Возмущенное «мяу» раздалось с крыльца. Если химера и устала, то сидеть в четырех стенах. Ей, как и мне, хотелось размяться.
Сава стоял у машины в небрежной позе, засунув руки в карманы джинсовой куртки. Заметив меня, он приоткрыл дверцу, взял с сидения пару книг, а когда я подошла ближе, сунул их мне.
— Справка внутри, — произнес он. — Не вырони.
Я прислушалась к его эмоциям, скорее, по привычке. Он перестал закрываться, но то ли его чувства ко мне исчезли без следа, то ли он научился их скрывать. Обычно я ощущала нечто нейтральное, сообразно ситуации. Сегодня же потянуло давно забытой ревностью, какой-то непонятной досадой и отвратительным разочарованием.
Странная смесь. Это из-за случившегося?
— Занятия сегодня не будет? — спросила я.
— К завтрашнему дню готовься, — ответил Сава. — У тебя теперь «хвосты».
— Жаль, — сказала я. — Ладно, мы с Карамелькой просто прогуляемся. Пока.
Уловка сработала. Плакаться Саве о своей несчастной судьбе я точно не собиралась, да и утешений от него не ждала, но его эмоции мне не нравились. Если бы можно было разбежаться, я сдержалась бы. Так ведь не получится. В конце концов, некомфортно работать с тем, кто тебя то ли ненавидит, то ли презирает. Саве, в отличие от Матвея, я ничего плохого не сделала.
Карамелька привычно улеглась на плече. Если у залива будет безлюдно, разрешу ей полетать.
— Яра, не нагулялась еще? — проворчал Сава мне в спину.
— Долго взаперти сидела, надо размяться.
Сава чертыхнулся. Хлопнула дверца машины. Позади раздались торопливые шаги.
— Разве сегодня никого нет? — притворно удивилась я. — Тебе придется меня сопровождать? Прости я не знала. Тогда мы вернемся.
— Яра, хватит! Ты же прекрасно знаешь, что я чувствую ложь.
— И ты знаешь, что твои эмоции для меня не секрет, — парировала я. — Конечно, если блок не ставишь. Но ведь его нет. Так отчего ты демонстрируешь недовольство и отказываешься поговорить начистоту?
— В этом нет никакого смысла.
Я остановилась и развернулась к нему лицом.
— Один вопрос, Сава. Мы друзья или нет?
Он колебался. Боялся расстроить.
— Нет, — ответила я за него. — Тогда не надо за мной ходить.
— Да, — возразил он. — Но я все равно на тебя злюсь.
— Из-за чего?
— Из-за кого.
— Матвей? Сава, я уже говорила, мы с ним не встречаемся. И не будем.
— Да уж лучше бы встречались. — Он скривился. — Тогда ты бы его так не подставила.
Оправдываться не хотелось. Смешно, но даже Александр Иванович проявил сочувствие. Хотя ему, наверное, проще. Я не разбивала ему сердце.
— Я тебе больше скажу. Меня там не было, — произнесла я.
— Что? — переспросил Сава.
— Александр Иванович не успел тебе рассказать? Меня не было в училище, когда случилась драка между курсантом и офицером. Ненавидь меня, Сава. Ненавидь так сильно, как пожелаешь. И не смей за мной ходить. Один шаг — и я уйду в Испод.
Он так и остался стоять посреди улицы. И, я уверена, смотрел мне вслед. А я уходила все дальше и дальше, мысленно умоляя его сделать этот шаг. Он уже ничего не изменит, но мне станет чуточку легче.
Мы с Карамелькой завернули за угол, когда рядом, визжа шинами, затормозил знакомый спорткар.
— Садись, — сказал Сава, опустив стекло. — Отвезу вас туда, где никого нет. Сегодня воскресенье, и погода хорошая. Там, куда ты направляешься, толпа.
Он и отвез: сначала к причалу, а после на маленький пустынный островок, поросший негустой растительностью. Катером Сава управлял сам, и оказалось, что у него припрятана и корзина с припасами, и плед с подогревом.
Планировал заранее? Тогда почему так себя вел? Я не расспрашивала. Наслаждалась прогулкой и красивыми видами, ела блинчики с начинкой — с рыбой, с томлеными яблоками, с нежным творожным сыром. Кормила Карамельку и наблюдала, как она резвится у кромки воды, играя с волнами, накатывающими на берег.
Мы почти не разговаривали с Савой, в словах необходимости не было. Я ощущала его эмоции, он — мои. Никакой романтики, никаких пустых надежд. Мы оба понимали, что роман между нами сейчас неуместен. Эмоции Савы, спокойные и теплые, смешивались с моими, такими же по ощущениям. Так, что я не могла разобрать, где кончаются мои и начинаются его. И было в этом что-то более настоящее, чем страсть и влечение.
Новость о том, как наказали Матвея, я узнала на следующий день от Мили.
— Девочки, слышали? — сказала она во время обеденного перерыва. — Такой ужас!
— Какой ужас? — лениво поинтересовалась Катя. — Я этот парфеточный бред слушать не стала. С утра все по углам шушукаются.
Меня, само собой, никто в дела парфеток не посвящал.
— В эти выходные в училище у курсантов случилась драка! — громким шепотом сообщила Миля.
— И что они там не поделили? — хмыкнула Катя. — Тоже мне, новость! Мальчишки вечно дерутся.
— Нет же! Драка между курсантом и офицером.
— Да ладно! — удивилась Катя. — Яра, а ты чего молчишь? Знаешь, кто это?
— Откуда? — выдавила я с вымученной улыбкой.
— Вы их знаете, — продолжила Миля. — Полковника Нестерова ударил по лицу курсант Шереметев. Тот, что наставник, со старшего курса!
У Кати отвисла челюсть. Я незаметно уронила ложку и полезла за ней под стол. Там и услышала, что постановлением дисциплинарного совета, созванного срочно, провинившегося курсанта вчера, в присутствии товарищей, высекли розгами.
— Он же… со старшего курса, — выдохнула изумленная Катя. — Яра, ты вылезешь оттуда или нет? Ты слышала⁈
— Правила для всех одни, — сказала Миля. — Но по мне, лучше исключили бы вовсе, чем такой позор.
Я, наконец, выпрямилась и, бросив вещи, отправилась на поиски Ольги. Настало время обещанной глупости.
Глава 71
От немедленной расправы Олечку Романову спасло то, что училась она на старшем курсе, и время их обеденного перерыва еще не наступило. Зато я внимательно изучила ее расписание и выбрала место нанесения первого удара.
По дурацким правилам дуэлей, если бы Ольгу вызвала я, то она выбирала бы оружие. Но я не желала проигрывать. Мне нужен был вариант, уравнивающий наши шансы на победу. И тут обстоятельства сложились в мою пользу. Из-за того, что мое участие в драке, случившейся в училище у курсантов, скрыли, я не могла открыто обвинить Ольгу в подлоге. Единственный выход — спровоцировать иной конфликт.
— Яра, что с тобой? — с тревогой спросила Катя перед началом занятия по системной магии.
Она принесла к аудитории мои вещи, брошенные в столовой.
— Живот скрутило, — шепотом ответила я, делая вид, что смущена.
— А-а-а… В медпункте была?
— Нет. Ерунда, — отмахнулась я.
И очень удачно, под этим же предлогом, я отпросилась с занятия через полчаса. Ничего, потом у Кати спишу то, что пропустила. Если не отомщу за Матвея — никогда себе этого не прощу.
Группа, где училась Ольга, покидала аудиторию после практических занятий по физиологии. Меня заметили сразу, зашушукались удивленно. А я дождалась ухода преподавателя, подошла к Ольге и залепила ей звонкую пощечину.
Ольга не ждала от меня такой подлянки, поэтому не успела ни увернуться, ни оттолкнуть мою руку.
— Михайлова, ты с ума сошла? — прошипела она, держась за щеку. — Жить надоело⁈
— Я тебя оскорбила, Романова, — сказала я, скрестив на груди руки. — И что будешь делать?
Ольга вскочила, набросилась на меня, прижала спиной к доске. Я позволила ей это сделать и прошептала на ухо:
— Или вызов, или я всему училищу расскажу о твоей грязной игре. У меня есть доказательства.
Я блефовала, но Ольга поверила. Черты ее лица исказились от страха. Ненадолго, однако этого хватило, чтобы я убедилась в своей правоте.
— Условия дуэли обговорят наши секунданты, — процедила Ольга. — Выбор оружия… твой.
Я удовлетворенно улыбнулась и покинула аудиторию в полной тишине. Вот пусть Ольга и объясняет подругам, кого мы не поделили. А я — не обязана.
