Знахарь (СИ) - Сапегин Александр Павлович

- Вов…

- Спрашивай уже, хватит Вовкать, - продевая руки в лямки рюкзака, процедил Владимир.

- А княгиням ты мстить будешь?

- Уже, - щёлкая пластиковыми карабинами и застёжками, ответил Владимир. - Но я тебе ничего не говорил, мелкая. Заруби себе на носу и молчи в тряпочку, усекла?

*****

Ярко светились высокие стрельчатые окна особняка восемнадцатого века постройки, уже третий век кряду служившего штаб-квартирой Дворянского собрания Н-ской губернии.

Нынешнее собрание не было плановым, собираем раз в три года, а являлось чрезвычайным, созванным по разрешению губернатора. Предводитель губернского дворянства, как одной из самых значимых общественных организаций, предлагал обсудить инициативы Императора по усилению роли дворян Российской Империи. Его Величество напоминал, кто такие дворяне и за какие дела или подвиги ими становились подданные Императора.

Дворяне не должны прожигать жизнь в увеселениях или тупо влачить существование в виде рантье, живущих с процентов – это деградация и путь в никуда. Российские дворяне обязаны двигать страну вперёд! Они обязаны вернуть себе славу локомотивов развития державы, а не быть тормозами и якорями, что тянут страну в омут застоя. К тому же на носу были выборы в Государственную и Губернские Думы, так что даже повода к собранию придумывать не пришлось.

Да, Его Императорское Величество зрит в корень, Дворянские собрания давно переросли себя. Где-то на уездном уровне они по-прежнему не способны заниматься ничем, кроме решения локальных общественных вопросов, но на уровне губерний они давно превратились в мощные политические центры, ведь ни для кого не секрет, что среди дворян хватает промышленников и крупных политических деятелей, чья деятельность так или иначе выходит за узкие рамки локальных общественных вопросов. Собрания не нарушают табу обсуждения государственного устройства, но в остальном права и обязанности общественной организации, объединяющей высшее сословие Империи, должны быть расширены.

Бланк приглашения в Дворянское собрание пришёл Владимиру из канцелярии губернатора, видимо на адрес губернского секретаря пришли выписки из ЕИВ Канцелярии. Отныне в Н-ске на одного потомственного дворянина становилось больше. Покрутив в руках плотный картонный прямоугольник со скромным чёрно-серебристым тиснением без аляповатых вензелей, Владимир решил воспользоваться ситуацией, стрельнув по всем зайцам оптом.

Огнёв прекрасно понимал, что у губернатора на него определённые планы, только кто сказал, что у него самого их нет? Награждение любого жителя губернии высокой государственной наградой само по себе способно вызвать повышенный общественный интерес, а двумя или тремя кряду так и подавно. Барон Корф, по-видимому, пытался снять самые сливки, особенно с учётом того, что молодой человек, он же герой-орденоносец давно записан бомондом в сторонники губернатора. У многих ещё оставались свежи воспоминания о свержении с теневого трона «Паука» Ермолова, поводом для которого послужил конфликт всесильного графа и простого студиозуса. Тогда многие головы полетели, ещё больше сменили кабинеты на менее престижные, но были и те, кто взобрался наверх по карьерной лестнице, так что число благодарных и недоброжелателей уравновешивало друг друга.

Больше двух часов Владимир откровенно скучал, слушая переливание из пустого в порожнее. Предводитель откровенно манкировал собственными обязанностями, пустив прения на самотёк, видимо готовился сдать почётную должность ставленнику губернатора или, наоборот, крепко сидел в кресле, со всех сторон опекаемый бароном Корфом. Владимиру было откровенно плевать на местную политическую кухню. Чин по чину отметившись на входе, он набросил на себя отвод глаз и практически весь вечер, считай до начала светской тусовки, оставался незамеченным, явив себя миру только у фуршетного стола. Что ни говори, а проголодался он изрядно, вроде ничего не делал, прячась за спинами, а аппетит нагулял.

Закидавшись канапешками и сбрызнув горло лёгким пуншем, Владимир хотел отойти в сторону парка, как был ненавязчиво перехвачен компанией под предводительством старого знакомца – акулы пера и пираньи чернильницы. Павел Сергеевич, за прошедший год сменивший табуретку редакции на мягкое кресло пресс-секретаря и советника губернатора, заматерел и набрался лоска, из маленького неуклюжего слонёнка превратившись в настоящего мастодонта и динозавра губернской политики. Впрочем, журналистику Павел Сергеевич не забросил, по-прежнему выдавая по несколько статей в месяц, да и сейчас он желал взять у Владимира эксклюзивное интервью.

Слово за слово, завязалась непринуждённая беседа, которую мастерски вёл Павел Сергеевич, незаметно подводя собеседников и слушателей к необходимой или острой для него теме, обсудив которую компания переходила к другой или начинала рассматривать вроде бы закрытый вопрос с другого ракурса, только Владимир тоже старался не упускать нить беседы, раз за разом вворачивая тщательно продуманные фразы. Совершая эволюции по залу, компания то обзаводилась новыми членами, то сокращалась до пяти – шести человек, в какой-то момент прибившись к свите губернатора, среди которой затесались ректоры местных высших учебных заведений. Под выпученные глаза ректоров, героя-орденоносца рукопожатого самим Императором и облобызанного Императрицей поприветствовали со всем пылом и жаром и тут прозвучал вопрос, к которому уже Владимир незаметно подводил Павла Сергеевича.

- Владимир, скажите, а как и кем вы видите себя в губернии и Н-ске?

- Никем и никак не вижу, - абсолютно спокойно ответил Огнёв. Удивление, воцарившиеся в свите губернатора можно было резать ножом.

- Интересно вы пошутили, - попытался обернуть ситуацию в шутку Павел Сергеевич. Барон Корф лишь вздёрнул брови, требуя пояснений.

- Понимаете, я никак не вижу себя в губернии, так как в следующем году планирую поступать, не стану говорить куда, чтобы не сглазить, но точно не в Н-ске.

- А чем вас не устраивают наши, скажем так, кузницы кадров? – оглянувшись на ректоров, проявил интерес барон.

- Что вы, Ваше благородие, меня они устраивают. Фокус в том, что я их не устраиваю. В моей альма-матер создали комиссию по подтверждению квалификации. Вроде как имеют право, только я не слыхал и в постановлениях не читал, что обладатели высших государственных наград подпадают под квалификационные комиссии. Поправьте меня, если я не прав. Но, видимо, Андрею Петровичу закон не писан. На льготы, которые распространяются на отслуживших в армии и положены обладателям государственных наград, ректорат и администрация плевали с высокой колокольни. Что ж, я решил не переть буром, избавив университет от своего присутствия. Пусть живут и повышают престиж и репутацию университета как хотят, я же отказываюсь учиться под его крышей. Свои права я знаю, только мне надоело каждый раз доказывать их через суд. А на попытке поступить в медицинский я также потерпел фиаско. Зарезался на химии. Знаете, мне заявили, что с таким низким уровнем знаний дорога в медицину для меня заказана. Пользуясь случаем, хочу спросить у ректора медуниверситета, Борис Никифорович, вы, несомненно, гений в химии и биохимии, заслуженный врач со стажем, профессор медицинских наук, скажите, сколько пациентов с детским церебральным параличом вы смогли вылечить с помощью знания химии и латинского языка?

Ответом Владимиру послужила тишина, нарушаемая шлёпаньем губ и посвистом, пытающегося втянуть воздух ректора медуниверситета.

- Ни одного, если я правильно понимаю. Дуболом, который сейчас находится перед вами, исцелил около трёх десятков ребятишек – это официально зарегистрированный и подтверждённый факт, не требующий доказательств, но химия, как известно, превыше всего. Что ж, исцеляйте пациентов химией, а я умываю руки, тем более мне поступило несколько приглашений из других губерний, поэтому я рассматриваю вариант с переездом из Н-ска. Да, благодаря Андрею Петровичу и Борису Никифоровичу я в этом году пролетел с поступлением, с другой стороны, я благодарен им за появившееся время на подготовку и подтягивание уровня знаний. Я ответил на ваш вопрос, Ваше благородие?