Рерайтер (СИ) - Каталкин Василий

— Ну вот, — радовался Стольников, когда я снял первый фрагмент маски с вала плоттера, — если так и дальше дело пойдёт, то наши услуги не понадобятся, а то надоело эти маски рисовать да резать. А тут и масштаб другой и резы всем на загляденье. Одно слово — техника.

Люди в лаборатории повеселели, им действительно надоело заниматься не своей работой, только Гарик продолжал хмуриться, ему и ещё двоим сотрудникам предстояло заниматься той, как он считал ерундой, которой сейчас занимался я.

— Ничего страшного, — успокаивал я его, — тут главное следить за остротой резака, и не перепутать файлы, для загрузки в «Эврику».

— То тебе не страшно, — парировал он,- ты с самого начала всё настраивал, привык уже, а нам в новинку.

Да, по себе знаю, когда тебе поручают незнакомое дело, боишься чего-нибудь перепутать и где-нибудь не досмотреть. Однако спустя некоторое время дело становится привычным для тебя, и вот тут настает самый ответственный момент, так как уверенность, вернее самоуверенность, может сыграть плохую шутку. Но будем надеяться, что это не наш случай.

Хотя да, мелких проблем хватало, несколько раз, меня из дома дёргали в лабораторию ночью, один раз товарищ забыл вовремя сменить резак и из-за увеличившихся усилий двигатель привода плоттера перегрелся, и он встал. Хорошо ещё, что разработчики предусмотрительно воткнули в двигатель датчик температуры. Во второй раз, оператор не до конца вставил резак, и запорол почти весь свой ночной труд, как он так умудрился сделать? Не иначе спросонья был. А так, техника оказалась очень надёжной, за всё время никаких технических сбоев по вине оборудования не произошло, так что к концу марта маски были сделаны, и мы, наконец, добрались до основного этапа работ.

Тут уже нам было всё знакомо, а графики дежурств расписаны, так что моего присутствия здесь не требовалось, и я с чистой совестью отправился отдыхать. Теперь в моём распоряжении целых три дня, когда я могу все проблемы выкинуть из головы. Но мечты, мечты. Вечером в дверь съёмной квартиры забарабанили.

— Климов? — Обратился ко мне работник почты. — Телеграмма, распишись в получении.

Прежде чем расписываться, я демонстративно вышел на площадку и нажал кнопку звонка, звонок был исправен.

— И зачем? — Спросил я, имея в виду бой кулаками по двери.

Но отвечать мне работник почты не спешил, он по-прежнему смотрел на меня стеклянными глазами и протягивал квиток с адресом доставки.

Ладно, горбатого могила исправит, решил я и расписался.

Так, это уже интересно, с чего бы вдруг? В моих руках оказался кусочек картона, на котором неровной строчкой наклеена телеграфная лента: ПРИЕДУ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОГО УТРОМ ВСТРЕЧАЙ ТЧК ЦЕЛУЮ КСЕНИЯ

Если Ксения шлет телеграмму не сестре, а мне, то это означает, что она не может поступить иначе. И на это есть дополнительный намёк, «ЦЕЛУЮ» она никогда бы так не сказала, если бы… Вот именно, если бы. Это означает, что она будет не одна и ей надо показать, что наш брак не липа. Это надо же, конспираторы хреновы. А я думал она приедет сюда только для того, чтобы подать заявление на расторжение брака, а оказывается хрен там, не нагулялась ещё по заграницам. Ладно, мне не трудно, встречу, только сначала позвоню Беловой в общежитие, вдруг она прояснит ситуацию.

Однако Елена ничего пояснить не могла, так как тоже терялась в догадках, но пришла к таким же выводам что и я.

Хорошо хоть утренняя электричка из Москвы подходит к восьми часам, не пришлось для этого рано вставать. Так что утром вышел из квартиры, сел в заказанное ещё вчера такси и отправился на вокзал. Цветы не купил, ранняя весна на дворе, а Зеленоград не Москва, это там можно на рынках их за большие деньги приобрести, а у нас хрена с два в продаже найдешь.

— Андрей, — подскочила на платформе ко мне Белова, — ты как раз вовремя, только что объявили о прибытии электрички.

Ну да, в эти времена, по поездам можно было часы сверять, это потом железная дорога разбаловалась. Далее всё по согласованному с Леночкой сценарию, радостная встреча, обнимашки и даже поцелуй в щёчку. В такси сёстры всю дорогу о чём-то шептались на заднем сиденье, мне слышно не было, а призывать «железяку» для того, чтобы подслушать разговор, было лень.

— Фух, устала, — пожаловалась девушка, как только мы закрылись в квартире, — весь день как на иголках, всё боялась, не поймёшь намёка.

— Могла бы не отправлять телеграмму, а позвонить из дома. — Пожимаю плечами.

— Ага и оставить номер телефона моей матери? — Смеётся Ксения. — Она и так круги нарезает, пытается выяснить, где живёт мой «избранник».

— А это разве секрет? — Удивляюсь я. — Зачем ты так с матерью?

— Ты её не знаешь, — хмыкнула девушка, — она считает этот брак настоящими и надеется его расстроить, чтобы найти мне подходящую кандидатуру.

— Нормальное желание любой матери, — пожимаю плечами, — ты лучше скажи, долго будешь от замужества скрываться?

— Лен, ты смотри, как быстро чувства у моего мужа остыли, — смеётся Ксения, — он здесь, поди за всеми подряд без меня ухлестывал.

— Нет, — мотает головой Белова, — он просто святой человек, как связался с одной, так до сих пор от неё ни на шаг.

— Это кто посмел? — Девушка делает большие глаза. — Быстро рассказывай, я ей патлы-то повыдёргиваю, чтобы на чужих мужей не заглядывалась.

— Да, вот такие дела, — кивает Елена, — а она у него хоть и скуповата, но умеет привораживать, и он как её увидит, сразу к ней кидается и не может оторваться.

— Чего не может? — Ксения начинает соображать, что верить сестре нельзя, уж очень странно она рассуждает о любовнице мужа.

— Оторваться не может, — поясняю ей, — и она права, действительно так, приворожила проклятая, нет мне без неё жизни.

— Эй! А ну кончайте меня подкалывать! — Хмурится девушка. — О чем вы вообще говорите?

— Как о чём? — Елена почти натурально изображает удивление. — О ней говорим, о разлучнице проклятой. И ведь что творят, он готов не расставаться с ней никогда.

— Ленка! — Раздается рычание Ксении. — Кончай врать.

— Андрей, — поворачивается ко мне Белова, — разве я вру.

— Нет, ты говоришь чистую правду, — подтверждаю её слова.

— Ладно, — вдруг успокаивается «жена» — нашёл себе другую и пусть. Мне-то что до этого.

— Как это что? — Подскакивает Елена. — Я же сказала, что она у него скуповата, значит, сложно вам вместе жить будет.

— Запутали вы меня, — трясёт головой Ксения, — мне ещё не приходилось слышать про любовный треугольник.

— Не, там не любовный треугольник, а скорее четырёхугольник, — пришлось мне возразить.

— Ещё не легче, — уставилась на потолок девушка, и тут в её глазах забрезжило понимание, — так это вы про работу так говорите?

— А ты про что подумала? — Снова делает большие глаза Елена.

— Убью заразу, — вот что умеет Ксения, так это делать свирепое лицо.

— Так всё-таки, — интерес к поведению девушки так и не покинул меня, — для чего этот спектакль понадобился?

— Понимаешь, у нас что-то вроде отпуска получилось, ну и спросили меня где я буду его проводить, и что мне было сказать? Конечно с мужем в Зеленограде, и тут со мной навязалась ехать наша сотрудница, вроде как хочет родственников на даче в Радищево проведать.

— А что в этом подозрительного? — Не понимаю я.

— А то, что до этого она всё удивлялась, как это я решилась выйти замуж так далеко от дома, и какая может тогда быть семейная жизнь. Короче, это был явный намёк на фиктивный брак. Вот и пришлось доказывать, что брак настоящий.

— Ладно, — вздыхаю я, — надеюсь убедили. А вообще ты надолго к нам?

— Пока не надоем, — усмехнулась Ксения.

И тут я не упустил возможность ответить шуткой из будущего:

— Что? Даже чаю не попьёшь?

Надо было видеть ошарашенное лицо Ксении, под сдавленный хохот Елены. Это действительно получилось смешно… если бы не было так грустно. Вот как быть в такой ситуации? Добро бы «жена» на день приехала, этот день можно было и перетерпеть, но изображать из себя влюблённого идиота несколько дней? Увольте. Да и где она собирается все это время жить?