Комэск (СИ) - Башибузук Александр

В общем, перспективы выглядели очень туманно, да и настроение сегодня, без особых на то причин, у Лешки испортилось с самого утра.

— Чтоб вас приподняло и шлепнуло…

Для своего успокоения еще раз ругнувшись, Лекса отошел в сторону и окинул взглядом растянувшуюся по лесу группу. Группа шла стандартным при вероятном столкновении с противником ордером «кольцо» — впереди, сзади и по бокам дозоры, а посередине брели под охраной пленные польские контрразведчики, генерал Булак-Балахович и биологи. Вопрос с вероятным польским агентом в штабе Западного фронта так и не прояснился, поэтому Алексей принял решение лично доставить пленных и захваченные документы в Москву.

На лицах поляков не наблюдалось особого энтузиазма, но топали они бодро. В том числе потому, что Алексей очень доходчиво обрисовал им перспективы в случае даже малейшей попытки сбежать. Так что прониклись все, даже слегка больная на голову пани Янина Генбарска-Межвиньская.

За пленными на небольшой дистанции шла Бронислава, в своей походной одежде слегка похожая на мальчика. За спиной у нее висел рюкзачок, а в правой руке — девочка держала свой карманный Маузер. Для Брони Лекса придумал особое задание на время рейда — следить за пленными, а в случае какого-либо саботажа — самой принимать меры. И совершенно точно знал, что если понадобится — она все сделает правильно.

Девочку Лешка решил взять с собой в Москву. Просто не смог бросить и все. В том, что Гуля поймет его правильно, ничуть не сомневался, правда, слегка опасался, что наличные детки примут нового члена семьи в штыки. А еще, слегка побаивался и за «уголовников», потому что уже успел хорошо узнать Брониславу. Но, в целом, искренне надеялся, что все само по себе образуется.

Молодой биолог начал отставать, страдальчески морщась и всем своим видом показывая, что он устал, но Броня остановилась и старательно прицелилась ему в голову, придерживая пистолет под рукоятку второй рукой.

Парень это заметил, вздрогнул всем телом и поспешно засеменил вперед, громко шепча молитву:

— Matko Boża, ratuj i zachowaj…

Лекса улыбнулся и одобрительно кивнул, а дальше на ходу раскрыл планшет с двухверсткой. Сразу после пересечения окна на границе группу должны были встретить, а до самой границы, получалось, оставалось всего около двух-трех километров.

Слегка поразмыслив, Алексей передал по цепочке команду. Через минуту к нему подбежал Семка Ненашев.

— Товарищ Турок…

— Объяви привал и вышли вперед разведчиков, что-то мне блазнится неладное. Сразу после обнаружения встречающих назад с докладом. На контакт с ними пусть не выходят.

Лекса не соврал, все последнее время его донимало смутное чувство тревоги, так что он поневоле начал искать подвох во всей окружающей действительности. А еще, сильно беспокоил предстоящий переход границы. Польскую контрразведку и охрану границы списывать со счетов точно не стоило, вдобавок, из-за очень скверного межведомственного взаимодействия, советские пограничники тоже могли подкинуть печальных сюрпризов. Что уже неоднократно случалось.

Семка кивнул и умчался, потряхивая лохмотьями маскхалата, а Алексей подошел к генералу Булак-Балаховичу.

Бледный, как смерть генерал выглядел скверно, но за время рейда от него не поступило ни одной жалобы.

— Как вы себя чувствуете, генерал?

Балахович искоса глянул на Алексея, утер пот с лица здоровой рукой и совершенно спокойным тоном ответил вопросом на вопрос.

— Если даже и плохо, что это изменит?

— Я прикажу вас нести, — Лекса присел рядом с ним.

Генерал ухмыльнулся краешком губ.

— Не проще приказать сразу пристрелить меня?

— Проще, — согласился Лешка. — Но нецелесообразно. Вы еще до конца не отыграли свою роль.

— Завершающий акт пьесы — мой расстрел у кремлевской стены на рассвете? — иронично хмыкнул генерал.

— Вряд ли у кремлевской стены, — Алексей пожал плечами. — Скорее просто пустят пулю в затылок в каком-нибудь сыром подвале. Но, думаю, вы сможете сохранить себе жизнь. Знавал я одного человека, за спиной которого было грехов поболе вашего, и который тоже готовился к смерти. До сих пор жив и даже преподает военную науку.

— А вы бы меня расстреляли? — неожиданно поинтересовался генерал.

— Я? — Алексей задумался и честно ответил. — Я — да, обязательно расстрелял бы. Но со мной вы очень скоро попрощаетесь, а заниматься вами будут совершенно другие люди. А они настроены гораздо дружелюбней и либеральней, чем я. Но, на всякий случай, не советую еще раз попадаться мне на пути.

— Благодарю за честный ответ, — тихо ответил Булак-Балахович и опустил голову.

Алексей отошел в сторону и прилег на мох. Потянулось томительное ожидание. Голова была забита только предстоящим переходом, а о причинах экстренного вызова ы Москву думать просто не хотелось.

— Ку-ку-ку-у… — совсем рядом неожиданно подала голос кукушка.

Лекса уже машинально собрался поинтересоваться у нее, сколько ему осталось жить, но сразу же послал себя кобыле под хвост. Вопрос продолжительности собственной жизни его интересовал лишь в сугубо конкретном контексте — успеть исполнить все, что задумал. А смерти Лекса совершенно не боялся.

«Совсем не страшно умирать, вот нисколечки… — спокойно подумал он. — Раз и ты на небесах. Или в другом теле. Интересно, получиться окончательно упокоится или опять в кого-то занесет?..»

Ответа на вопрос он не нашел, а еще через час, вернулись разведчики. А точнее, прилетели, чуть ли не галопом.

— Ляхи, как вымерли,– забавно пришептывая, докладывал лучший разведчик группы, маленький татарин Наиль Сабитов. — Ни разъездов, ни патрулей. Хотя по времени должны быть.

На его замазанной бурой краской физиономии расплылась детская улыбка.

— Ну, говори, обезьян татарский! — толкнул его в плечо Семка.

— Сам такой! Ага, ага… — Встрепенулся Наиль. — Зато наших нашли. Стоят за урочищем, в овраге, уже на польской стороне.

Лекса переглянулся с Семеном. По договоренности, группу должны были встречать на советской территории.

— Десять человек насчитал! — Наиль растопырил пальцы на обеих руках. — Все конные, со шпорами. Хотя самих коней не видели, видать в стороне спрятали. По форме — кавалеристы, больше ничего не рассмотрел. Ведут себя тихо. Рассредоточились и молчат. Два секрета выдвинули вперед, с пулеметами. Вроде два…

Паранойя Алексея прямо взвыла, хотя смена места встречи почти ничего не означала. Встречающий отряд мог выдвинуться навстречу по разным соображениям. Пройти мимо все равно не получилось бы, с обеих сторон проход обхватывали болота. С одной стороны, для засады обязательно выделили бы больше количество бойцов, но, все дело в том, что Алексей в шифровке, как раз не указывал, что его будет сопровождать целая группа. А против пары человек десяток в засаде самый оптимальный вариант.

— Что думаешь? — спросил у Семена Лекса. Сам он уже решил, как поступить, но хотел знать, что думает товарищ.

— Пленных спрячем, — деловито предложил Семка. — Сами пойдем навстречу боевым порядком. Дальше — возьмем в клещи и предложим сдаться. А там ясно станет, если засада — обязательно раскроют себя. Мнится мне, что это ляхи под нашим видом решили забрать своих. Они же не знают, что нас прикрывает целая группа.

Алексей согласно кивнул, потому что Семен почти полностью повторил его мысли, но, все-таки внес в план некоторые правки.

Пленных связали по рукам и ногам, после чего оставили под охраной двух человек и Брониславы, а сама группа, перестроившись, пошла в направлении встречающего отряда.

Примерно на полпути Алексей выдвинулся вперед на сотню метров и пошел один. При себе оставил только пистолет, остальное оружие отдал. На первый взгляд, предложение себя в качестве приманки выглядело очень глупо, но выхода другого не было, потому что оставался очень большой шанс положить в неразберихе своих, после чего разборки в Москве обязательно приняли бы совсем другой характер. Чтобы этого избежать, пришлось рисковать. Семен предлагал свою кандидатуру в роль приманки, но Лекса ему отказал, побоявшись, что Семке просто не хватит опыта.