— Конечно, Александр Николаевич, я весь к вашим услугам. Но начать нашу беседу я хотел бы с одной просьбы, возможно, она покажется вам слишком наглой, но все-таки я рискну.
А император впечатлился, правда, не уверен, что эффект моего небольшого спича положительный, очень может быть, что и наоборот. А! Всё равно отступать некуда.
— Речь пойдет о вашем наследнике престола. Цесаревич Николай производит весьма приятное впечатление, но имеет несколько болезненный вид. Я просил бы дать моему личному врачу возможность его осмотреть. Знаете, хороший врач — это довольно редкая птица. У меня есть один такой.
Император задумался. Здоровье наследника престола — это государственный секрет, но тут такие вот подозрения… Что ему делать? И не хочется кого-то в семейные тайны посвящать, и в тоже время… а вдруг? И Александр произнёс:
— Ничего серьезного, мой юный друг! Цесаревич упал с лошади и его иногда беспокоят боли в спине. Но закаливание и гимнастика поставят его на ноги.
— Простите, Александр Николаевич, а когда он упал? — делаю умное лицо и видимость тяжких раздумий.
— Девятого числа сентября месяца пятьдесят девятого года. — еле выдавил из себя царь.
— Но… так не должно быть! Сия травма его беспокоить уже не должна. Три года и боли до сих пор не прошли! Кто следит за здоровьем наследника престола? Надеюсь, вы нашли лучшего из врачей? Желательно не хуже Николая Пирогова.
Я заметил. Как Александр замялся, по всей видимости, эта больная тема его самого весьма тревожила. Насколько я помню, доктор цесаревичу попался какой-то мутный. Во всяком случае, хорошим диагностом он не был. Точно не Боткин!
— Найти такого врача сложно, Людвиг. Весьма сложно!
— Я не знаю ваших русских врачей, брат мой, но вот в своем личном лекаре я уверен абсолютно (конечно, я в него столько вложил! — знаний, конечно же, исключительно знаний).
— Ну хорошо, ты убедил меня. Я выберу время для осмотра и сообщу тебе.
Мне показалось, что русский царь даже какую-то тяжесть с себя сбросил. Ведь не мог он ничего не чувствовать. Хотя… болезнь цесаревича умудрились же пропустить!
Император отставил кальян, и я понял, что серьезный разговор начнется именно сейчас.
Глава шестьдесят девятая. Сердечное согласие
Глава шестьдесят девятая
Сердечное согласие
Санкт-Петербург, Зимний дворец.
15 октября 1863 года
— И всё-таки, брат мой, почему союз трёх императоров не устраивает тебя и императора Максимилиана? — Александр максимально сосредоточен. Его этот вопрос действительно интересует. И весьма серьезно. — Система европейского концерта, сложившаяся после Наполеоновских войн, обеспечивала мир в Европе почти сорок лет. Согласись, достаточно неплохо. Союз трёх императоров — несколько уменьшенный вариант этого проекта. Но она результат того раскола, что произошёл в нашем уютном старом мире после Крымской войны.
— Я не против такого союза как такового… Более того, если бы этот союз был реальным, с любой точки зрения — именно реальным, то именно наши три империи доминировали не только в Европе, но и во всём мире. Технологии и промышленная мощь Германии, Продовольственные ресурсы Австрии, природные и человеческие ресурсы России. Действительно — наш союз был бы непобедим. Его устойчивость обеспечивает то, что он не зависит от морских перевозок. Торговля внутри союза может идти по железным дорогам, не используя морской транспорт. Ибо на море наш главный недоброжелатель и конкурент — Британия. Но… всё упирается в личностный фактор. Точнее, в одну личность: императора Франца Иосифа. Скользкий, самовлюбленный и весьма ненадежный правитель. Самое слабое звено в этом призрачном союзе. Как вы оценивали поведение Вены во время Крымской войны?
— Как предательство. Мой отец приказал повернуть портрет Франца лицом к стене и написать на нем «неблагодарный». Наверное, это самый большой человеческий грех — в глазах императора Николая.
— Увы, благодарность никогда не была сильной стороной австрийского императора, а вот подлость и предательство он использует со знанием дела. Я говорил о наших планах. И тут Вена хочет загрести жар нашими руками: все должны сделать немцы, а австрийцы придут на готовенькое и заберут себе знатный кусок пирога, не потратив ни одного патрона! Конечно же, так не будет! Мы этого не допустим, но факт весьма неприятный…
Наш разговор длился уже более часа. Я в довольно сжатой форме пояснил свою позицию по реформам в России, рассказал о своих наблюдениях в ходе войны с Пруссией, надеюсь, эта часть беседы прошла для императора с пользой. Мы трижды останавливались на небольшие перекуры (император набивал трубку, я пользовался сигариллой, этот сорт мне весьма пришелся по душе, мне пообещали подарить их целую коробку). Ну а потом пошла речь об обсуждении нашего вероятного сотрудничества. И объяснить свою позицию по императору стало необходимостью.
— А разве Францем Иосифом не крутят ваши баварские принцессы? — с некой подколкой спросил русский монарх.
— К сожалению, брат мой, мы не воспитывали своих принцесс как оружие влияния Баварии на иные государства, так как делала Пруссия. Именно их принцессы создали режим самого лучшего благоприятствования Берлину по многим государствам. Это наша ошибка. На австрийского монарха мать и супруга влияние имеют, но не надо его переоценивать. Франц Иосиф говорит матушке, что так поступать требует его жена, супруге говорит, что вынужден поступать так, как хочет матушка, а сам поступает так, как хочет его любовница!
Александр громко рассмеялся — ему моя шутка явно понравилась.
— Второй момент, не менее важный. Это австрийские Ротшильды. Они завязали на себя финансовую систему страны. Почему? Привязка к золоту. А наибольшими запасами золота в Европе владеют именно Ротшильды. Знаете, что сказала одна баронесса по поводу недавних событий репортерам?
Александр пожал плечами. Ну да, этот исторический анекдот он еще не слышал.
— Она сказала: войны не будет, мой муж не даст на нее денег!
А вот тут император уже не смеялся.
— Людвиг, ты намекаешь на то, что переход России на золотой стандарт…
— Да, делает ее финансовую систему уязвимой к влиянию Ротшильдов и вообще венецианских банковских кланов. Тут все очень просто: для обеспечения выпуска новых денег необходимо будет обеспечение: золото. И его надо будет брать в кредит у тех же Ротшильдов, например. Под тот процент, который они будут выставлять!
— И каков выход? В том самом туркестанском золоте?
— Да! Там таковы запасы, что Россия просто избежит долговой ямы. Правда, привязку бумажных денег к системе золото-серебро лучше все-таки не трогать!
— Людвиг, ты настойчиво толкаешь Россию на Восток!
— Но это действительно для выгоды России… и немного Германии. Если мы заключим прочный союз, то наша доля в сиих приобретениях тоже будет наличествовать. В отличии от австрийского — русские императора свое слово держат! При развитии индустрии совместными усилиями мы сможем добиться впечатляющих успехов! Но фабричные товары становятся дешевыми только при массовом производстве — это закон рынка. И для того, чтобы промышленность развивалось необходим спрос на эти товары. Нищий крестьянин их покупать не будет. Только самое необходимое. Значит необходимо решать вопрос появления среднего класса — как потребителя промышленных товаров. Еще один путь — захват колоний, пусть не путем присоединением к государству, но захватом рынков этих стран и народов. И тут Россия находится в уникальном положении: для колонизации азиатских народностей ей не нужен флот! Именно поэтому эффективность приобретения новых земель на Востоке весьма высока. Для развития весьма перспективной русской колонии на Аляске и Калифорнии нужен флот! И они загибаются! Разве вам не предлагали избавиться от этих активов?
— От чего? — не понял термин «активы» в этом контексте император.
