Провал (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный"

— Прокормить на первое время тоже не проблема. У этих хулиганов припасы на дорогу на их ладьях имелись, и выгрузили они сюда только то, что требовалось в эти дни. Ладей ихних у вас там полно, на них же и большая часть припасов. Потом — рыбалка у вас, как мы заметили, хорошо налажена. Пацанву к рыбалке припашете и малые ладьи, и тогда вам хватит рыбы на всех. Хлеб, судя по заготовке корневищ, из камыша делаете?

— Да, спасибо нашей биологичке. Хреново у нас с нормальным хлебом. Теперь мы хотя бы вот этим трофейным "камышницу" эту разбавим, а то наши слабожелудочные дристуны совсем уж в панику ударились.

— А на посев?

— Посеяна уже нормальная пшеница из птичьих кормов. Но наверное, и из этой полбы наша биологичка часть на семена зажмёт. Тут она у нас законодатель, и как решит, так и будет. Она специалист, ей виднее. С одёжкой на всю прорву напряг ещё будет, когда дело пойдёт к зиме. Тех, которых уже забрали, ещё как-то оденем, а этих во что?

— Есть в ладьях и одёжка. Собирались ведь сразу после ледохода, а потеплело в эти только дни. Ну и палатки эти. Вы же не будете держать в них людей и зимой?

— Понял. Да, так выкрутиться можно. Ну так что мне майору докладывать о вас самих? Согласны присоединиться к нам и тащить службу вместе с нами?

— А какие у нас ещё варианты, капитан? Так что — да, весь здешний российский спецназ ГРУ в полном составе, то есть оба, — и разведчики рассмеялись.

И конечно, Семеренко был в охренении. Млять, и это полиция называется! Тут под самым носом российская военная разведка делами своими занималась, как так и надо, а они прошляпили! Олухи царя небесного, включая и его самого, конечно. Пусть недолго, но ведь в двух шагах от РОВД и ГУВД вместе взятых! Да, конечно, первыми облажались не они, а военная контрразведка и СБУ, но разве это оправдывает и лажу МВД после них? Стыд и позор! И пиратов этих южных, выходит, прошляпили, несмотря на дрон? Спасибо вражинам недавним, а то бы и не знали до сих пор? Двойной стыд и позор! А впрочем, за зачистку острова тоже им спасибо, очень кстати подключились. Конечно, берём со всеми потрохами — добро пожаловать, милости просим, и всё такое. Ведь какие кадры! Всяко не хуже своих коллег-противников из украинского ГУРа. Таких — с руками и ногами, и жаль, что только двое с ними провалилось, а не вся их разведгруппа. Вот со всей толпой и этих дикарей в нагрузку — это, конечно, уж очень большая ложка дёгтя в бочонок с мёдом. Ну куда их столько? Да, он понял, что иначе им звиздец в самом скором времени, но тут надо подумать. Вопрос ведь серьёзный, и они к этому катастрофически не готовы.

Исчерпав свои доводы и так и не добившись от майора однозначного решения, Зозули предложил ему поговорить с самим российским старлеем, который рядом с ним, и передал рацию Уварову. А тот, дополнив доводы о пользе дикарей их навыками жизни вот в этом мире и в этих условиях, поинтересовался как бы невзначай, сколько у запорожцев кузниц. Ни одной? И как они тогда собираются металлическими изделиями себя любимых на светлое будущее обеспечивать? А то тут в лагере три походных кузницы бесхозных от сбежавших хозяев остались, а среди челяди брошенной наверняка найдётся и хоть кто-то, сведущий и в кузнечном деле. И ещё, как у запорожцев с запасом спичек и зажигалок дело обстоит? Когда кончатся, как огнём себя обеспечивать собираются? Поддерживать огонь постоянно или трением его добывать? Кисеты с кремнями и кресалами собрали у убитых дикарей или так вместе с ними и закопать собрались? Да, ими ещё желательно бы и уметь пользоваться, а тут как раз куча народу, наверняка умеющего.

— Я — безмозглый дурень! — объявил вдруг Олег, хлопнув себя ладонью по лбу, — Тут же кость, млять!

— За что ты себя так? — недоуменно поинтересовался Витёк.

— За дело, млять! Запаслись мы с вами в своё время и зажигалками, и линзами, и ватой, и ручными дрелями, да и успокоились на этом — типа, теперь без огня не останемся. Утром мы с вами разоружали этих дикарей, убитых и живых. Я подумал об инструменте, о секирах и ножах, но так и не подумал о кисетах с кремнями и кресалами. Дурень, млять!

— Да ладно тебе! — хмыкнул Гендос, — Мы все тупанули, не один только ты. И не до того было, и некогда. А потом они и сами хренову тучу своих кисетов принесли.

— Это было уже потом, а тогда уверенности в этом не было. А что, если бы они это проглотили и уплыли на хрен дальше? Вам простительно было не подумать об этом, а мне — нет. На передке, млять, пару раз в натуре трением огонь добывали, и я очень жалел, что не припас кремня — железяк-то кругом полно было всяких.

— Технику не по назначению применяли? — усмехнулся Селезнёв.

— Ну, не руками же крутить, когда техника есть. Но неудобно и громоздко было — высекать вышло бы и удобнее, и быстрее.

— А где воевал?

— Начинал в прошлом году под Гуляйполем. Потом наш батальон на донецкое направление под Марьянку перебросили, а оттуда в апреле обратно под Гуляйполе.

— В начале в ореховскую мясорубку не попал?

— Нет, меня после неё уже мобилизовали.

— Ну, оно и к лучшему, что там нам встретиться не довелось. Здесь-то оно — уже другое дело. Лихо ты утром сработал, мы аж прихренели. А что до кремней с кресалами — у тебя не было нашей подготовки по автономному выживанию на местности. Мы — знаем и имеем навыки, поэтому и вспоминаем такие вещи сходу. А какая, кстати, связь с ручной дрелью? При чём тут огонь и она?

— Вместо лучкового сверла. Удобнее же намного. Не для леса, конечно, а дома.

— Ни по одной методичке такого не припоминаю. Хотя — да, они же не заточены под городской быт без ни хрена. Сами придумали? Молодцы. Я бы хрен додумался, хоть и есть дома такая. Ну, в смысле, была.

— Мать, когда эта большая заваруха началась, повелась на панику старух и тоже кинулась запасаться общим набором паникёров — соль там, сахар, мыло, да спички. А мы, когда этот позиционный тупик восстановился, и стало ясно, что вся эта бодяга надолго, в сторону полного самообеспечения начали думать. Не так, чтобы насовсем, конечно, но на длительные перебои с поставками чего угодно рассчитывали. С одной стороны — многое и пригодилось, когда перебои эти пошли то со светом, то с газом, но с другой — как раз из-за этого сегодня и облажался с этими кремнями и кресалами.

— Да забей — кто из нас не лажается? Решился же вопрос. Мы вон вообще ждали пиратов с юга, а этих с севера проморгали — ага, разведчики-профессионалы называется. И на старуху бывает проруха. Увидели только, когда они уже к острову плыли, и ни хрена с этим поделать уже не могли. Прикинулись тут со старлеем ветошью и не отсвечивали. Ну, наблюдали, конечно, что за хрень тут происходит. Всё видим, что поняли, даже всё знаем, только сделать хрен чего можем.

— Хрен чего? Вы тут вдвоём сейчас больше дел наворотили, чем мы утром!

— Ну, во-первых, не только вдвоём. К нам ведь тут и часть этих разбежавшихся присоединилась. Мало что умеют, но внимание-то они на себя отвлекли, и под шумок нам легче было работать. А во-вторых, всё это — с вашей же подачи. Если бы вы не выступили и переполох этот не устроили, да они бы основной толпой за вами не ломанулись, то и мы тут сидели бы в кустах и не рыпались. Рыпнись тут только, когда нас двое, и патронов тут у нас с гулькин хрен! А вот когда вы их тут всполошили, и они большей частью воевать с вами поплыли, а осталось на острове немного — тут уже можно стало и нам поработать.

— А если бы патронов хватало? — поинтересовался Юрец.

— А откуда? — хмыкнул прапорщик, — Стрельба ведь для разведчика — последнее дело. Это значит, что он спалился и свою задачу провалил. И мы должны были наблюдать за движением по ДнепроГЭСу — теперь-то какой смысл секретничать? А оружие — это так, просто на всякий пожарный. Ну и патроны к нему — соответственно. И в случае палева мы смываться должны были к основной группе, а не героически обороняться. Поэтому нечем нам было всерьёз воевать. Видели мы и это их человеческое жертвоприношение, и то, как они и прислугу шпыняют, но могли только бессильно скрипеть зубами.