в ответ похожим жестом. — Значит, вы сами расскажете нам о теме этой встрече.
— Разумеется. Однако, — моя улыбка пропала с лица, — сперва стоит разобраться с одним важным делом. Прилетев в эту страну, я столкнулся уже с двумя попытками моего ареста, которые смог пресечь лишь ИскИн нашей семьи. Очевидно, что кто-то был в курсе, зачем я лечу и к кому, хотя даже здесь присутствующие не в курсе вопроса. Заранее обо мне знали вообще единицы. Запросы же на задержание и обыск пришли не через управление миграции и даже не через туристический отдел, а от офицера специальной службы Центрального Бюро Расследований, Нарога Аюттхая.
— Позвольте! — взял слово ещё один мужчина в годах. — Но это же политическая полиция. Что им от вас понадобилось?
— С учётом того, что я оформлял бумаги самостоятельно, пусть и используя лазейки, не знаю. Если бы это было приглашением от кого-то из вас, тогда да, их внимание было бы закономерным — ведь центральное бюро почти полностью состоит из людей великих кланов. Но связь событий оказалось установить несложно. Супругой почтенного Нарога является женщина из семьи Бунма, чья мать приходится сестрой некой Дао Чанг. И уже Дао Чанг приходится супругой одному из здесь сидящих гостей — Сом Пхон Чангу. Уверен, он объяснит эту стройную связь и как информация обо мне утекла к нашим противникам.
Где-то за спинами сидящих передо мной людей завязалась возня, прогремел выстрел куда-то в пол, но всё очень быстро закончилось и снова наступила полная тишина.
— Взяли! Вот тварь, оружие сразу выхватил, как своё имя услышал.
— Всё ли в порядке? Он жив? — Вачиракон Лама дождался короткого отчёта о том, что всё в порядке и предателя взяли живым. — Мы позже его поспрашиваем, что и как. А пока, уважаемый Тавин, — обратился он к человеку по правую руку от себя, — направьте наших людей к нему домой. Пусть как следует всё осмотрят и задержат всех его домочадцев для разбирательства.
— Итак, я продолжу, — когда движение по залу прекратились, а люди снова были готовы меня внимательно слушать, я заговорил вновь. Причём после этой демонстрации моих возможностей у многих во взгляде появился хоть какой-то интерес в предстоящем мероприятии. — Моя семья владеет уникальной технологией энергетических щитов, о чём в сети уже есть несколько видео.
За моей спиной осветилась стена, на которую был направлен проектор, где и начали проигрываться записи боёв и моего прибытия на «Эгиде» в Лазбург, причём с разных ракурсов и камер.
— Эти щиты могут быть как индивидуальными, для одного человека, так и гигантскими, прикрывающими целый город. При этом их воздействие настраивается и может нести как оборонительный, так и атакующий характер. А тонкие параметры защиты позволяют щитам отсекать как крупные быстро летящие объекты, так и мелкую пулю, и свет, и даже радиоактивное излучение, работая словно огромный фильтр или отражающий экран. Если позволите, для демонстрации я взял небольшой набор. Тифа…
Я повернулся к девушке, и та сразу раскрыла небольшой чемоданчик, лежавший до поры до времени в замке Мегора.
— Это изотоп радиоактивного цезия-137. Десять грамм — что вполне достаточно для потока радиации, но не достаточно, чтобы кого-то убить за пару минут. А это, — я достал из кейса и поднял вверх небольшой приборчик, — счётчик Гейгера.
Достал из чемодана завинченный контейнер с цезием, открыл, достал стеклянную ампулу с жёлтыми кристаллами, на что сразу же отреагировал мой личный щит — вокруг меня словно началась зелёная рябь из едва заметных вспышек. После чего включил счётчик, и по комнате сразу же разнёсся характерный треск.
— Подержи, Серафима, — та приняла счётчик, а я прижал ампулу с цезием к груди. Мой щит зарябил ещё сильнее, но уже с внутренней стороны, зато счётчик сразу же перестал трещать!
— Разреши? — к Серафиме почти сразу подошла Пачари, попросив дать ей прибор. После моего кивка та подчинилась, и старушка начала ходить вокруг меня. Подносить ближе, отдалять, и как только счётчик пересекал видимую зону силового щита, он начинал трещать словно безумный. А отдаляясь за пределы зелёной ряби, мгновенно замолкал, красноречиво доказывая правдивость моих слов.
— Достаточно, Нонг Азраил, не стоит гробить своё здоровье, — наконец за всех опять заговорил Вичиракон Лама, — Мы все убедились в ваших словах.
— Благодарю, — я быстро спрятал всё обратно в защищённый кейс, и он тотчас исчез из моих рук, немало всех вокруг поразив, — Это уже моя личная способность, из-за которой я и предложил свою помощь в предстоящем отборе. В прошлый раз вы все проиграли не потому, что ваши воспитанники были плохи или недостойны победы. А потому что противник использовал магию. Скорей всего магию крови, способную делать невероятные вещи. Я могу показать, но мне понадобится доброволец! И капля его крови, разумеется.
— Разрешите мне, — поднялась с места бодрая старушка, ростом ниже меня почти на голову, — Если и стоит ставить какую-то задачу для демонстрации силы, то только самую сложную! Вот, бери сколько надо, — она закатала правый рукав своих красно-золотых одежд, оголяя сухое мускулистое предплечье.
Я же просто прикоснулся к нему пальцем, подал импульс магии, и вскоре через открывшуюся ранку в воздух, вслед за моим пальцем полетела струйка крови. А уже через секунду рана на теле старухи закрылась, словно её и не было, а я продолжил стоять с парящей над моим пальцем кровью.
— Сильно. Но этого мало, — прищурилась старуха, явно меня подначивая. Бесполезная попытка.
Вскоре моё тело наполнилось одним из высших заклинаний морфизма, кровь без следа растворилась в воздухе, а само моё тело начало медленно меняться: изменилась осанка, начали щёлкать суставы и кости, менявшие свой размер, кожа старела на глазах, а лицо плыло и искажалось, приобретая новую форму. Причём магии активно помогали и наномашины, сводившие на нет болевые ощущения и прочие побочные эффекты, от которых обычно маги крови выли и катались по полу.
Одежда моя также трансформировалась, но уже под действием иной силы — силы полубожественной воли моей души, и вскоре перед женщиной стояла её точная копия, стоявшая, переминавшаяся с ноги на ногу и даже улыбавшаяся точно как она. От вида самой себя со стороны старушка аж побледнела, из-за чего мне пришлось подскочить к ней и касанием разогнать признаки скорой болезни.
— Благодарю, — вернув себе самообладание и здоровый цвет лица машинально поблагодарила меня женщина.
— Не стоит, это мой долг, — её же голосом ответил я, сделав точно такой же жест благодарности, как и она.
После чего моя добровольная подопытная рассмеялась, начав уже с интересом меня разглядывать.
— Да-а… Дела… А там… Ну там тоже всё как у меня?
По залу разлетелись смешки, причём как женские, так и мужские.
— С точностью. Показать?
— Нет-нет, я верю! — спохватилась старушка, и смех разлетелся вокруг нас ещё громче.
На этом, собственно, моя демонстрация и закончилась, и началась более конструктивная и нудная работа. Уже через несколько часов будет открытие второго этапа отбора, а у нас ещё конь не валялся!
Глава 14.2
* * *
«Дворец Смертельных Поединков»
[08:01]
Огромный спортивный дворец был построен под влиянием новых веяний, когда жизнь людей окончательно перестала быть священным граалем. Дабы сама страна могла выжить и продолжать развиваться, тайцам, которые в силу своих буддистских идей и так-то не считали смерть чем-то катастрофическим, поставили во главу угла навыки и моральные качества человека, а не его жизнь. А для этого они создали многоуровневую систему отбора, когда только самые лучшие представители молодых поколений могли занять высшее положение в обществе.
