Телохранитель Генсека. Том 6 (СИ) - Алмазный Петр

— Самому интересно, — я пожал плечами.

Зазвонил телефон. Даня снял трубку и передал мне:

— Это вас, Владимир Тимофеевич. Ваш водитель, Николай…

— Слушаю, Коля? — сказал спокойно, но в груди завязался тугой узел.

— Владимир Тимофеевич, я приехал за вашей семьей, но их не было. Оказывается, что они уже уехали… — с некоторым беспокойством сообщил лейтенант Коля.

— Марка, номер машины? Что запомнили? — быстро начал я задавать вопросы.

— Номер правительственный. Сказали, что из гаража особого назначения прислали — по вашему указанию…

Глава 25

Все-таки не зря мне вчера пришло на ум сравнение с черным ящиком. Проверяет, как я буду реагировать на раздражители? Такие мысли пришли в голову, но после того, как схлынуло первое волнение. Вскоре удалось взять себя в руки. Вспомнил известную историю про одного из космонавтов первого набора — Германа Титова. Во время одной из тренировок проверяющие обрушили на него целый шквал вводных: что делать в случае отказа двигателя стабилизации и ориентации.

— Корабль хаотично вращается вокруг трех осей… Ваши действия? — забрасывали вопросами Германа Степановича. — Нет возможности сориентироваться по Солнцу и звёздам… Ваши действия? Мигает лампочка на пульте… Ваши действия?

Ответ Титова порадовал комиссию:

— Прежде всего не паникую. Беру себя в руки и начинаю действовать по обстоятельствам.

Все это пронеслось в голове за какие-то доли секунды. Я снял трубку с телефона и позвонил в гараж особого назначения. Ответил дежурный.

— Да, вчера поступил заказ на машину, из секретариата КГБ. Машина с утра выехала по адресу Серпухов, улица Рабочая, дом шестнадцать «А». Водитель Петров Сергей Иванович. Машина оборудована телефоном системы «Алтай», номер… — и он продиктовал мне нужные цифры.

Я тут же набрал. Водитель ответил сразу, четко доложил обстановку.

— Едем, — сообщил он, — в соответствии с путевкой, которая была мне выдана. В данный момент подъезжаем к московской кольцевой дороге. Да не беспокойтесь, все нормально, дети спят всю дорогу. Трубку вашей супруге дать?

Я минуты три поговорил со Светланой. Она щебетала о детях, о том, какой я заботливый, беспокоилась о Николае, интересуясь, не случилось ли с ним что, не заболел ли и почему приехал другой водитель.

Я сегодня же поговорю с женой, устрою такой курс техники безопасности, что небо с овчинку покажется. Она даже не сообразила позвонить мне, уточнить, почему неизвестный водитель.

Но камень с души упал.

— Приедешь домой, сразу же позвони, — попросил Светлану, — буду ждать.

— Володь, ну что зря переживать? — Светлана рассмеялась. — Ты с нами как с фарфоровыми вазами носишься!

И положила трубку.

Ну-ну, вазы, скажет тоже. И ведь, хоть я и попросил, наверняка забудет перезвонить. Сейчас приедут — там дома умная собачка Ася, а ей я точно не конкурент. Недовольно покачав головой, набрал номер своей квартиры.

— Лида, скоро Светлана Андреевна с девочками подъедут. Как только войдут в квартиру, сразу отзвонись мне. Это приказ, — последние слова можно было не добавлять, Лида в таких вещах была обязательна.

Оставалось выяснить, кто у нас такой заботливый в Комитете…

Я подошел к Даниилу. Тот по-прежнему сидел, уткнувшись в монитор. На экране бежали ряды цифр. Иногда стрекотала АЦПУшка, из которой медленно выползал лист.

— Есть что доложить по программе ликвидации построения Советского Союза по национальному признаку? — поинтересовался я, присаживаясь рядом.

— Пока немного, — ответил Даниил. — То, что товарищ Андропов при жизни буквально болел этой темой, известно всем. А вот дальше — тишина. В Комитете этот вопрос не поднимался никогда. Своего рода неофициальное табу. Да и на самом деле если копнуть, чем я и занялся, всплывает очень много интересных вопросов. Но я нашел кое-что. Скорее — только следы работы, но не информацию о самой работе. И то только потому, что запросы шли лично от Андропова.

— Дай догадаюсь, — я усмехнулся. — Какой институт взвалил на себя такое «бремя»? Уж не Институт ли социологии АН?

— И он тоже, но основные запросы шли в Институт экономики Академии наук, — Даниил пробежался пальцами по клавиатуре. — Объемы информации проходили большие, но проходили они мимо наших аналитических центров. Думаю, даже Удилов об этом не знает.

— Конкретные имена можешь назвать? — наседал я на парня.

— Нет. Но, как ни странно, все это шло в так называемые промышленные отделы ЦК. В отдел машиностроения, в отдел сельского хозяйства и еще несколько по мелочам.

— Думаешь, подрядчики? — уточнил я.

— Уверен в этом, — Даня кивнул вихрастой головой. — Выполняли что-то по мелочам. Надо еще разбираться.

— Разбирайся. Тебя никто не торопит, — сказал ему и повернулся к остальным.

— А теперь, ребята, нам придется заняться неприятной, я бы даже сказал, гнусной, работой.

— Я двумя руками «за»! — хохотнул Соколов, потер ладони и страшным голосом напел:

— Эх, я готов на гнусности! Уж, я готов на гнусности!

— Вот и хорошо, значит, займешься этим ты. Напишешь отчеты, — после моих слов задор сполз с лица Соколова, будто кто-то стер тряпочкой хищную улыбку Карабаса Барабаса и нарисовал унылое личико Пьерро. Кобылин расхохотался, а Даниил, напротив, сочувственно глянув на старшего коллегу, сообщил:

— У меня есть все шаблоны. Просто нужно заполнить, только содержательную часть. Тут дел на полчаса, — он достал из стола стопку бумаги. — Тут все уже распечатано.

— Даня, ты не представляешь, какое ты сокровище! — воскликнул Андрей.

— Ну почему же, представляю, — «скромно» ответил Даня.

Я вышел из общего кабинета в коридор, прислонился к стене и только сейчас почувствовал, какой стресс пережил. Если что-то случится с моими девочками, я сотру в порошок того, кто посмеет причинить им вред. Сейчас я сотру в порошок Вольского, пообещал себе.

Он просто решил проверить мою реакцию. Манипулятор хренов, зря он это сделал. На что рассчитывал? Что я поставлю на уши все свое управление? Подключу свои связи? А он просто просчитает те ресурсы, которыми я располагаю? Не на того напал. Хотя сегодняшняя «выдержка» далась мне тяжело, что уж скрывать…

— Ответка прилетела после арестов Калугина и Ельцина? — я не заметил, как в коридор вышел Кобылин.

Он встал рядом, размял сигарету, чиркнул спичкой, затянулся.

— Покурите, легче будет, — протянул мне пачку. Я взял сигарету, закурил.

— Вообще мерзко семью трогать, — сказал он. — Я ведь правильно все понял?

— Более чем правильно, Федор, более чем. И игнорировать это «последнее предупреждение» нельзя.

— Ответка будет? — как-то даже равнодушно поинтересовался Кобылин.

— Обязательно, а как иначе? Но месть — это блюдо, которое подают холодным, так что не спеши, в драку не скоро.

Кобылин пожал плечами и сказал:

— После того, как вы Калугина за яйца подвесили, я с вами в любую задницу.

— Ну и лексикон у вас, Федор, — я шутливо поморщился.

— Я что! Вы бы девочек, которые на прослушке сидят, послушали. Они буквально рыдают. Тут с девчонками, которые с Вольским работают, поговорил. Там вообще ни одного хорошего слова. Он говорит исключительно на русском народном. Такие трехэтажные маты загибает, что девочки уже не знают, как отчеты писать.

Федор внимательно посмотрел на меня.

— Спасибо за информацию… Иди, предупреди, что через час общее партийное собрание всего центрального аппарата Комитета. Быть всем, это сам Удилов передал.

— Мы в курсе. Гений Евгеньевич всю плешь проел, — Кобылин сморщился. — Не люблю я эти собрания. Пустая говорильня, а время жрет столько, что даже жалко.

Он затушил окурок о подошву, бросил его в металлическую урну и вернулся в кабинет.

Контрразведка — наше все, подумал я, глядя на закрывшуюся дверь. Быстро вычислил, что по чем. И, судя по его словам, Удилов тоже подозревает Вольского. А Вольский точно знает о прослушке, иначе бы не матерился во время телефонных разговоров. Но с этим буду разбираться позже. А сейчас надо прощупать «заботливого человека» из секретариата.