Ведь прекрасно понял, о чем я! Иначе не было бы в его эмоциях толики смущения.
— Ты идешь на бал, — ответила я равнодушно.
И от него не ускользнуло, что я чуточку обижена.
Обмен эмоциями между нами стал похож на игру в пинг-понг. И при этом мы оба делали вид, что не ведем счета в каждой партии.
— Иду. По настоянию отца. Долг перед родом. Сказала бы Александру Ивановичу, что хочешь пойти. Он устроил бы тебе приглашение.
«Два-ноль» в пользу Савы. Я научилась никак не реагировать на такое внешне, но чувства к нему все еще причиняли боль. Я не пыталась с этим бороться. Бесполезно. Главное, вести себя независимо, не подавать виду, а то, что внутри меня, мои чувства, мои переживания — это мои проблемы.
Поступал ли Сава так же, пряча свои чувства ко мне, или он окончательно поставил на мне крест — неизвестно. Я не хотела знать правду.
— Мне есть, чем заняться, — сказала я. — Удачно повеселиться.
Я едва рассчиталась с долгами и всеми силами пыталась не наделать новых «хвостов». И на айкидо старалась преуспеть, чтобы вырваться от малышей, как можно скорее. Какой, к черту, бал⁈
Хотя…
Если бы не Александр Иванович с его маниакальной идеей сделать из меня парня, я выбрала бы другой путь. И сделала бы все, чтобы попасть на этот бал. Барышни вроде Клавы рвутся в высший свет, чтобы удачно выйти замуж. Я же заводила бы нужные знакомства, пользуясь красотой и манерами. Мужчины падки на хорошеньких девушек, и при этом не воспринимают их всерьез. Но спасибо дару и Александру Ивановичу. Мой путь труднее, но под ногами не зыбкая почва, а твердый настил.
Я уже собралась на тренировку, когда за мной пришла Антонина Юрьевна.
— Яра, там… к тебе, — сказала она испуганно.
У забора стоял лимузин. Я решила, что это шуточки Савы, и успела разозлиться. Сказала же, что не пойду на бал! Однако ко мне подошел незнакомый мужчина. Высокий, статный, пожилой. Во фраке.
— Яромила Михайлова? — спросил он, не представляясь.
— Это я. А что…
Он вручил мне конверт. Внутри лежало приглашение на императорский бал.
Да чьи же это шутки!
— Я вынуждена отказаться… — начала было я, но мужчина меня перебил.
— Боюсь, вы не поняли, — произнес он тоном, не терпящим возражений. — От этого приглашения вы не можете отказаться.
К этому моменту я успела рассмотреть лимузин. И заметила на нем герб императорского двора.
— Мне нечего надеть, — сказала я.
— Это не проблема. Прошу. — Передо мной распахнули дверцу. — Вы можете взять с собой… кошку.
И это прозвучало, как приказ.
Понадеявшись на то, что это не похищение среди бела дня, хотя уже вечерело, я позвала Карамельку и села с ней в лимузин. С другой стороны, Карамелька — это мой гарант безопасности. Если что, уйду с ней в Испод. И плевать на то, что скажет Александр Иванович.
В дороге я думала о том, что слова Савы о приключениях начинают казаться издевкой. Накаркал он, что ли? Или знал? Знал — и не сказал. Не мог? Все это не имело никакого значения, но так я глушила страх. Хотела встретиться с императором — и дрожу при одной мысли о том, что еду на эту встречу. А куда еще? Не на бал же, в самом деле!
Во дворец Романовых мы попали не через главный подъезд. Меня вели через флигель, подземный ход и черную лестницу. И я не удивилась бы, если б конечной целью этого маршрута оказалась клетка в подвале. Но в итоге я очутилась в светлой комнате, где меня ждали три горничных. А еще — белое платье дебютантки, бальные туфельки, белье, чулки. И даже украшения.
Я благоразумно не открывала рта, пока меня переодевали, причесывали и накладывали макияж. Так-то оно, конечно, неприятно, что обращаются, как с куклой. Однако, если вспомнить, что по документам я — крепостная императора, то лучше платье и прическа, чем подвал и плети.
Тот же мужчина, что привез меня во дворец, тщательно осмотрел меня с головы до ног, удовлетворенно кивнул и велел следовать за ним. И привел отнюдь не в покои императора, а в бальный зал. Там меня ждал Александр Иванович.
— Вы⁈ — выдохнула я возмущенно.
Опять облом! А я-то надеялась на встречу с императором!
— А кого ты ожидала увидеть? — проворчал Александр Иванович, забирая у меня Карамельку. — Барышню-дебютантку должен сопровождать опекун или жених. У тебя есть жених?
— У меня и опекуна нет, — парировала я.
— Я за него, — невозмутимо ответил он и подал мне руку. — Да расслабься, не я тебя сюда пригласил.
— А кто?
— Ты совсем глупая или прикидываешься?
— Тогда почему я здесь, а не…
— Потому что не ты, Яра, ставишь условия, — тихо, но с нажимом произнес Александр Иванович. — Поумерь пыл. Тебя позовут, когда сочтут нужным. До того времени можешь танцевать. Ты же умеешь? В кавалерах, полагаю, недостатка не будет.
— Не хочу, — пробурчала я из чистого упрямства.
Саву я в зале высмотрела. Он стоял по правую руку отца, по сторонам не глядел, и меня определенно не заметил.
— Он не знает, что ты тут, — сказал Александр Иванович, проследив мой взгляд.
— Я ни о чем не спрашивала.
— И ни о чем не думала, — насмешливо согласился он.
— Прошу прощения, мы не представлены…
Я резко обернулась и оказалась лицом к лицу с парнем примерно моего возраста, таким же рыжим, как я, но еще и конопатым. И с оттопыренными ушами.
— Алексеев Леонид. — Он щелкнул каблуками.
— Барышня Яромила Михайлова, — представил меня Александр Иванович, пряча улыбку.
— Позвольте пригласить вас на полонез. Разумеется, если вы еще…
— Она еще не приглашена. И с радостью примет ваше приглашение, — ответил за меня все тот же Александр Иванович.
Я скрипнула зубами, но парню улыбнулась.
— Полонез ваш, Леонид.
Следующим был княжич Виталий Дворжецкий. После него ко мне подошел граф Владимир Соколов. И Константин Гороженов, без титула. Я никому не отказывала. Улыбалась, записывала имя в книжечку, хотя понимала, что до конца бала мне остаться не позволят. Два, три танца? Прежде, чем император удостоит меня аудиенции.
Пять. Каменную маску на лице Савы Бестужева я получила на десерт, когда в котильоне он стал моим случайным партнером. Мог бы и улыбнуться, а не делать вид, что мы незнакомы.
После котильона за мной и пришли.
— Вас хотят видеть. Следуйте за мной.
Я подхватила Карамельку и отправилась на встречу с императором, запоздало сообразив, что не подготовила относительно вразумительную речь, чтобы выказать ему свои претензии по поводу противозаконного крепостничества. Что ж, буду выкручиваться на месте.
Глава 74
Реверанс я все же изобразила, глубокий и почтительный, исключительно в память о Ларисе Васильевне, которая обучала меня этикету. В том числе, и дворцовому, хотя я тогда не понимала, зачем. И, получается… она знала, что рано или поздно я предстану перед императором?
Согласно тому же этикету, я смотрела в пол и молчала.
— Ну, здравствуй, Яромила Морозова.
Очень хотелось съязвить, что не Морозова, а Михайлова, причем «вашими стараниями», но я сдержалась. Если я хочу добиться правды и отомстить за отца, ссориться с императором недальновидно.
— Здравствуйте, Ваше Императорское Величество, — произнесла я вежливо, не поднимая взгляда.
Меня привели в комнату, назначение которой ускользало от понимания. Не кабинет, тут отсутствовал письменный стол. Не библиотека: я заметила книги, но полок было всего две. Не гостиная, потому что гостиную, по моему разумению, обставляют мягкой мебелью и столиками для чаепития. Не музыкальный салон, не оружейная, не охотничья…
Посередине стояло кресло на ножке. Подозреваю, что оно вращалось. В углу — столик на колесах, пустой. Свет лился с потолка, стены голые, без окон, и какого-то странного металлического цвета. А на полу — ковер. Его узоры я и рассматривала, ожидая продолжения.
Император приветствовал меня стоя. Но после сел в кресло, закинув ногу за ногу. В комнате, кроме нас, никого не было. Охрана осталась снаружи. Карамелька привычно лежала на плече, прикрывая пушистым хвостом вырез моего платья.
