— Это… это невероятно, — бормотал он, измеряя очередную деталь. — С таким инструментом можно добиться идеальной точности!
— Именно, — подтвердил я. — А теперь предлагаю сделать штангенциркуль для каждого из вас. Это будет наш первый совместный проект с обязательной стандартизацией.
— То есть все инструменты должны быть одинаковыми? — уточнил Иван.
— Абсолютно одинаковыми, — кивнул я. — Это и будет практическим занятием по стандартизации. Используем первый штангенциркуль как образец. Каждый делает точно такой же.
Идея всем понравилась. Мастера принялись за работу с энтузиазмом. Григорий взял на себя роль контролёра — проверял каждую деталь, сверяя с образцом.
— Семён, твоя планка на полмиллиметра короче, — строго говорил он. — Подгони точно.
— Антон, разметка не той толщины. Делай тоньше.
— Фёдор, крепление чуть-чуть перекошено. Переделывай.
Он был придирчив, но справедлив. И мастера не обижались — понимали, что это ради общего дела.
В разгар работы в мастерскую заглянула Дарья. Как обычно, с корзинкой в руках.
— Ой, а вы тут все собрались! — пропела она. — Я вот пирожков принесла, свежих, с печи!
Братья Волковы, уже наученные опытом, дружно уткнулись в свою работу, делая вид, что ничего не слышат. Григорий сдержанно поблагодарил:
— Спасибо, Дарья. Поставь на стол, потом возьмём.
Но Дарья не собиралась уходить. Её взгляд выхватил Семёна Кравцова, который как раз склонился над верстаком, сосредоточенно вырезая что-то из дерева. Худощавый, жилистый — видимо, он показался ей интересным.
— Ой, Семён, а что это вы делаете? — она подошла совсем близко, заглядывая через плечо.
Семён вздрогнул от неожиданности:
— Да вот… деталь вырезаю…
— Какой вы ловкий! — восхитилась Дарья, не отходя. — И руки у вас умелые, мастеровые!
Семён покраснел до ушей:
— Спасибо… я стараюсь…
— А вы из Тулы, да? — продолжала расспросы Дарья, перегибаясь через верстак так, что Семёну некуда было деться. — Небось там девушки за вами бегают стаей?
— Да нет… я больше работаю… — бормотал смущённый мастер, пытаясь отодвинуться.
— Ой, что вы! Такой хороший мастер, и без девушки? — Дарья игриво тронула его за рукав. — Может, вам просто нужно присмотреться получше?
Петька фыркнул, пытаясь сдержать смех. Илья открыто ухмылялся. Братья Волковы переглянулись с сочувствием — они-то знали, каково это.
— Дарья, — вмешался я, решив спасти бедного Семёна, — спасибо за пирожки. Но мы сейчас заняты важной работой. Может, позже?
— Да-да, конечно, Егор Андреевич! — спохватилась она. — Я ж понимаю! Только вот хотела спросить… — она снова повернулась к Семёну, — может, вечерком заглянете на беседу?..
Семён выглядел так, словно хотел провалиться сквозь землю:
— Я… я не знаю… работа…
— Дашка, — не выдержал Прохор, проходивший мимо с досками, — дай человеку работать! Видишь, занят!
— А что такого? — вспыхнула Дарья. — Просто познакомиться хочу получше! Гость всё-таки!
— Познакомиться она хочет, — проворчал Прохор. — В город уехать мечтает, вот и липнет к городским!
Дарья обиделась, фыркнула и с достоинством удалилась, но я заметил, как она оглянулась на Семёна. Тот облегчённо выдохнул.
— Что это было? — пробормотал он.
— Дашкины штучки, — усмехнулся Петька. — Она у нас такая. Увидит мужика нового — всё, покоя не даст.
— И нам досталось в первый день! — подтвердил Антон. — Еле отбились!
Григорий хлопнул Семёна по плечу:
— Ничего, парень, привыкнешь. Главное — работай, а на бабьи уловки не отвлекайся.
— Я и не собираюсь, — пробормотал Семён, снова склоняясь над работой. Но я заметил, как покраснели его уши.
Работа продолжилась. К вечеру у нас было готово уже пять штангенциркулей, не считая образца. Все одинаковые, все рабочие.
— Отличный результат, господа! — похвалил я, выстраивая инструменты в ряд. — Видите? Стандартизация в действии. Каждый сделал свой инструмент, но все они одинаковые.
Мастера с гордостью разглядывали плоды своего труда.
— А ведь действительно работает, — задумчиво сказал Григорий. — Если так же делать детали для ружей…
— Именно так и нужно делать, — подтвердил я. — Завтра продолжим. А сегодня достаточно.
На следующий день с утра к нам в мастерскую заглянул наш Семён. У него был озабоченный вид.
— Егор Андреевич, можно вас на минутку? — обратился он ко мне.
— Конечно, Семён. Что случилось?
Он повёл меня к кузнице, где показал на формы для отливки стекла:
— Видите, тут у нас две формы. Да еще и каменные, вот-вот крошиться начнут. Работаем на пределе возможностей. Заказов много, а производить больше не можем. Нужно ещё форм, хотя бы пять штук.
— А почему не сделаешь сам? — спросил я.
— Да тут дело тонкое, — пояснил Семён. — Формы должны быть идеально ровные, гладкие. Может… даже из металла. К камню иногда уже прилипает, портится. Нужен металл, да ещё так обработанный, чтоб гладкий был.
Я осмотрел форму. Действительно, качество поверхности было важным. Малейшая неровность — и стекло выйдет с дефектом.
— Понял, — кивнул я. — Сделаем тебе формы. Да ещё и одинаковые, чтоб стёкла все одного размера получались.
— Это было бы замечательно! — обрадовался Семён. — С одинаковыми формами проще работать, упаковывать потом удобнее.
Вернувшись в мастерскую, я объявил:
— Господа, у нас новый проект! Нужно сделать пять металлических форм для отливки стекла. Все одинакового размера, с идеально гладкой поверхностью.
— Из чего делать будем? — спросил Григорий.
— Из меди, — ответил я. Сначала делаем одну форму, доводим до совершенства. Потом по её образцу — остальные четыре. Все должны быть абсолютно одинаковыми.
Фёдор задумчиво посмотрел на каменную форму:
— Как вам удалось такую ровную поверхность на камне сделать, — спросил он.
— Да вот, Прохор постарался — три дня полировал.
— Ну, чтоб из металла сделать — тут ковать нужно аккуратно, и шлифовать долго…
— Зато опыт точной обработки металла получите, — подбодрил я.
Семён Кравцов загорелся:
— А можно я попробую первую форму сделать? Люблю с медью работать, она легкая в обработке.
— Попробуй, — разрешил я. — Только под контролем Григория и Фёдора. Они опытнее.
Семён принялся за работу с энтузиазмом. Григорий и Фёдор консультировали его, подсказывали тонкости.
— Медь мягкая, не перестарайся с ударами, — предупреждал Фёдор. — А то помнётся.
— И грей равномерно, — добавлял Григорий. — Медь чувствительная к температуре, перегреешь — пойдут трещины.
Семён внимательно слушал, применял советы. Я наблюдал с удовольствием — мастера обменивались опытом, учились друг у друга.
Тем временем братья Волковы подошли к Митяю, который возился с токарным станком.
— Митяй, — обратился Антон, — а этот станок только дерево обрабатывает?
— Пока да, — кивнул Митяй. — Но Егор Андреевич говорил, что можно и металл точить, если приспособления сделать.
— А давай попробуем! — загорелся Иван. — Для металла какие крепления нужны?
Митяй почесал затылок:
— Ну… покрепче, наверное. И резец другой нужен, Егор Андреевич говорил.
Я подошёл к ним:
— Хотите станок под металл переделать?
— Хотим! — хором ответили братья.
— Отлично. Принцип тот же, что и с деревом. Металлический прут закрепляется в шпинделе, резец подводится сбоку, снимает стружку. Только резец нужен твёрдый, хорошо закалённый.
— А крепления? — спросил Антон.
— Нужны зажимы, — объяснил я. — Прут должен быть зажат жёстко, без люфта. Иначе при обработке будет вибрация, и поверхность получится неровной.
— Можем такие зажимы сделать? — поинтересовался Иван.
— Конечно. Выкуем из железа, зажим сделаем быстросъемный.
Братья загорелись идеей. Антон, как старший, взял на себя роль организатора:
— Ваня, ты чертёж нарисуй. Я с Петькой буду ковать детали. Митяй, ты подумай, как всё это к станку прикрепить.
