Испытание морем (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

— У меня сеньор Авраам остались не лучшие воспоминания о Валенсии, — пожал я плечами, — мне бы крайне не хотелось, чтобы такие же впечатления у меня остались и о Сарагосе.

— Сара! — позвал он девушку и когда та пришла, он обратился к ней на разговорной смеси кастильского и иврита, на которой говорили евреи Кастилии, поскольку сам иврит не был для большинства здесь разговорным языком, а только языком религиозным, на котором читались в основном молитвы. Но, разумеется, раввины и очень образованные иудеи, с которыми я общался, хорошо знали язык своей древней родины, как некоторые и арамейский, но это было совсем уже редкостью.

— Будешь жить у графа и выполнять всё, что он скажет, пока я не заберу тебя у него, — сказал он, явно думая, что я не знаю этот сильно локальный язык.

Девушка изумлённо посмотрела на него, затем на меня.

— Всё? Дедушка, ты уверен? Он же карлик и урод! — ответила она, а я в это время улыбался и делал вид, что их не понимаю, — а если он захочет лишить меня девственности? Меня же потом замуж никто не возьмёт!

— Так нужно, — резко оборвал её он и обратился ко мне на кастильском.

— Я предупредил её, чтобы во всём вас слушалась, сеньор Иньиго, — с улыбкой сказал мне он, а я который раз порадовался, что знание многих языков приносит мне пользу даже там, где я этого не ожидаю.

— Хорошо, тогда жду вас у себя с ответом, сеньор Авраам, — кивнул я спокойно, не выдавая, что понял их и позвал Бернарда, чтобы унёс меня.

Девушка послушно пошла за нами, бросив на дедушку слишком уж жалобный взгляд, но тот даже не ответил ей, лишь тяжело вздохнув.

Сара села напротив меня в повозку, и вынуждена была быть совсем рядом с Бартоло, который стал краснеть и стараться от неё отодвинуться, чтобы их не увидели вместе. Мы же с невозмутимым швейцарцем сидели рядом и рассматривали девушку, которая всем видом показывала, какая она смелая и ничего не боится.

— Дорогая, хочу тебя сразу предупредить, — спокойно сказал Бернард, — ты явно потом будешь много болтать о правилах и порядках в нашем доме, но три вещи находятся у тебя под запретом.

Он поднял руку и стал загибать пальцы:

— Запрещено рассказывать всё, что касается сеньора Иньиго.

— Запрещено говорить всё, что касается его безопасности и охраны.

— Запрещено что-то брать и выносить из его дома без спроса.

— А если я нарушу эти правила? Что тогда? — девушка с вызовом посмотрела на швейцарца, который пожал плечами.

— Тебя предупредили, — спокойно сказал он, — второго раза не будет.

— Сара, я потом вам всё объясню подробно, — залепетал красный Бартоло, — когда приедем, я познакомлю вас с нашим управляющим. Вы будете подчиняться ему.

— А сеньор Иньиго? — она удивлённо посмотрела на меня, — я думала буду служить только ему.

Оба мужчины переглянулись и удивлённо посмотрели на неё.

— Боюсь дорогая, ты до этого ещё не доросла, — за обоих, ответил швейцарец, который прекрасно знал, куда её определит Алонсо, когда мы её ему представим. Как и всех новых слуг, он поставит её на самую грязную и неблагодарную работу, где ещё долго будет присматриваться, можно ли доверять новому слуге и повышать его дальше.

Так в общем-то и случилось, и я больше не видел Сару, до момента, пока ко мне не приехал её дед.

— Сеньор Иньиго, — швейцарец обратился ко мне, когда я завтракал, так как прибыл мальчик от Авраама, попросивший о встрече, я сказал, что буду готов принять его как раз после завтрака.

— Да Бернард? — повернулся я к нему.

— Зачем вы взяли её к себе? — поинтересовался он, — я ведь вижу, что не просто так.

Я вздохнул и положив вилку, поднял руку.

— Что ты видишь?

Швейцарец удивлённо на меня посмотрел, подошёл ближе, пристально осмотрел кисть и пожал плечами.

— Просто маленькая рука.

— На пальцы посмотри!

Он наклонился ближе, и его глаза расширились.

— Много мелких точек от чернил, сеньор Иньиго, — увидел он то, что увидел и я при нашей первой встрече с внучкой Авраама.

— Я пишу по три-четыре часа в день, — повертел я рукой перед его глазами, — теперь подумай, сколько пишет она, если на её пальцах в два раза больше чернильных пятен.

Брови швейцарца полезли вверх.

— У девушки? — изумился он.

— Вот и я удивился, как такое возможно, — пожал я плечами, — поэтому и попросил Алонсо лучше за ней присматривать, он подтвердил, что она вообще не умеет ничего делать по хозяйству, абсолютный ноль.

— М-да, весьма странная внучка, сеньор Иньиго, теперь я понимаю вас, — улыбнулся мне Бернард и поклонился, — благодарю, что всё объяснили.

— Авраам скоро должен приехать, скажи, пусть его сразу проводят ко мне без задержек.

— Слушаюсь, — поклонился он и вышел из комнаты.

Не успел я допить свой травяной настой, как он вернулся, но уже в сопровождении иудея.

— Сеньор Авраам, прошу вас, — вежливо поздоровался я, — вы завтракали?

— Благодарю сеньор Иньиго, — отказался он, — но утром я стараюсь не есть.

— Как хотите, — хмыкнул я, — какой ответ вы принесли мне?

Он осторожно присел напротив, и спросил.

— Как вы поняли, что Сара не просто моя внучка? Ваши слуги расспрашивали о ней у нас в квартале.

Я молча поднял руку, показывая ему то, что и Бернарду, и иудей всё понял с первого раза, тяжело вздохнув.

— Было наивно с моей стороны думать, что вы не заметите.

— Ничего, чистка рыбы, овощей и мойка грязной посуды пойдут ей только на пользу, — улыбнулся я, — она ваша помощница? Помогает вести дела?

Он кивнул.

— Мои наследники — обалдуи и повесы, в том числе и её отец, только транжирящий деньги, которые заработали наши предки и я. Сара — единственная, кто проявил интерес к семейному бизнесу.

— Насколько она хороша?

— Очень, — серьёзно ответил иудей, — поэтому я прошу вас взять её к себе, неважно в каком статусе. Лучше всего, конечно, пусть будет вашей официальной любовницей, тем более что любой мужчина при взгляде на неё не станет вас сильно осуждать, за связь с иудейкой. Остальные мои братья, видя её рядом с вами, не будут задавать мне вопросов, почему вы выбрали меня своим партнёром. Мне бы очень не хотелось отвечать на их вопросы, когда всем станет понятно, какие возможности я приобрету благодаря вам.

— Это официально, а не официально? — задумчиво произнёс я.

— Мы станем вашим дочерним банком, сеньор Иньиго, с единственным условием, что Сара будет работать вместе с вами в материнском банке Медичи.

— Хотите, чтобы кто-то отстаивал ваши интересы, — понял его я, — не жалко девочку?

— Когда на кону весь семейный бизнес, сеньор Иньиго, — вздохнул он, — мне приходится выбирать меньшее из зол.

— Хорошо, — согласился я, — тогда я предлагаю позвать её и написать соглашение между нами.

— За этим я и приехал, сеньор Иньиго, — облегчённо сказал он.

Я попросил Бернарда привести девушку и вскоре она предстала перед нами: изрядно похудевшая, невыспавшаяся, с натруженными и опухшими руками от тяжёлой работы.

— Ты станешь любовницей сеньора Иньиго, Сара, — просто сказал он ей то, о чём мы только что договорились, — и будешь работать теперь на него, отстаивая наши интересы.

Она перевела замученный взгляд на него, на меня и затем неожиданно плюнула в мою сторону. Слюна попала на мой стол и промочила белоснежную скатерть.

— Вот мой ответ, на это предложение! — резко ответила она мне и ему.

Глаза иудея полезли на лоб, и он, сполз со стула на колени, пополз ко мне по полу.

— Ваше сиятельство, умоляю, простите её, прошу вас, она моя единственная внучка! — едва не рыдал он, понимая лучше неё, что сейчас произошло.

— Сеньор Авраам, — я успокаивающе поднял руку, — вам не о чем волноваться, поднимитесь, мы ведь с вами теперь партнёры.

Он непонимающе посмотрел на меня, и его глаза правда были полны слёз, так он испугался за внучку.

— Я ставлю нашу сделку с вами выше нанесённого мне оскорбления, — я пожал плечами, — к тому же она не мужчина, чтобы я оскорбился как следует.