На грани (СИ) - Качалов Эд

- Но понимая, что во многом том, что с вами происходило, вы скорее жертва обстоятельств, чем виновник, и учитывая то, как много вы для меня и России сделали, а также беря во внимание ваш неуемный характер, у меня для вас есть предложение.

- От которого я не смогу отказаться? – произнес банальность я.

Князь – кесарь, улыбнулся, на мгновение беззвучно шевеля губами, задумался, словно пробуя новое выражение на вкус, после чего, подняв вверх указательный палец, ответил:

- Именно! Хорошо, что вы это понимаете. Надеюсь, что вы поймете и то, что в наше время наличие верных и деятельных людей решает все.

Я молча кивнул, едва сдерживая смех, услышав местную интерпретацию знаменитой фразы Сталина.

- Раз вы это понимаете, то, надеюсь, благосклонно воспримите предложение поступить на службу в Тайную Канцелярию.

Глава 4

Услышав такое предложение, я замер. Ни то чтобы оно было для меня неожиданным. Чего-то подобного стоило ждать. Тем более одна попытка, правда, принудительной вербовки уже была. Однако одевание золотой цепи не выдержало временем. Теперь Ромодановский, по-видимому, решил действовать мягко.

Работа в органах была не всегда почетна, но всегда нужна. Так что принципиальных возражений с моей стороны не было. Вопрос в том, как эта моя служба будет выглядеть.

Притом, что, судя по всему, в Тайной Канцелярии течет если не все, то очень многое не хотелось числиться в каких-либо списках. Итак, о том, что я спас самого князя-кесаря, судя по всему, будут знать чуть более, чем все. Так, что отсутствие моего имени в различного рода канцелярских ведомостях было моим первым условием. Конечно, оно вряд ли будет полностью соблюдаться, но хотя бы действия в этом направлении предприниматься будут.

Здесь князь-кесарь меня заверил, что это останется между нами, официально же я буду зачислен в Семеновский полк и мне будет присвоено звание поручика.

Кроме того, о том, что я спас, князя-кесаря, знает действительно много людей, и поэтому Светлейший решил провести операцию прикрытия.

- Мы не будем этого скрывать. Наоборот, я представлю тебя государю, и он лично поблагодарит тебя за раскрытие заговора против князя-кесаря, наградит тебя и прилюдно вручит патент поручика лейб-гвардии Семеновского полка – сказал Его Сиятельство.

- Отлично, тогда я прошу присвоить звание поручика и прапорщику Шереметьеву. Он мужественно проявил себя при обороне Риги.

- Да это хорошая идея, так и сделаем – кивнул Светлейший князь-кесарь.

- Еще Сергей Михайлович Шереметьев отлично проявил себя и в остальных делах, связанных с этой историей. Кстати, Ваше Сиятельство я не до конца понимаю некоторые аспекты всей этой истории и хотел бы задать, если позволите, несколько вопросов. При чём здесь, например, ваши Стражи, или чего хотел тот авалонец, советник государя, что покушался на вас и на меня? Или причем здесь Татищев.

Иван Федорович Ромодановский посмотрел на меня со значением и потом, как рявкнет:

- Ермолич не наглей. Мои Стражи понимаешь. Обо всем узнаешь после. Тем более тебе потом в свое поместье ехать, разбираться чего хотели там похитители бумаг. Но сейчас тебе важно пережить аудиенцию у государя императора нашего Ивана V. Там будет присутствовать главы многих великих родов, которым ты уже успел перейти дорогу и еще перейдешь самим фактом аудиенции. Прием завтра тебе много еще предстоит сделать. Так что иди готовься, - с этими словами, Ромодановский полез куда-то в стол и бросил передо мной тугой кошель.

Я взял кошель и направился вон из Тайной Канцелярии.

Выйдя на будущий Литейный проспект, я увидел на противоположной стороне своих друзей и с радостью поспешил к ним. Мне казалось, что я их не видел целую вечность. Ну уж в Тайной Канцелярии я провел не меньше двенадцати часов. Как оказалось, здесь за стенами зловещего заведения прошел всего час.

Мы собрались и отправились на квартиру к Шереметьеву. Там я в общих чертах рассказал о своих приключениях в имперских застенках. История вызвала живейший интерес у друзей.

Сергей, услышав, что завтра вместе со мной предстанет перед императором, больше не о чем не хотел слышать. Он заявил, что нам срочно надо спешить к портному, который обшивает офицеров обоих гвардейских полков.

Ателье располагалось на первом этаже одного из новых каменных домов на Невском проспекте. Слева и справа от входа в больших и широких окнах мастерской были выставлены деревянные болваны, одетые в гвардейскую форму. Слева от входа – в зеленую форму Преображенского полка, справа – в васильковую форму Семеновского полка.

Мы с Сергеем поднялись по лестнице и попали в большой светлый зал, залитый светом несчетного количества свечей, торчащих из множества канделябров.

Нас встретил молодой орк – приказчик и вежливо поинтересовался, за каким чертом мы сюда притащились. Нет, спросил он совершенно другими словами, но испортившееся вдруг настроение, заставляло воспринимать его слова именно так. А испортиться настроению, прямо скажем, было отчего. Уже через несколько минут, после того как мы сообщим, что нам к завтрашнему утру нужны два парадных мундира, совершенно посторонние люди будут знать, что завтра в городе произойдет важная тусовка.

Наверняка с участием важных шишек. Вот и обеспечивай в таких условиях секретность.

Между тем орк, услышав о нашем деле, скрылся за занавеской в глубине зала. Через несколько минут оттуда же к нам вышел благообразный старикан в дорого расшитом камзоле. Он представился Соломоном Израилевичем и без обиняков спросил, есть ли у нас деньги знаем ли мы, сколько стоит пошить парадные мундиры.

Увидев туго набитый кошель, он расплылся в самой любезной из своих улыбок.

- Милостивые государи, пройдемте за мной и провел нас в комнату справа. Когда я вслед за Шереметьевым заходил в эту комнату, мне показалось, что на выходе из комнаты слева мелькнуло знакомое лицо. Где я его видел, я вспомнить не смог, но почему-то сложилось впечатление, что видел я его при не очень радостных обстоятельствах.

Впрочем, радостных событий у меня в этом мире было немного.

Мне показалось, что тот человек меня тоже узнал, и это тоже ему не понравилось. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас на повестке - парадная форма.

Комната, в которую мы попали, была уставлена все теми же болванами в офицерской форме лейб-гвардии Семеновского полка. Она состояла из красного камзола, красных до колен, штанов, синих чулок и пары башмаков с тупыми носами. Сверху шел васильковый кафтан на красном подбое и короткий плащ-епанча. На голову – треуголка. Это, так сказать, базовый комплект.

Дальше возможны были варианты. Рубашка с жабо или без, тонкая шелковая или батистовая, или льняная. Треуголка с золотым галуном или без. Кафтан и камзол тоже с галуном или без. А если с галуном, то везде, включая петли для пуговиц на обшлагах и карманах или только по краю кафтана. Пуговицы золотые или серебряные, но позолоченные, то же самое пряжки.

Короче, с этим мундиром оказалось мороки куда больше, чем хотелось. Я выступал за более сдержанный и практичный вариант. Не понимаю, как мужчина может одеваться как павлин.

Хозяин или портной, не знаю уж кто он там, пытался всучить нам, что порасфуфыреннее. Заодно, так или иначе, делал заходы на предмет узнать, что у нас за торжественное мероприятие и где. Но я молчал как партизан, а Сережину попытку похвастаться своими успехами пресёк на корню, незаметно, как я надеялся, ткнув его кулаком под бок.

Сергей возмущенно повернулся ко мне, но увидев выражение моего лица, предпочел заткнуться и сосредоточится на выборе мундира.

В этом вопросе Сергей склонялся к позиции Соломона Израилевича и хотел как можно больше блеска. Что ж поделаешь мода, да и событие, прямо скажем, неординарное. Не каждый день к царю зовут.

В результате упорных, но недолгих боев, - всего минут за сорок управились, победили дружба и разум. Компромисс, как ему и положено, был найден где-то посередине. Решающим аргументом, было что, конечно, в грязь лицом ударить нельзя, но и нарядиться не почину тоже не комильфо. Поэтому сверкать позолотой мы будем, но не на очень большом расстоянии.