Оракул с Уолл-стрит 4 (СИ) - Тыналин Алим

— И каковы условия моего участия? — поинтересовался я, хотя уже просчитывал потенциальную прибыль от такой операции.

— Двадцать пять миллионов личных инвестиций, — ответил Роквуд-старший. — Десять процентов в United Petroleum Corporation после завершения процесса консолидации. И пять процентов от чистой прибыли в случае последующей продажи корпорации более крупному игроку.

Цифры кружили в моей голове. Если все пойдет по плану, мои двадцать пять миллионов могут превратиться в сто или даже больше. Особенно если продажа состоится до октябрьского краха.

— Временные рамки? — спросил я, стараясь скрыть возбуждение.

— Агрессивные, — признался Дэвид. — Вся операция должна быть завершена до конца августа.

Конец августа. За два месяца до начала Великой депрессии. Идеальный момент для продажи нефтяных активов по пиковой цене.

— А что насчет Continental Trust? — спросил я как можно более непринужденно. — Не станут ли они препятствием?

В комнате повисла тишина. Огонь в камине потрескивал, бросая причудливые тени на лица обоих Роквудов. Отец и сын обменялись быстрыми взглядами.

— Проницательный вопрос, — произнес наконец Роквуд-старший. — Continental Trust проявляет определенный интерес к нефтяной отрасли. Но их внимание сейчас сосредоточено на других секторах. В частности, на металлургии и железных дорогах.

— Тем не менее, — добавил Дэвид, — мы предпочли бы действовать максимально… незаметно. По крайней мере, на начальных этапах.

Я медленно кивнул. С Continental Trust у меня установилось хрупкое перемирие, но рисковать не стоило.

— Понимаю. Структура будет спроектирована с учетом необходимой конфиденциальности.

— Превосходно, — Роквуд-старший слегка улыбнулся, что у него случалось крайне редко. — Я знал, что мы не ошиблись в вас, Стерлинг.

Дэвид извлек еще один документ из папки.

— Здесь предварительный договор о вашем участии. Взгляните, если условия вас устраивают, мы можем подписать его сегодня же.

Я принял документ, пробежал глазами основные пункты. Все было именно так, как они озвучили. Прозрачно, честно, без скрытых условий. Нетипично для финансового мира, где каждый стремится переиграть партнера.

— Подписываю, — я достал из внутреннего кармана вечное перо Waterman и поставил подпись на обоих экземплярах договора.

Дэвид тоже подписал документы, один вернул мне, второй убрал обратно в папку.

— Добро пожаловать в операцию «Черное золото», — он протянул мне руку.

— Рад присоединиться, — я пожал ее. — Когда мы начинаем работу?

— Немедленно, — ответил Роквуд-старший. — Дэвид предоставит вам доступ ко всем необходимым данным. Первые наброски финансовой структуры ожидаем через неделю.

— Они будут готовы, — заверил я.

Старший Роквуд внимательно посмотрел на меня.

— Есть еще один аспект, который меня интересует, Стерлинг. Не связанный напрямую с операцией «Черное золото», но важный для меня лично.

— Я слушаю, — ответил я, ощущая легкое напряжение.

— Благотворительность, — произнес он неожиданно. — Я слышал, вы недавно начали создавать собственный фонд для поддержки различных программ.

Я удивленно моргнул. Как он узнал? Фонд находился на самой ранней стадии формирования, и о нем знали лишь несколько моих ближайших сотрудников.

— Да, это так. Но мой фонд только начинает свою работу.

— Прекрасная инициатива, — кивнул старик. — Немногие в вашем возрасте понимают истинную ценность благотворительности. Я потратил полжизни, накапливая богатство, и вторую половину — учась тратить его с умом.

— Я читал о ваших образовательных программах, — сказал я. — Они впечатляют.

— Образование — ключ к будущему, — Роквуд-старший подался вперед. — Мне бы хотелось, чтобы наши фонды сотрудничали. Возможно, даже создали совместную программу для поддержки одаренных детей из бедных семей.

— Это было бы честью для меня, — искренне ответил я.

Странное чувство возникло внутри. Передо мной сидел человек, практически создавший нефтяную индустрию Америки, чье имя стало синонимом богатства, и он говорил со мной о благотворительности с такой страстью, которую трудно было подделать.

Неужели все эти годы я неправильно понимал истинные мотивы Роквуда? Может быть, за маской безжалостного капиталиста действительно скрывался филантроп?

— Превосходно, — старик кивнул. — Дэвид свяжет вас с управляющим нашего фонда на следующей неделе. А теперь, думаю, самое время поужинать. Вы ведь останетесь?

— С удовольствием, — я кивнул.

— Отлично, — Дэвид поднялся. — Пойдемте в малую столовую. Сегодня только мы трое, без официальных церемоний.

Мы прошли через анфиладу комнат в малую столовую, помещение, которое в моем особняке считалось бы парадным. Темные дубовые панели, лимонное дерево, серебряные канделябры с горящими свечами.

Когда мы расположились за столом, и дворецкий начал сервировать первую перемену блюд, старший Роквуд неожиданно сменил тему.

— Между прочим, Стерлинг, у меня на следующей неделе встреча с губернатором Рузвельтом. Он выразил желание познакомиться с вами.

Я отпил воды, скрывая удивление. Франклин Делано Рузвельт, губернатор Нью-Йорка, чье имя все чаще упоминалось в качестве потенциального кандидата в президенты от Демократической партии на выборах 1932 года.

— Весьма неожиданно, — я позволил себе легкую улыбку. — Чем я привлек внимание губернатора?

— Он заинтересовался вашими идеями по модернизации финансовой системы, — ответил старший Роквуд. — Особенно после вашей статьи о необходимости более жесткого регулирования маржинальной торговли.

Дэвид негромко рассмеялся.

— Кто бы мог подумать, что финансист с Уолл-стрит будет выступать за более строгое регулирование? Вы полны сюрпризов, Стерлинг.

— Просто стараюсь смотреть на перспективу, — ответил я. — Текущая ситуация с кредитным плечом один к десяти на бирже неустойчива.

— Рузвельт придерживается схожего мнения, — кивнул старший Роквуд. — Он прогрессивный политик, даже если некоторые из моих друзей считают его почти социалистом.

— С удовольствием встречусь с губернатором, — сказал я. — Когда и где?

— В четверг, в моем городском особняке. Небольшой ужин для узкого круга. Приходите к семи.

Я кивнул, мысленно отмечая эту дату. Встреча с Рузвельтом могла стать ключевой для моих долгосрочных планов.

Человек, который через несколько лет возглавит страну в самый тяжелый период ее истории… Какие возможности открывались здесь!

Ужин продолжился обсуждением нефтяной отрасли, новых методов бурения и потенциала недавно открытых месторождений в Техасе. Роквуд-старший, несмотря на возраст, демонстрировал удивительную осведомленность во всех технических аспектах. Дэвид же больше опять говорил на свою излюбленную тему, о перспективах нефтехимии, отрасли, которая только начинала зарождаться.

Когда ужин завершился, Дэвид проводил меня обратно в библиотеку, где вручил толстую папку с дополнительными материалами по операции «Черное золото».

— Здесь все, что вам понадобится для начала работы, — сказал он. — Если возникнут вопросы, звоните в любое время.

— Благодарю, — я принял папку. — Думаю, первые наброски финансовой структуры будут готовы даже раньше, чем через неделю.

— Не сомневаюсь, — кивнул он. — Ваша работоспособность стала легендой на Уолл-стрит.

Дворецкий проводил меня к выходу, где в машине меня уже ожидали О’Мэлли и Мартинс, отдохнувшие и сытые. Я устроился на мягком сиденье, и машина тронулась по подъездной аллее.

Дождь почти прекратился, лишь изредка капли стучали по крыше автомобиля. Я откинулся на спинку сиденья, размышляя об итогах вечера.

Итак, операция «Черное золото». Потенциальная прибыль в десятки миллионов. Возможность увеличить свой капитал до ста миллионов к осени, как раз к началу Великой депрессии. Неожиданный интерес Роквуда-старшего к благотворительности. И, наконец, предстоящая встреча с Рузвельтом.