Стародум (СИ) - Дроздовский Алексей

Оказалось, что Стародум такой огромный, что пара тысяч человек легко размещается даже на первом этаже, не говоря о всех последующих.

Чувствую себя дичью, которую выслеживает целая толпа охотников. Позволю себе промедление — разорвут на куски. Как бы я не любил вот такие столкновения, когда твоя жизнь зависит от твоего мастерства, начинаю скучать по мирной жизни в Вещем. Печь хлеб, делать квас, собирать хмель…

— К лестнице! — командует Снежана.

Сразу видно человека, с рождения привыкшего отдавать приказы. Среди деревенщин очень мало настолько уверенных в себе людей.

— Веди, — говорю.

Мне даже нравится, когда мной командуют.

И вновь всё меняется в один момент.

Мгновение назад мы были дичью, преследуемой охотниками, а теперь сами охотники превратились в дичь: из подвала выбегают Волибор, Третий и другие старые воины из нашего села. Каждый из них держит в руках по длинному, красивому мечу. Каждый снаряжён в чёрные доспехи. На вид как металлические, только состоящие из множества отдельных частей, дающих двигаться свободно. На голове каждого из стариков надет шлем с полностью закрытым лицом: даже щёлок для глаз нет. По всей видимости волшебный доспех позволяет дышать и видеть даже без забрала, через плотную оболочку шлема.

Узнать их можно только по голосам.

Кажется, Никодим с Ведой всё-таки нашли сокровищницу…

Теперь наши старики вооружены духовными клинками и духовными доспехами. Всё их тело абсолютно неуязвимо для обыкновенного оружия.

— Вперёд! — кричит Волибор. — Режь этих тварей!

— Отомстим за Горислава! — кричит Третий.

Наша вещая сотня вгрызается в толпу воинов безумца и принимается рубить вторженцев. Черномасочники и регулярные воины стараются дать отпор, но их копья и палицы разваливаются под ударами духовных клинков. Люди падают на землю разрубленные на части.

Теперь и вторая половина армии безумца оказывается под угрозой.

Испуганные люди выбегают обратно на улицу, прямо под огонь Светозары.

— Охренеть, — говорю, разинув рот. — Мы побеждаем!

— Духовные доспехи? — вздыхает Снежана. — Я не знала, что такие существуют!

Девушка смотрит как наши бронированные пехотинцы раскидывают взрослых воинов аки детей малых. Это похоже на кровавую жатву, где сенокосцы идут в ряд, кладя под ногами свежую траву с каждым взмахом. Только вместо травы на землю падают враги, устилают пол отрубленными руками и ногами.

Пугающее зрелище.

Армия безумца сокращается с каждым мгновением, у них нет никакого способа остановить это.

Если так всё продолжится, из крепости не выйдет ни один враг.

Но это ещё далеко не конец: врагов так много, что с ума сойти можно. Мы со Снежаной поднимаемся выше по лестнице, чтобы не мешать Светозаре и нашим воинам жечь, рубить и кромсать врагов. Всё идёт как надо — не стоит этому мешать. Лучше подняться повыше и посмотреть, как идёт сражение, чтобы сразу понять, где необходима поддержка.

Странное дело: мы поднимаемся по лестнице вверх, а за нами сами по себе закрываются двери.

— Что это? — спрашивает девушка.

— Стародум, — говорю. — Замок на самом деле живой и может помогать людям, которые в нём обитают.

— Тогда почему он помогает нам, а не Юрию Михайловичу?

— Вряд ли Стародум станет помогать человеку, который чуть не сжёг крепость двадцать лет назад.

— Погоди… Хочешь сказать, что это тот самый замок, который все эти годы сидел под землёй, а теперь всплыл на поверхность? Как кусок льда в воде?

— Всё так. Я тоже не верил в эту легенду, пока не увидел всю эту громадину.

Снежана осматривает каменные стены, будто впервые их увидела. Ни в одном княжестве нет таких мощных сооружений. Повсеместно крепости делают из дерева, и лишь изредка укрепляют камнями. К тому же нужно постараться, чтобы найти постройку выше десяти саженей. Здесь же целый каменный замок высотой до неба и ещё выше.

— Кажется, сражение прекратилось, — задумчиво произносит Снежана у окна.

— И точно…

Снаружи почти все воины безумца стоят на четвереньках, склонив головы к земле.

Все до единого сдались.

Светозара летает над ними и огонь вырывается из её босых ступней. Даже мне не по себе находиться рядом с такой силой, чего уж врагам.

У входа в замок ещё идёт стычка, но наши старики теснят остатки воинов, заставляя их отступать. С духовными клинками и духовными доспехами они могут одолеть кого угодно, поэтому армия безумца потеряла весь боевой задор.

Лишь куклы в чёрных масках продолжают сражаться, но и их выводят из строя.

— Это похоже на победу, — говорю. — Поверить не могу!

— Почему же?

— Мы ведь никто. Маленькие люди. Такие как мы не должны побеждать многотысячные армии.

— Осколки силы и не на такое способны. Хорошо, что их было очень мало, и почти все уже закончились. Иначе всё происходившее сегодня творилось бы постоянно.

— Спасибо, — вздыхаю. — Спасибо за всё.

Сажусь на каменный подоконник и позволяю себе задумчиво посмотреть в ночную темноту.

— Пожалуйста, — отвечает Снежана, опираясь о стену с другой стороны окна.

Всё обернулось так быстро, что трудно поверить. Совсем недавно в этой крепости была пятитысячная армия Новгородского князя, а сейчас от неё осталось чуть больше половины. Понадобился всего лишь один осколок силы, чтобы полностью изменить расклад на поле боя. Снежана могла сама сотворить подобное, но она хотела застать обоих братьев в одном месте, чтобы избавиться сразу от двух врагов.

Вместо этого она отдала осколок нам, чтобы спасти каких-то деревенщин.

У меня внутри разливается приятное тепло облегчения. Только что Вещее избавилось от петли, накинутой на шею целого села. Мы снова свободны. Безумец пока жив, но он получил такой сильный удар, от которого очень трудно оправиться.

Я смотрю на девушку перед собой и вижу на ней то же самое выражение.

Расслабление после долгой нагрузки.

Кажется, она очень давно хотела сделать что-то подобное. Наверняка представляла себе как пустит в ход своё секретное оружие против безумца и людоеда. Это не совсем то, что планировалось, но получилось как получилось, и никто из нас не жалеет об этом.

Во мне столько радости, что хочется с кем-то её разделить.

Чёрт, как же она красива! Глаз не отвести!

Я никогда не считал себя романтиком. Тем самым человеком, который теряет голову при виде другого человека, но оказывается, я всегда был таким, просто нужно было встретить подходящего.

— Снежана, — говорю. — Надеюсь, ты мне это простишь…

Я подхожу очень близко и прикасаюсь своими губами к её. Никогда прежде я не чувствовал, чтобы кровь так сильно грохотала в голове. Будто само время замедлилось, перестало существовать в ожидании её реакции.

Все последние дни, прошедшие с нашего знакомства, я представлял себе благоприятную ситуацию, которая позволит вот так прикоснуться к ней. И она наступила.

Как же это приятно!

Я мог бы хоть целый день стоять напротив девушки, держать её за руки и смотреть в огромные голубые глаза. Смотреть на её улыбку и улыбаться в ответ. По моему телу прокатывается тепло от макушки до самых пят от одного только осознания, что я нахожусь к ней так близко.

Всегда, всю свою жизнь я умел скрывать свои чувства и был превосходным лжецом, но сейчас, впервые, совсем не контролирую своё лицо, жесты, поступки. Целый ворох духов влюблённости вихром взмывает в воздух, среди них кружатся и духи страсти, и нежности, и пылкости, и заботы. Всё то, что я хотел бы выразить словами, но не могу, поскольку дыхание перехватило.

Снежана отвечает.

Её губы обвиваются вокруг моих. Ладони касаются моих щёк, искрами отдаются на коже.

Я уже с трудом стою на ногах, лицо горит. Хочется отдать ей всё, что у меня есть, и даже больше. Мы прижимаемся друг к другу так тесно, что я чувствую её собственное сердцебиение, лихорадочно стучащее в ответ моему.

Отрывается на мгновение, чтобы посмотреть на меня. В её глазах не просто голубизна, а целые звёзды. В них мерцает всё то невысказанное, что летало между нами.