Терпения едва хватило, чтобы досидеть до конца занятий. Новость о дуэли разнеслась по гимназии со скоростью света, и я едва пробилась сквозь толпу любопытствующих, покидая здание.
Дуэли разрешены, ничего необычного в вызове нет. Однако не всякая барышня рискнет схлестнуться с родственницей императора, пусть и очень дальней. Мне даже любопытно было, что из моей затеи выйдет. Не вмешается ли… кхм… мой хозяин, пока идет подготовка к дуэли, например. Или отец Ольги, если до него дойдут слухи. Если верить Александру Ивановичу, то мои наблюдатели препятствовать дуэли не будут.
Заскочив домой, чтобы переодеться, я помчалась на тренировку. По понедельникам Сава приходил в клуб раньше меня, и я хотела поговорить с ним до начала занятия.
— Яра, только не говори, что ты опять куда-то вляпалась, — с угрозой произнес Сава.
Я нашла его в баре, со стаканом витаминного коктейля, в компании незнакомого мне парня. Сава сразу же почувствовал мое возбуждение, потому и решил, что я снова что-то натворила.
— Вляпалась. — Я не стала его разочаровывать. — Надо поговорить. Срочно.
Я еще не переодевалась, Сава — тоже, поэтому мы вышли на улицу и остановились у одинокого дерева.
— Сава, когда вчера мы встретились, ты уже знал? — спросила я.
— Знал — что? — ровным голосом спросил он.
— О Матвее. Это ведь случилось вчера.
Он медленно кивнул и отвернулся.
— Сава, ты будешь моим секундантом?
Силой полыхнуло так, что у меня кожа покрылась мурашками.
— Ты кого вызвать успела? — выдохнул Сава.
— Никого. — Я улыбнулась. — Меня вызвали. Ольга.
Выражение «отвисшая челюсть» вновь обрело наглядную иллюстрацию.
— Если ты откажешься из-за того, что она — твой друг, я пойму, — сказала я. — Без обид.
— То есть, ты выбираешь оружие? — уточнил он.
— Ага.
— И каким способом ты надеешься победить?
— Так ты согласен или нет? Если нет, я не буду обсуждать с тобой…
— Естественно, согласен! — перебил Сава. — Яра, ты… ты…
Он сжал кулак и показал его мне.
— Ну, это ты еще успеешь, — отмахнулась я. — А что, Ольга сильна во всем?
— Стрелять ее учил отец. Он же настоял, чтобы она закончила курсы самообороны. И с магией она управляется лучше, чем ты. Ольга не сильный соперник, но ты — заведомо слабее. Почему она тебя вызвала?
— А я ей по морде дала, — сообщила я. — При всех.
— Но она не стала бы. Ты же… — Сава вздохнул. — Ольга не знает, что ты — Морозова. Для нее ты — не ровня.
— Повезло, что она не знает, что я крепостная, — усмехнулась я. — Я убедила ее, что бросить мне вызов лучше, чем опозориться перед всей гимназией. Сава, я тебя умоляю, устрой мне идеальную дуэль. Чтобы никто не смог перевернуть все так, будто я в чем-то виновата.
— Один вопрос, Яра. Ты думаешь, Матвею это поможет?
— Это поможет мне, — честно ответила я, — избавиться хотя бы от части вины. А Матвею о дуэли знать необязательно.
— Разве ты не хочешь оправдаться… в его глазах?
— Сав, это уже второй вопрос. Но я отвечу. Нет, не хочу. Я не знаю, что ему сказал дед, но пусть так и будет.
— Зная его деда… ничего, — фыркнул Сава. — Ладно, так какое оружие ты выбираешь?
— Пышки.
— Чего⁈
Нет, я определенно делаю успехи. В последнее время мне удается выводить Бестужева из равновесия с завидной регулярностью.
— Пышки, Сава, пышки. И слабительное.
Я правильно сделала, выбрав Саву секундантом. Вместе с Зямой Лопухиным они быстро все организовали. Ранним утром следующего дня все заинтересованные лица собрались в том самом кафе «Пышка».
Мы с Савой пожертвовали утренней тренировкой, все остальные — как минимум, сладким сном. Помещение кафе не вместило всех желающих присутствовать на дуэли. Посередине зала поставили стол, на нем стояло блюдо с двумя пышками. В одну из пышек впрыснули сильное слабительное.
Право первого удара принадлежало Ольге. То есть, она выбирала пышку, другая доставалась мне. Предполагалось, что мы съедим пышки одновременно, и та, которой достанется слабительное, проиграет.
На всякий случай, Сава пригласил и врача, хотя ничего, кроме поноса, проигравшую не ожидало.
Да, я рисковала. Пончик с начинкой мог достаться и мне. Но так наши с Ольгой шансы были равны. Саве я доверяла, он не допустит подлога. А еще, зная Ольгу, я надеялась на иной исход этого поединка. И не ошиблась!
В последний момент Ольга струсила. Бежать в туалет, когда на тебя смотрят, в том числе, и поклонники — слишком стыдно для княжны Романовой. А ведь шанс выбрать «не ту» пышку велик — один из двух. Признавать свое поражение тоже стыдно, но не так позорно, по ее мнению.
Я жалела, что не могу подвергнуть Ольгу такому унижению, какое испытал Матвей. Жалела и о том, что пока слишком слаба, чтобы драться с ней на равных. Но ведь она не успокоится? И месть продумает тщательнее. Ничего, я буду настороже.
Мелкую пакостницу Клаву я прокляла, как и обещала. Но на сей раз обошлась без пятачков и ослиных ушей. Накануне столь ожидаемого бала Клава обзавелась прыщами на физиономии и чирьями на попе.
С Ольгой я такое провернуть не рискнула, хотя соблазн был. Но я понимала, что ее отец вполне способен провести расследование и выяснить, что это не заболевание, а ведьмино проклятие. Клава же только мнила себя значимой, и предпочитала замазывать прыщи на лице тональным кремом. А о чирьях на попе она и вовсе боялась кому-то сказать.
Я не обольщалась, любое действие имеет последствия. Но на этот раз я свела риски к минимуму. Если и отрикошетит в будущем, то по мне одной.
Гораздо сильнее меня пугала встреча с Матвеем. А она состоялась в тот же день, что и пышечная дуэль…
Глава 72
Обидно было, но… немного. Яра — девушка, к тому же сирота. И надавить на нее просто, особенно тем, кто знает о ее происхождении. Ничего странного в том, что она изменила показания. Вернее, отказалась от них вовсе. Дед умеет… быть убедительным.
Матвей не сомневался, что дед, как глава рода, лично занимался этим конфликтом. И сдал внука, посчитав, что публичное унижение будет для него хорошим уроком.
Будет. Теперь Матвей еще сильнее хотел снять погоны.
Из карцера его выпустили вечером воскресенья, за пару часов до отбоя. Ротный лично явился, хмурый, как туча. Матвей его понимал, из-за этого инцидента ротному тоже досталось, от того же полковника Нестерова, его непосредственного начальника. И то, что ротный не поверил в невиновность Нестерова, ничего не меняло.
— На КПП иди, — мрачно сказал ротный. — Завтра на утреннем построении, чтобы был, как штык.
«Дед…», — догадался Матвей.
— Я останусь в училище.
— Мне тебя под конвоем отвести⁈ — рявкнул ротный. — Шереметев, не гневи Бога, ступай, куда велено.
А, с другой стороны, разговора с дедом не избежать. Так чего откладывать?
Дед ждал Матвея в машине. На приветствие сухо кивнул, ограничился короткой фразой:
— Дома поговорим.
Кто б сомневался! Интересно, он захочет наказать нерадивого внука? Скорее всего. Чтоб другим неповадно было пятнать честь рода. Сидеть вот больно, но терпимо. Дед, наверняка, скажет, что Матвею мало досталось.
Матвей закрыл глаза, наслаждаясь тишиной и теплом. В карцере он никак не мог согреться. И, кажется, провалился в сон, потому что не заметил, когда машина остановилась.
— Выходи, приехали, — сказал дед.
— Дача? — хриплым со сна голосом произнес Матвей.
Странно, что дед привез его сюда. Обычно на Шереметевской даче гостил кто-то из старших родственников.
— Ты что-то имеешь против? — насмешливо поинтересовался дед. И, видимо, сообразив, о чем подумал Матвей, добавил: — Тут сейчас никого.
Матвей повел плечом, мол, мне без разницы, и пошел к крыльцу. Но на нижней ступеньке остановился, поджидая деда.
— Я могу привести себя в порядок? — спросил он.
Кожа зудела от грязи. И не только.
