Провал (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный"

Ну и автоматы, конечно, тоже важны. Четыре — это ведь вчетверо больше, чем один. Соответственно, почти вчетверо больше и шансов на успех. Шутка ли — три десятка патронов в рожке, пули которых выпускаются из длинного нарезного ствола и с гарантией прошивают любую кольчугу и любой щит? И таких стволов — четыре, если компания его в этой затее поддержит вся, и это тоже во многом зависит от Олега, которому самому оно и не нужно, когда и Люся явно глаз на него положила, и Нюра, но обществу — надо позарез, чтобы и ствол его поучаствовал, и опыт, и авторитет ветерана, который наверняка добавит и ещё два таких ствола.

Да, Семеренко, конечно, рассвирепеет за такое самовольство, но не расстреляет же, верно? Ну, арестует, подержит под замком для порядка, но ведь и руки ихние анклаву нужны, и сам поразмыслит, да поймёт, что нельзя было в этой ситуёвине иначе. Ну, лычки с него снимет, ну так потом снова и вернёт, потому как больше-то и некому. У кого будет больше опыта реального боя с реальным противником из вот этого нового для них мира? А дикари эти — проглотят и утрутся. Сами быкуют с подвластными племенами, грабят их, да людей в рабство угоняют, так что и с ними быкануть — только справедливо будет. Один ведь хрен не будет мира с ихним государством, ну так и не один ли тогда хрен, кто первый начал быковать? Не этим будет определяться конечный результат, а тем, кто убедительнее быканёт уже в ходе заварухи.

Будет, конечно, шипеть королевскими кобрами это стервозное бабьё, которое в результате попадёт в категорию "просьба не беспокоиться", ну так оно и раньше шипело, не задаваясь вопросом, по делу ли, а теперь пошипит по делу, что уже и не так обидно. Да и на одного ли только его будет шипеть? Всем участникам достанется от них одинаково, а не одному только ему. Мужики же — только одобрят. Анклав невестами обеспечить, а ещё и рабов заодно освободить, пополнив ими анклав — разве не в казачьем духе? Не тот ведь казак, кто носит саблю, шаровары и осэлэдэць, а тот, кто живёт и поступает по-казачьи. А вот это — как раз и будет бесспорно по-казачьи. Свои — поймут правильно.

Не решив ещё окончательно, Олег всё-же пообещал Юрцу посетить их сходку, на которой они будут намечать план действий. Не хотелось неприятностей, которых точно не миновать, не хотелось и лишнего риска, которого не избежать, не хотелось абсолютно и ответственности, которую участники затеи явно намылились взвалить на него. Не зря в армии говорят, чистый погон — чистая совесть. И самому ему на хрен не нужно. Хоть эту Люсю выбери, хоть Нюру — видно уже, что обе только и ждут от него того предложения, на которое уже согласны. И в такой ситуёвине вдвойне не хочется ни этих неприятностей, ни этого риска. И аргументация эта казачья — смешна, если вдуматься. Не были казаками его предки, не нужно этого и ему. Но млять, на опасное, но нужное для анклава дело они собрались, а без него ведь реально и опасности больше, и шансов на успех меньше. И не как свежеиспечённый сержант он им нужен, а как ветеран боевых действий, с которым и спокойнее, и увереннее. И как потом в глаза той же Люсе глядеть и той же Нюре, именно как ветерана его и выделившим, если он откажется? Не сейчас, когда они ещё не в курсе, а позже, когда обо всём узнают. Млять, ну вот нахрена рыбакам попала вожжа под хвост?

А на сходке в парке удивил Григорьич. Ладно горячая молодёжь, которая и на казачью риторику повестись могла, но матёрый мужик в солидном возрасте? Да на хрену он видал всех этих агитахтеров, хоть казённых официозных, хоть ангажированных снизу! Чтобы он, да на миф какой-нибудь пропагандистский повёлся? Но на казачью тему не он говорил, а один из молодых рыбаков — буквально пару фраз на тему недопустимости этой работорговли родными славянскими предками и освободительной казачьей миссии — если не они, то кто же тогда? После чего переключился на девок, реально анклаву нужных. Ну а Григорьич со своей колокольни добавил, что девки для молодёжи и нужны, и важны, да только и о плавсредствах тоже не надо забывать. Ладьи эти торгашеские тоже пригодятся. Местные речные торгаши с юга то ли приплывут к ним, то ли нет. Не дело это, зависеть от них. А что, если они вот с этими заодно окажутся, да бойкот их городку объявят? А им же и соль нужна, и металлы, и ткани, и для пороха сырьё, и много чего ещё понадобится, и за всем этим надо иметь возможность и самим сплавать. И моторы-то не проблема, машины вон без горючего простаивают и только зря ржавеют, но кто из них судостроитель? А тут готовые баркасы, считай, в том числе и вполне мореходные. Ну, хотя бы и для внутренних морей вроде Азовского и Чёрного, а в океан им и не нужно. А на мореходном баркасе, да с автомобильным мотором, да с огнестрелом мало-мальски современным — пусть только кто попробует помешать их собственной речной и морской торговле!

После этого поговорили и о конкретных действиях. Хреново, конечно, что без разведки придётся эту затею осуществлять, но нет на разведку ни времени, ни сведущих в ней людей. И если решат торгаши завтра прямо с утра на контакт выйти, делегацию к ним на одной или двух ладьях направив, то и слава богу, миром-то поладить и честным торгом своё получить — оно всегда лучше, ну а нет, так нет, тогда придётся действовать нахрапом и быковать. Наглость, говорят, второе счастье, а у них оно и оружием подкреплено, какого нет ни у кого из дикарей. Высадиться с налёту, открыть огонь, положить всех мордой вниз и взять всё, что нужно, пристреливая на месте непонятливых. А вот сколько стволов у них для этого будет, да умелых в обращении с ними рук, да опытных в таком деле голов? Без особого восторга и мысленно выстраивая третий этаж матерного загиба, Олег согласился участвовать в этой авантюре, а глядя на него, согласились и Витёк с Гендосом. Григорьич же снова удивил, достав из сумки зубчатую шестерёнку, насаженную на черенок от малой пехотной лопатки, показал всем и протянул Олегу. В качестве то ли воеводского пернача, то ли атаманской булавы. Ты ветеран или где? Ну так и атаманствуй тогда.

Вечером, уже дома, Олег достал с антресолей баул с автоматом и патронными пачками. Разложил перед собой пачки, привезённые с фронта сунул обратно, там патроны посвежее и могут полежать ещё, а вот эти шесть старых, полученных вместе с автоматом, вскрыл и осмотрел патроны. Вроде бы, годны. Достав подсумок с четырьмя рожками, он извлёк их и принялся снаряжать. Мало тогда дали, всего шесть пачек старого стандарта по двадцать штук, как раз на эти четыре рожка, но на завтрашнюю авантюру их достаточно.

Не будут они строчить очередями от пуза, а будут бить прицельно одиночными выстрелами, стараясь не потратить ни одного патрона зря. Новых никто не подвезёт, нет у них военного склада, и чем меньше потратят завтра, тем больше их останется на будущее. Хрен знает, успел ли Костян поговорить с Зозулей, а тот — с Семеренко, но если эта затея выгорит, то победителей не судят и не обижают. По идее, отобрать тогда у них автоматы майор не должен бы. А если и отберёт сгоряча, так потом, скорее всего, вернёт. Ну, разве только на обмене будет настаивать, ну так если достойную предложит замену, так почему бы и нет? Думал ведь уже над этим и в принципе-то согласен. Смотря что предложит. А за исправный и почти новый АК-74 с десятью пачками патронов плюс те, что останутся вот в этих четырёх рожках, говнецо какое-нибудь предложить Семеренко и самому будет очень неловко, и Зозуля, надо думать, слово замолвит.

Но до этого дожить ещё надо, и хорошо бы — всем участникам этой авантюры, и не о последующих событиях голова должна сейчас болеть, а об этом завтрашнем деле с этими работорговцами на пути "из варяг в греки". А чтобы последующих неприятностей было поменьше, во-первых, надо сработать как можно удачнее, а во-вторых, не понести и потерь. Стрёмно, млять, среди бела дня на моторах, никакой внезапности, но предложение ночной вылазки Григорьич отклонил наотрез. Причин не объяснил, но сказал твёрдо, что обсуждению это не подлежит, ну и туманно намекнул, что как раз для минимизации этих последующих неприятностей. И как хочешь, так его и понимай. Ну так и он ведь сам идёт с ними и рискует наравне со всеми, так что подстава тут маловероятна. Как говорят сами титульные хохлы, поживэмо — побачимо, сказав слипый глухому. До укладки ко сну ещё часа полтора, а Люся за ужином как бы невзначай проговорилась о желании прогуляться перед сном в парке, подышать свежим воздухом…