Мечников. Битва умов (СИ) - Алмазов Игорь

Какого чёрта император Российской Империи ждёт меня в борделе⁈

Глава 5

Если бы мне месяц назад сказали, что я вскоре встречусь с императором Российской Империи, я бы усомнился, но всё же поверил.

Если бы добавили, что у него при себе будет живая голова его предка, я бы точно перестал доверять этому человеку.

Но если бы рассказчик заявил, что всё это будет происходить в публичном доме, я бы точно принялся выявлять психиатрический диагноз у своего собеседника.

Однако, чёрт подери, всё это — правда. И я иду в публичный дом, чтобы пересечься там с самим императором. Надеюсь, по крайней мере, главный городовой Тимофеев сам не открывал ту записку. Мало ли, что он может подумать? Если ещё и учесть, что от меня потребовали пройти в бордель предельно скрытно — это может показаться со стороны вдвойне подозрительным.

К тому моменту, когда я добрался до борделя, на улице уже начало темнеть. Здание располагалось рядом с кабаком, где Синицын как-то показывал мне «чудеса» своей магической татуировки, от которой, как позже выяснилось, не было никакого толку.

Любопытное стечение обстоятельств. Ведь как раз тогда меня и пригласили заглянуть в бордель, не как клиента, а как лекаря. Правда, по словам куртизанок, срочных вопросов у них не было, а я в тот момент был слишком уж занят разборками со своим клоном, Виктором Балашовым и Мансуровыми.

Можно будет заодно выяснить, что у них тут вообще творится. Хотя я уже догадываюсь, в чём может быть проблема. Очевидно, дело в инфекциях, передающихся половым путём. Страшно даже представить, какие там «букеты» можно обнаружить, если учесть, что в этом мире бактерии и вирусы открыл я! А значит, никакой диагностики и толковых методов лечения никто пока что не придумал.

Я прошёл в бордель, протиснулся через узкий проход, украшенный красными шторами, и меня тут же поймала молодая женщина. Поймала — мягко сказано. Она буквально загородила мне проход и, вульгарно осматривая меня, спросила:

— Какие будут пожелания, господин?

— Я здесь по другому вопросу, — спокойно ответил я. — У меня назначена встреча.

— Встреча? — приподняла правую бровь она. — С кем-то конкретным из наших девушек? Не тратьте время, господин, пойдёмте со мной…

— Наташа! — неестественным для женщины басом рявкнула на неё появившаяся из-за угла высокая, широкоплечая женщина. Я сразу понял, что это — хозяйка борделя или, как её называют иначе — содержательница публичного дома. — Сколько раз я тебе говорила, не набрасывайся на клиентов!

— Простите, Клавдия Ивановна! — испугавшись, пискнула девушка и сделала несколько шагов назад, освободив мне проход.

Содержательница перевела взгляд на меня и радушно улыбнулась.

— Меня предупредили, что вы заглянете, господин Мечников, — произнесла она. — Пройдёмте за мной. Вас уже ждут.

— Благодарю, — кивнул я и последовал за Клавдией.

Женщина провела меня в самую дальнюю комнату, что скрывалась за поворотом коридора на втором этаже, после чего приоткрыла дверь и аккуратно поинтересовалась, могу ли я войти. Когда из комнаты послышался утвердительный ответ, Клавдия впустила меня внутрь и следом заперла скрипучую дверь.

В тёмной комнате, которую едва освещал приглушённый свет одной-единственной свечи, стояли шесть гвардейцев императора. Поначалу я даже решил, что самого Николая Первого в помещении нет, но вскоре обнаружил, что сам император облачён в одежду своих же солдат.

Он снял шляпу, жестом попросил гвардейцев покинуть комнату и охранять её снаружи.

Я сразу отметил, что в помещении нет окон. Странное, но всё же надёжное место для тайной беседы.

— Добрый вечер, Николай Павлович, — поклонился императору я.

— Раз вы уже здесь, значит, вам довелось поговорить с господином Кастрицыным. Удалось что-нибудь выяснить? — присаживаясь в кресло, произнёс Николай.

Я заметил, как он поморщился, когда распрямлял спину. Должно быть, свежая рана хоть и стянулась при помощи нашей магии, но всё ещё продолжала болеть.

Кратко пересказав императору всё, что мне удалось выяснить, я замолчал. И принялся следить за его реакцией. Николай долго смотрел куда-то в темноту, после чего заявил:

— Странно. Я знаю почти всех гостей поимённо. Не припомню, чтобы среди них был ещё один борец с некротикой. Тем более тот, кто ушёл в отставку. Как вы понимаете, из этой профессии уходят двумя способами. Либо на тот свет, либо на пенсию с наградами, которые высылаются лично мной. Так вот, отставных бойцов осталось всего лишь десять человек. И я абсолютно уверен, что никого, кроме господина Кастрицына из числа этих людей, на балу не было.

— Значит, вероятно, тот человек Роману Васильевичу солгал, чтобы притупить его бдительность, — сказал я. — Поверьте, Ваше Величество, господин Кастрицын не лжёт.

— Я знаю, что он не лжёт, — ответил император. — Но отпустить его пока не могу. Если им кто-то управляет, подобный инцидент может повториться. Поэтому пока нашего ветерана придётся подержать взаперти. К великому сожалению. Что ж… Господин Мечников, я поручу эту работу своей тайной службе. Буду благодарен, если вы продолжите сообщать мне и информацию, которую сможете получить, но в ваши обязанности это не входит. У вас только одна задача — разобраться с головой Павла Петровича.

Он поднял сумку и положил её на стол.

— Я оставлю отряд гвардейцев здесь — в этом публичном доме. Они будут охранять комнату, но входить в неё не смогут. Допуск к ней будет только у вас, — добавил он.

— Могу я задать вопрос?

— Да, разумеется, — кивнул император.

— А почему мне предстоит работать в столь странном месте? — поинтересовался я.

— На мой взгляд, более идеального укрытия и придумать сложно. Кто будет искать императора в саратовском борделе? Верно ведь? — усмехнулся он. — Мои придворные маги поработали над этим местом. Оно будет защищено не только охраной, но ещё и магической защитой. Если предположить, что какой-нибудь пьянчуга каким-то чудом обойдёт гвардейцев, в эту комнату он зайти не сможет. Она будет отталкивать его. Не физически. Ментально. У него пропадёт желание идти сюда. Может быть, появится чувство необоснованного страха. По-разному бывает.

Я внимательно слушал императора и параллельно сравнивал его с тем образом, о котором мне приходилось читать в исторических сводках. Ещё в своём мире.

Очень могущественная личность. Громадный рост, никаких признаков дворянской изнеженности. Именно поэтому я и спутал его с гвардейцем. Он прекрасно вписался в число крепких, хорошо обученных солдат.

Правда, если история здесь течёт так же, как и в мире, откуда я пришёл, жить ему осталось недолго. Чуть больше четырёх лет.

Насчёт смерти Николая Первого ходит много легенд. Одни утверждали, что он умер от пневмонии. Другие твердили, что император не пережил поражения в войне. Но также упоминалась и третья теория. Якобы его отравил личный медик.

Надеюсь, что третий сценарий в этом мире не развернётся, ведь его личным лекарем вскоре должен стать мой отец.

— Я понял свою задачу, Николай Павлович, — кивнул я. — А теперь давайте обобщим. У меня есть три недели, чтобы понять, как работает колба, поддерживающая жизнь в Павле Петровиче. Верно?

— Верно, — ответил Николай.

— И у вас нет совсем никакой информации о том, как обслуживалась голова ранее?

— Абсолютно ничего, — покачал головой он. — Единственный, кто может вам что-то подсказать — это сам Павел Петрович. Однако он сам не делится со мной этой информацией. Возможно, с вами он будет более откровенен касаемо своего здоровья. Сейчас он спит. Но я настаиваю, чтобы вы подождали его пробуждения и приступили к работе уже сегодня.

Я не успел ничего ответить, поскольку снаружи послышался чей-то крик.

Мы с императором вскочили одновременно. Он тут же нацепил шляпу и положил руку на свою саблю.

Дверь в комнату приоткрылась, и к нам заглянул один из гвардейцев.