Провал (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный"

Народ, конечно, зашевелился, но в основном бестолково. Готовились-то ведь к нападению кочевников как к самому вероятному, и в городке успели провести несколько учебных тревог, и там-то все знали, кому и что делать. А здесь, на этом дальнем пляжике, и отдыхали-то в первый раз, и конечно, спешная эвакуация с него отработана ещё не была. Предполагалось ведь как? Что после волока, раз уж с кочевниками эти речные торгаши не поцапались, а договорились, так хоть денёк, да отдохнут там, на месте. И тогда заранее их готовность продолжать путь была бы известна, и поплыли бы они, допустим, завтра, так к этому анклав был бы готов, а здесь никого бы и не было. Но торгашей понесло уже прямо сейчас, а тут ещё и этот некстати взявшийся попутный для них ветерок, ускоривший и их сплав вниз по течению Днепра в разы. Как ни планируй события, как ни готовься, а один хрен пойдут они не так, как ожидалось, а так, как им самим вздумается.

Несколько семей, которые с мужиками, собрались быстро, удалось вразумить и компании подростков, но бесхозные бабы, особенно с мелкими детьми — это ведь что-то с чем-то! Кто детей в охапку хватает и бежать с ними намыливается, о вещах забыв, кто всё шмотки в руках удержать не может, а дети, пытаясь помочь, только мешают, кто вообще в ступоре. Одна из загоравших, штаны натягивая, в одну штанину ногой попала, а в другую нет, да так и растянулась на песке, не удержав равновесия. Из этой горизонтальной позы и Люсю ещё обругала, когда та бросилась ей помогать — за то, что привлекла внимание к её неловкости. Можно подумать, без этого никто бы не заметил! Кое-как попала и во вторую штанину в сидячем положении, но при попытке встать она снова приземлилась на нижние выпуклости, а от сотрясения вывалились из лифчика и верхние. И виноватой в этом у неё опять оказалась Люся, хоть та к ней и не притрагивалась. Наоборот, ещё закрыть её собой пыталась, когда кто-то из пацанвы выхватил смартфон для съёмки её засвета. Ещё одна в обувь песка случайно черпанула и вытряхивала его, а он мокрый, весь не вытряхивается, а босиком она в такую даль не может. В общем, со смеху от некоторых из них можно было бы попадать, если бы обстановка располагала к юмору.

Не обошлось и без травматизма. Одна, одеваясь второпях, на ужа наткнулась и так его испугалась, что отпрянула, оступилась и ногу вывихнула. И так-то уши заложены у всех от её визга, а она ещё и орала, как резаная, когда ей вывих вправляли. Змей она, как оказалось, вообще любых панически боится. Уж, не уж — без разницы. Так по её милости ещё одна нос себе расквасила. С перепугу от ейного ора она так припустила, не глядя под ноги, что споткнулась, да тропу носом пропахала. И естественно, в кровь, так ещё ведь и в обморок бухнулась — оказалась ещё и боящейся крови. Вывихнутую и вправленную из-за неё пришлось отложить, да эту тащить. И тут ещё одна учудила. Обуваясь, не взглянула, а там шмель оказался, ну и ужалил её прямо в стопу. Так мало того, что болевой порог у неё низкий, ещё ведь и аллергичкой оказалась. И с этой ещё теперь возись! Так спасибо хоть, одиночный шмель, а не осиное гнездо. Пока управлялись с ними обеими, уже и Люся при всей своей профессиональной выдержке на матерную лексику перешла. Между которой и своими мыслями по поводу всяких генетически ущербных поделилась, не определившись окончательно, следует ли на таких тратить патроны или лучше давить их трактором.

— А ты чего расселась? — Олег обернулся к вывихнутой и вправленной, которую посадили в воду для охлаждения вправленного вывиха, — Встать и идти можешь?

— Там — это! — и указывает глазами с блюдца в сторону реки, где первые ладьи и невооружённым глазом уже различались.

— Давай, поднимайся! — он ухватил её подмышки и приподнял, — Вставай только на здоровую ногу! — сам встал со стороны больной, закинул её руку себе на плечи и своей рукой ухватил за талию, — Надеюсь, в сексуальных домогательствах обвинять меня потом не будешь? — Михаил с Люсей рассмеялись, и даже сама вывихнутая вымученную улыбку изобразила, — Идём отсюда, не надо этим на глаза попадаться.

— Так это всё что, на самом деле? — спросила она между стонами, пытаясь и на больную ногу опираться, — Ну быть же такого не может!

— Ты что, видеозаписей с дрона не видела с этими ладьями и дикарями?

— Ну так это же кино было, а вот это — что, на самом деле?

— Нет, актёров наняли специально, чтобы тебя разыграть! И кино тоже для тебя специально сняли! — схохмил Михаил, пристраиваясь с другого бока и закидывая к себе на плечи её вторую руку, — Держись за нас и переступай здоровой ногой. Люся, ты её шмотки прихвати. Нет, стоп! Наши же ещё! Эй! Прихвати её вещи! — он тормознул одну, одетую и готовую убежать, — А ты, Люся, свои и мои прихвати.

— Грузите их ко мне на раму! — предложила спортивного вида брюнетка, слезая с велосипеда, — В руках же всё равно всё не унесёте.

— Но как же так? — промяилила вывихнутая, — Откуда эти дикари? Такого же не может быть! Я не хочу!

— Острый когнитивный диссонанс, — диагностировала Люся под общий смех.

— Мы тоже никто не хотели, но представляешь, эти уроды нашего согласия так и не спросили, — хмыкнул Олег, — Так, мелюзга, все вперёд, чтобы мы вас видели, а мы за вами следом. Всё, сваливаем отсюда на хрен!

— Горилла! Приём! — снова донеслось из рации.

— Млять, ну вот нашёл время! — он высвободил руку и переключил тангетку на передачу, — Да на связи я, Сыч, на связи! Приём!

— Что там у тебя стряслось? Почему народ не весь, и где вы сами? Приём!

— Есть трое пострадавших. Двух тащат задержавшиеся люди, третью — мы. Все уже в пути, мы — замыкающие. Ещё на берегу, но близимся к повороту дороги. И вот ещё что, Сыч — на реке уже видны три ладьи. Приём!

— Знаю! Поэтому и тороплю. Там и следом за ними ещё идут. Дуйте все в темпе вальса за этот поворот, чтобы вас с реки видно не было, а там уже пойдёте спокойнее. Для пострадавших высылаю навстречу машину. Всё, конец связи!

— Так это что тогда, и чурки эти из видео тоже на самом деле есть? — совершила эпохальное открытие вывихнутая, когда они миновали поворот.

— Ты поразительно догадлива! — съязвила Люся, — Пятый день, как мы все в этой заднице, а до тебя только теперь дошло?

— А я думала, что это учебная тревога такая. Ну, как это правильно называется у военных? В условиях, приближенных к боевым?

— И весь остальной город и ДнепроГЭС ради этого скрыты от нас декорациями, которые Пелин по линии СБУ специально из Киева заказал, — развил идею Михаил, когда отсмеялся сам, — Эй, Пелин, кончай свой розыгрыш, его уже и гражданские разгадали! — и снова рассмеялись все, включая на этот раз и пострадавшую.

— А на нас эти чурки сейчас не нападут?

— Прямо сейчас — точно нет, — успокоил её Олег, — И не успеть конным по суше за ладьями вниз по течению и под парусами, и заметили бы их с дрона. Сыченко тогда на говно бы изошёл и заставил бы нас сейчас бежать бегом. А раз этого нет, значит, они и не думают выдвигаться в нашу сторону. Поэтому сейчас главная проблема — вот эти речные торгаши на ладьях. Мы-то слинять с ихних глаз успели вовремя, но Дворец они увидят с реки точно, и вот что они тогда решат, хрен их знает.

Примерно на полпути к городку им навстречу выехала машина, в которую они и усадили пострадавшую. Там уже сидела и укушенная шмелём аллергичка с распухшей уже стопой и выглядела не опасно, но очень нехорошо, а вместо расквасившей нос рядом с ней сидела другая, с перевязанным локтем. Та-то со слов водилы уже прочухалась и шла нормально сама, так зато эта добавилась. Решила срезать угол через лесок, а там в траве на опушке мышь из-под ног юркнула, так эта — мало того, что визгом с перепугу всю колонну переполошила, ещё же и сиганула от этой несчастной мыши так, что впечаталась локтем в дерево. Если настолько боишься мышей — нахрена, спрашивается, тебя несёт туда, где их полно по определению? Сбагрив наконец и эту вывихнутую, Михаил с тяжёлым вздохом констатировал, что Чубук до обидного прав — с таким народцем любым дикарям уж точно просрёшь войну. Не ближайшую, так следующую, а не следующую, так очередную. Люся с не менее тяжким вздохом согласилась с ним и пожелала всем ущербным поскорее ласты склеить, поскольку без таких шансов у их анклава уцелеть было бы намного больше.