Регрессор в СССР. Цикл (СИ) - Арх Максим

— Павел Павлович, Вам звонок от…

— Пошли звонившего на ***!! И немедленно позвони в милицию! Дело зашло слишком далеко! Теперь это их компетенция, — не дав договорить работнице, выпалил Таран и добавил: — Прям так и передай! Мол, пошёл ты…

— Но это не тот… Не Кошкин…

— А кто ж? Мышкин, на этот раз? Так ты его тоже пошли куда подальше!

— Там, по всей видимости, их целая банда, — поддержал парторга Марат Львович Вереница. — Ну, ничего. Милиция быстро их обезвредит.

— Нет, это не те… — продолжила секретарша Зиночка. — Вам звонит товарищ Демичев.

— Кто?

И в мгновенно возникшей тишине проело эхом:

— Э-э… Кто?

— Гм… Кто?

— А-ы-а… Кто?

— Кто? Министр культуры? — обалдело переспросил в конце концов парторг.

— Да, — подтвердила личная секретарь.

— Зинаида, а зачем он звонит? — закашлялся хозяин кабинета.

— Не сказал. Сказал, что необходимо срочно подозвать Вас к телефону. И ещё…

— Ну говори! Не тяни ты!

— И ещё, мне кажется, он злой.

— А ну-ка, давай. Быстро соединяй. Быстро! Быстро! — сказал товарищ Таран и, налив из графина воды в стакан, выпил его до дна.

Секретарь убежала и, примерно через секунду, телефон звякнул.

Народ окончательно притих и стал смотреть прямо перед собой, словно боясь повернуться и ненароком вызвать гнев не находящегося в помещении министра.

— Слушаю Вас, Пётр Николаевич, — мягким голосом произнёс парторг.

В трубке заговорили, и хозяин кабинета сразу же весь покрылся испариной и стал отвечать на некоторые, судя по всему, высказываемые претензии.

— Да… Так точно… Ну так я подумал, что это розыгрыш…. Да. Тут он у нас… Ага… Мы ему тут на вид поставить хотели и вот даже милицию вызвать собираемся. Он тут… За что? Так за его поездку и за… Есть… Решение ЦК? Как ЦК?.. Так точно! Слушаюсь… Будет сделано… Не беспокойтесь… Как только позвонит, немедленно передам трубку. Даже не сомневайтесь. Я тут на своём рабочем месте и всё сделаю… Ах, Вы тоже тут… В банкетном зале? Ну вот и хорошо… Да, я обязательно подойду чуть позже. Сейчас быстро утрясу и подойду… Всего вам доброго, Пётр Николаевич. Здоровья Вам и Вашим близким. Удачи и всего, всего самого наилучше… го.

Закончив разговор, Павел Павлович аккуратно повесил трубку и прошептал:

— Тихо. Всем тихо! Сейчас нам нужна полная тишина. Сейчас оттуда, — посмотрел на верх, — будут звонить.

Народ, собственно, пребывал в шоке, поэтому даже не пытался начинать хоть что-то говорить.

Однако это было и не нужно для того, чтобы раздался взрыв. Кто-то чуть поёрзал на стуле и тот предательски скрипнул. Звук в тишине моментально долетел до ушей парторга и тот, выпучив глаза, долбанул ладонью по подлокотнику кресла и заорал: — Я сказал: тихо! Я сказал: всем сидеть! Вы, что б**, тупые?! Вы, что б**, совсем с ума сошли и русских слов *** ни *** не понимаете?! Вы что…

И тут затрезвонил телефон.

Все, разумеется, как молчали, так и продолжали молчать, а получивший нервный припадок, вскочив с кресла, схватил телефонную трубку, вытянулся по стойке смирно и дрожащим голосом пропищал:

— Слушаю Вас, товарищ Кошкин… — и почти сразу: — Простите, товарищ Кошкин. Сорвался. Тут просто хулиганят уже несколько дней. Откуда-то взяли мой номер телефона и постоянно названивают. Вот и не сдержался… Слушаюсь, держать себя в руках. Обещаю и клянусь, что такого больше никогда не повториться… Есть, передать трубку Саше Васину…

Скосил на меня взгляд и, испуганно протянув трубку на вытянутых руках, прошептал:

— Это Вас, товарищ Саша.

— Ну нас, так нас, — хмыкнул я, абсолютно полностью уверенный, что мир сошёл с ума и первым в мире тронулся умом мой окончательно свихнувшийся на почве алкоголизма гармонист.

«Ну дедуля, ну мастер. Это ж надо такую многоходовую комбинацию разыграть. Просто гроссмейстер высшей категории какой-то. Ещё и через министра Культуры зашёл, — подходя к телефону, восхищался я Леонидом Ильичом Сидоренко. А потом в голове появились первые признаки смутных сомнений: — А нафига это вообще нужно было делать? Нахрена? И главное зачем?.. Да и вообще, откуда у моего гармониста мог взяться телефон целого министра СССР, если весь его круг общения ограничивается нашим ВИА да бабульками, сидящими на лавочке возле его подъезда?.. Тогда что — это не он звонит? А кто?»

Пребывая, мягко говоря, в обалдении, взял предложенную трубку и аккуратно сказал:

— Алло.

— Саша? Это ты? — немедленно произнесли на том конце провода, а затем уточнили: — Саша Васин?

— Ага. Это я.

— Это тебя помощник Леонида Ильича беспокоит. Кошкин моя фамилия.

— Здравствуйте, — поздоровался я, не понимая, как к товарищу обращаться.

— Привет. Так вот, что я тебя разыскиваю… — сказал собеседник и рассказал, что Леонид Ильич сегодня выразил желание пообщаться с автором полюбившихся ему романов, некоторые из них он уже прочитал трижды. И дал распоряжение сразу позвонить. Вот, собственно, собеседник — это сейчас и делает.

— Понятно.

— Я тебе заранее звоню, потому что знаю, музыканты постоянно гастролируют. Укатишь куда-нибудь и жди тебя потом месяц. А Леонид Ильич с тобой хочет встретиться до Нового года. И кстати, Саша, он сейчас передаёт тебе привет и желает тебе здоровья и вдохновения.

— Как? Он сейчас там? — ещё больше обалдел я.

— Да и внимательно слушает о чём мы с тобой беседуем.

— Ну тогда передайте пожалуйста большой привет Леониду Ильичу от меня, моей мамы и моей бабушки. А также от нашего ВИА «Импульс».

— Обязательно передам. Да, собственно, считай, что привет уже передан. Давай теперь о главном. В общем в среду, это будет 28-ое декабря, мы за тобой с утра заедем. Можешь не завтракать, позавтракаешь в гостях. Оденься поприличней. Есть что надеть?

— Да, — задумчиво произнёс я, не понимая, как о такой тайной встрече можно договариваться заранее. С другой стороны, а какая им разница? Генсек же за мной лично не приедет. Будет у себя на даче отдыхать. А за мной приедут совершенно другие товарищи — сотрудники из девятого управления КГБ СССР. Это их прерогатива, ибо они охраняют сильных мира сего.

— Ну, значит договорились, — произнесли на том конце провода.

— Да, — сам себе кивнул я и задал терзающий меня вопрос: — Извините, товарищ Кошкин, а Вы не скажите, как Вы меня нашли?

— Очень просто. Министр культуры рассказал, что сейчас ты на комсомольском собрании.

— Понял…

— Ну тогда всё. Договорились. В среду мы за тобой заедем. Так что готовься. Если что-то изменится, то позвоним.

— Хорошо,

— Отбой связи.

— До свидания, — попрощался я в ответ и передал трубку, взмокшему в очередной раз за сегодня, хозяину кабинета.

В комнате стояла мёртвая тишина.

Потёр себе подбородок, пытаясь осознать всю необычность и фантастичность ситуации.

— Поговорили? — елейным голосом произнёс Таран.

— Поговорили. Теперь буду думать, что мне со всеми вами делать, — вздохнул я, пытаясь вспомнить, какие дела у меня намечены на среду?

Все застыли, открыв рты и медленно перевели взгляд с парторга на меня.

Чуть постоял в задумчивости, а затем без спроса снял трубку местного телефона и не говоря ни слова набрал номер, который помнил.

— Евсеев? Ты? Это Васин тебя беспокоит. Помнишь такого? Вот и хорошо. Слушай, браток, у тебя печатная машинка там есть? Великолепно. А напечатай-ка ты мне, браток, на этой машинке на чистом белом листе бумаги кое-чего… Прям в шапке листа надо написать. По центру. Что писать, говоришь? Пиши, я диктую. Значиться так, пиши, всё-всё заглавными — большими, самыми жирными буквами… Готов? Пиши, я по буквам диктовать буду. Пишешь? Значить, э-э, первые четыре буквы — «РАСС-»… Записал? Пиши дальше — «-ТРЕЛЬ-»… Успеваешь? Далее — «-НЫЙ»… И ещё одно слово — «СПИСОК». А в конце, браток, поставь-ка два, нет — лучше три… три жирнющих восклицательных знака. Всё записал? Прочти-ка, что у тебя получилось? Должно было — «РАССТРЕЛЬНЫЙ СПИСОК!!!»… Да… Всё правильно. Очень хорошо, что получилось именно это. Тогда всё. Как напечатаешь, то ждём тебя у, вероятно, уже бывшего парторга в его, вероятно, бывшем кабинете. Бывай, браток…