Регрессор в СССР. Цикл (СИ) - Арх Максим

Как только раздался последний аккорд поклонился в пояс почтенной радостно ревущей публике и не спеша побрёл за бафом, пока «майне либе» ансамбль начинал исполнение финального шлягера на немецком языке.

15. https://www.youtube.com/watch?v=gh3Y_jtDADo Bots — Was wollen wir trinken

Вещь, нужно сказать, крутая, однако с текстом мне пришлось тщательно поработать прежде, чем он стал вполне себе прилично адаптирован к местным реалиям.

Википедия говорит, что эта композиция в 1929 году была придумана братьями Жаном-Бернаром Прима которые, являлись бретонские крестьяне. Песня эта якобы называлась «Песня о сидре», изначально — «Ev chistr 'ta Laou!» и была далека от последней её версий. Так, например, там пелось что-то типа:

Пей сидр, Лау, ведь сидр хорош, ла-ла,

Пей сидр, Лау, ведь сидр хорош.

Пей сидр, Лау, ведь сидр хорош,

Монетка, монетка за стакан, ла-ла,

Монетка, монетка за стакан.

Сидр сделан для того, чтоб его пили, ла-ла…

Ну и так далее…

Мотив у мелодии был заводной и запоминающийся, поэтому в разные годы разные люди переделывали её на свой лад не одну сотню раз. Так что в том, что её адаптировали в конечном итоге и «мы», то есть я, на мой взгляд, в этом не было ничего такого необычного. Что же касается алиби. То и к этому моменту, при «написании» шедевра, я подошёл достаточно скрупулёзно. По моей легенде, эту песню я слышал, когда смотрел по телевизору какой-то старый английский или американский фильм, то ли про фермеров, толи про крестьян, то ли про переселенцев, то ли про пиратов.

В исполнении группы «Импульс», этот незатейливый хит, разумеется, имел другой текст, в котором говорилось о том, что несколько дней можно отдыхать и бухать, но после этого отдыха нужно несколько дней работать.

Спетая композиция вызвала у зала небывалой восторг. Им нравились все песни, которые исполнялись сегодня, но казалось, что данный шлягер им полюбился больше всего. Собственно, мне это было на руку, ибо эта песня была лишь прелюдией для следующей, которую должен буду исполнить я.

Неспешно глотнул лечебного бальзама, открыл свою сумку, надел кирзовые сапоги, засунув в них штанины моего прежде розового костюма, накинул на плечи бурку, на голову нацепил папаху, а на нос солнцезащитные очки.

В этот момент в каморке распахнулась дверь и туда вбежали смутно знакомые мужики.

— Васин, что ты натворил?! Твоё выступление загонит всех нас в Магадан! Мы категорически… э-э… Что это? э-э… — начал было один из них, но увидев мой наряд остолбенел и запнулся на полуслове.

Я не обратил на его спич никакого внимания, хлюпнул носом, глотнул на посошок, занюхал краем бурки и несколько кровожадно произнёс: — Лыжню, граждане, а то ща шашку достану и всех в капусту… ик…

Те в благоговейном ужасе расступились, потеряв дар речи, и я аккуратно прошел между ними, даже с косяком разминулся…

…Один из граждан в конце концов помог мне подняться, потому что я запутался в этой накидке и прошептал: — Саша, а может хватит? Кравцов, остановите его!

Но никто не дёрнулся, однако лихой казак, на всякий случай, заорал: — А ну отставить! — и повторил: — Отставить, мать его!!! Лыжню!!

— Васин! Ты куда это так нарядился?! Ты в этом петь собрался?! — выйдя из ступора, влез в разговор бледный мужик с рыбьими безжизненными глазами.

— Конечно же, да!!! — заорал я ему прямо в лицо и, похлопав по плечу, добавил: — Вы этого хотели? Вы сами сюда меня притащили! Вот так-то! Теперь пожинайте же плоды трудов своих, дети мои! Как говорится: «Шо… мас… гоу…» — закончил я, пытаясь сказать что-то по-английски, на прощание икнул, и, приплясывая, чинно и благородно, зигзагами, поскакал петь.

Когда великий певец сумел-таки выбраться на сцену, ребята уже сыграли песню пять раз. Было видно, что и они и публика уже изрядно устали и концерт сам собой стал подходить к окончанию…

…Но я его решил продолжить…

Поэтому, пристально взглянул на застывший в безмолвном молчании стадион, затем на открывших рты и так и не доигравших до конца композицию ребят, взял микрофон в руки и произнёс выученную фразу на немецком:

— Вам понравилась та песня что сейчас для вас сыграла группа «Импульс»?

— ДА!!! — взревел зал.

— Тогда слушайте, как эту самую песню споёт истинный «Васиин»!! Естественно, с группой!!

— АААА!!!! — вновь закричала толпа.

— Сева давай!! Жарь на полную!!! — закричал в ответ пионер и Дмитрий заиграл начало песни на гитаре.

И пошла потеха…

Разумеется, с самого начала рубиться стал не весь стадион. Некоторые слушатели, прежде чем пуститься во все тяжкие, стали прислушиваться не только к зажигательной мелодии, но и к словам. Ведь тут не только была другая музыка, но и кардинально другой текст.

16. https://www.youtube.com/watch?v=WiR-5swzlvE dArtagnan — Was wollen wir trinken

А вот когда прислушались, вот тут уже началась истинная вакханалия…

Люди выпучили глаза и стали буквально лезть на сцену, громко подпевая столь полюбившиеся им слова. Полиции пришлось поднапрячься, чтобы не дать такому кощунству случиться. Но далось им это с большим трудом, ибо удержать огромную взбесившуюся массу было крайне сложно.

Я же тем временем пел несколько изменённый текст:

И это не будет мукой!

Мы будем трудиться вместе, семь дней!

Да, трудиться вместе, не поодиночке!

Следующие же строчки вызвали всеобщее ликование:

Тогда разочарование нас не настигнет,

Мы держимся вместе,

Никто не сражается в одиночку,

Мы идём вместе, не по одному.

А я продолжал зомбировать массы…

Теперь нам нужно бороться, никто не знает, сколько.

Да, за жизнь без стеснений.

Теперь нам нужно бороться, никто не знает, когда.

Да, за жизнь без стеснений.

(с) dArtagnan — Was wollen wir trinken

— Васин!! Прекрати!! Отставить!!! — заорали мужики из-за кулис, которые, вероятно, были против того, чтобы мы с залом продолжали бороться и даже возможно объединяться.

Я особо не обратил на это внимание, хотя мозг постоянно передавал сигналы, что одного из мужиков зовут Лебедев, и продолжил объединение…

По древней традиции, начатой ещё в преддверьях заведения «Прага», песню я исполнил десять раз и охрип не только сам, но и все, кто мне помогал её петь — то есть всё футбольное поле, включая полицейских, работников касс, пожарных, медиков и дворников, которые нам тоже дружно подпевали.

Исключениями же, в нашей весёлой компании, в более чем двадцать тысяч человеков-разумных, были только три мужика с бледными лицами держащиеся за головы, и ещё один из лежащий на полу и держащийся за сердце.

А мы тем временем продолжали петь…

Теперь нам нужно объединяться, никто не знает, когда.

Да, за жизнь без стеснений.

Глава 31

По дороге к гостинице Лебедев, трясся в ужасе от случившегося на концерте, убеждал меня, что я всех погубил и что нам теперь полный п****! Я его успокаивал, не спеша протягивая шнапс, а тот меня ругал, называя психопатом, шизиком, провокатором и алкоголиком, однако от шнапса не отказывался, но пил и горевал.

В связи с тем, что концерт продлился, вместо запланированных двух с половиной, четыре с лишним часа, то в гостиницу мы приехали уже в сумерках и сразу же решили отметить удачное выступление. Все ребята были очень довольны выступлением, и, хоть оно всех сильно вымотало, коллектив понимал, что сейчас совершил чуть ли не подвиг. Искренняя, неудержимая энергия скандирующего поля была тому подтверждением. Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы знать, что никто и никогда не встречал советских артистов настолько тепло, горячо и даже жгуче! Это был величайший успех советской эстрады, который, наверняка, должен будет войти в анналы истории мировой музыкальной сцены.