"Это проблема."
– А как насчёт ожидаемой продолжительности фаз 2 и 3?
– По самым оптимистичным расчётам – около восьми лет.
Всего было десять лет. И один из них уже ушёл.
Оставшиеся девять лет казались будто приговором – восемь из них должны были уйти только на первую фазу. Почти смертельная перспектива.
– Тогда стоит рассмотреть вариант с другой компанией, – предложил тихо, почти вполголоса.
– Мы уже запрашивали предложения у пяти фирм, – ответил Дэвид, – но все ответили одинаково.
Дизайнеры клинических испытаний держались безопасного пути. У них не было стимула жертвовать безопасностью ради скорости.
На мгновение воцарилась тишина, обострённая шуршанием бумаг и тихим гудением кондиционера. Затем снова заговорили.
– Были ли в прошлом году случаи, когда ускоренное одобрение получали методы лечения идиопатических заболеваний?
Смысл вопроса был ясен: найти прецедент, когда лечение загадочной болезни уже получало одобрение. Те, кто проектировал такие испытания, уже рисковали, назначая сомнительные суррогатные конечные точки, значит, они скорее пойдут на риск снова. Всё, что оставалось – найти их и нанять.
Даже после этих слов лицо Дэвида не просветлело.
– Таких случаев было пять, – начал он, нахмурившись. – Мы связывались со всеми.
Судя по выражению, результат был неутешительным.
– Все пять компаний проводили проектирование испытаний внутренними силами.
– В чём проблема? – удивился.
– Это значит, что дизайн испытаний не был аутсорсирован, а выполнялся штатными сотрудниками.
– Отлично! Если их удалось идентифицировать, нанять их не составит труда.
Дэвид моргнул несколько раз, глядя с недоумением, словно спрашивая: "Серьёзно?"
– Разве нанять нужного человека не решает проблему? – продолжил спокойно. – Наша основная цель – ускорить процесс клинических испытаний. Для этого нужен кто-то, кто уже создавал быстро продвигающиеся испытания.
Дэвид замялся, лицо нахмурилось.
– Дело не в этом… Все, кого я упоминал, работают в крупных фармацевтических компаниях. Маловероятно, что они оставят стабильное место ради маленького стартапа с фондовой поддержкой. Попробуем, но… реалистично…
Ах, вот оно что.
Лёгкий смешок сорвался наружу. Взгляд прямо в глаза Дэвиду:
– Кажется, вы забыли, что я сказал раньше.
– …Что?
– Я с самого начала говорил – решать эту проблему будем деньгами.
На мгновение лицо Дэвида застыло. Потом понимание медленно вспыхнуло в его глазах.
– Предложите им двойную зарплату. Если откажутся – удвоить снова. Продолжайте повышать, пока не согласны.
– Пока… не согласятся?
Не хотят работать в маленьком стартапе? Не хотят оставлять стабильное место в крупной корпорации? Тогда просто недостаточно высока цена. При правильном предложении все сомнения исчезнут мгновенно.
"Сам бы справился быстрее… но на ближайшие шесть недель даже спать не придётся.
Поэтому за это придётся отвечать Дэвиду лично.
"Слишком экономить – тоже проблема."
Тишину в комнате нарушал только тихий скрип стульев и ровный ритм кондиционера, словно напоминая о неизбежной гонке времени.
То, как настаивание на работе в тесном кабинете ради экономии копейки превратилось в привычку, ещё полбеды. Но если такой подход закрепится у долгосрочного бизнес-партнёра, последствия могли стать серьёзными.
"Об этом придётся поговорить серьёзно позже…"
Сейчас же нужно было действовать конкретно.
– Установи временные рамки и повышай предложение шаг за шагом, – спокойно раздался голос. – Так дело решится быстро.
– Временные рамки? – переспросил Дэвид, морща лоб.
– Сначала предложи удвоить их зарплату и дай минуту на раздумья. Если откажутся – увеличь в четыре раза и оставь тридцать секунд. Отказ снова – восемь раз на пятнадцать секунд, шестнадцать раз на семь, тридцать два раза на три секунды.
– До… тридцати двух раз? – шея Дэвида дернулась при глотке, глаза округлились.
Волнение висело в воздухе, но голос оставался ровным:
– В итоге это не превысит десяти миллионов долларов в год. Если такая сумма сократит срок клинических испытаний на пять лет – это дешёвый вклад.
Время не купишь за деньги – так считают обычно. Но здесь правила менялись. Редкий случай, когда время можно буквально приобрести.
"Если нанятый специалист сможет сократить испытания с восьми лет до трёх…"
Тогда стоимость в десятки или сотни миллионов не имела значения.
– Но всё равно… разве это не слишком дорого? – Дэвид попытался возразить. – Ты серьёзно предлагаешь в тридцать два раза увеличить зарплату?
Рядом Джесси выглядела не меньше поражённой, глаза задавали молчаливый вопрос: "Ты правда это сделаешь?"
Но деньги не были ключевой проблемой.
– Это сработает, – прозвучало спокойно.
– Логически…, – запнулась Джесси, обводя взглядом Рейчел в надежде на поддержку.
Однако Рейчел оставалась невозмутимой.
– Сработает, – твердо произнесла она.
– Нет, дело не только в эффективности…
– Я уже взяла на себя полную финансовую ответственность. Речь идёт о деньгах, значит, решение моё. Действуйте так, как сказано.
Разговор был закрыт.
В этот момент в поле зрения всплыло полупрозрачное окно:
"Время Смерти: 11 марта 2023"
"Оставшееся время: 3202 дня"
"Процент выживания: 11.9% (+3.1pp)"
***
После ночи в «Four Seasons» в Филадельфии на следующий день был рейс во Флориду. На этот раз – не странный бизнес-класс, организованный Голдманом. Первый класс оплачен лично.
Личный самолёт пока оставался недосягаем, так что приходилось мириться с коммерческим рейсом.
Сиденье первого класса показалось чуть более терпимым, но…
– Ах…, – вырвался тяжёлый вздох.
Даже в первом классе комфорта было недостаточно. Пространство для ног хоть и было, но соседство с другими пассажирами приносило постоянные отвлечения: шепот за два ряда, частые объявления капитана:
"…Для вашей безопасности, все пассажиры должны оставаться на местах с пристёгнутыми ремнями…"
Каждое новое вмешательство разрушало покой, отдаваясь резкой болью в висках. Попытка откинуть спинку кресла для отдыха почти не приносила облегчения.
Шум и холодный кондиционированный воздух создавали странный коктейль раздражающих ощущений. Каждый вздох, каждое движение рядом будто напоминали о том, что даже здесь – время нельзя купить полностью.
"Это всё?"
Даже кресла первого класса, способные почти полностью раскладываться, не могли сравниться с настоящим матрасом кровати, созданным для сна.
Широкие и удобные на вид, они всё равно не достигали уровня комфорта обычного дивана, на котором тело расслабляется без усилий. Единственное утешение – терпеть неудобство оставалось недолго. До пункта назначения оставалось всего два часа тридцать минут полёта.
– Ах… – вырвался тяжёлый вздох, тихий, почти растворяющийся в гулком шуме двигателя.
Сгорбившись в кресле, скрестив руки, мысли устремились вдаль, к вчерашнему сообщению о смерти.
"Этот скачок…"
После скандала с Theranos уровень выживаемости уже поднялся на 2,5%, достигнув 8,8%. Это было событие огромной важности, поворотный момент, закрепляющий положение – и всё же, даже с этим приростом составил лишь 2,5%.
А вчерашний день… прибавка составила 3,1%.
Две возможные причины: либо Дилан был абсолютно ключевым пациентом, либо решение о найме отдельного дизайнера клинических испытаний дало значительный эффект. Возможно, оба фактора. Время покажет.
На данный момент оставалась только одна задача – обеспечить финансирование.
Эхо слов Дэвида с вчерашней встречи всё ещё звучало в мыслях:
– Если ускоренный процесс одобрения позволит нам завершить фазу 1 за шесть месяцев, мы сразу перейдём к фазе 2… Это устроит?
