Регрессор в СССР. Цикл (СИ) - Арх Максим

Осмотрели несколько учебных классов и утвердили площадку.

Я резюмировал:

— Часть сцен снимем здесь, а часть в построенной декорации. У нас там есть кусок подходящего коридора, осталось только его собрать.

Пройдясь по прилегающей к институту территории, выдвинулся за город. Там нам предстояло осмотреть заброшенную фабрику.

Огромный кирпичный корпус с выбитыми стёклами, заржавевшие ворота, рельсы, уходящие в траву, предстал перед нами как памятник разрухе. За ним ещё стояло несколько полуразрушенных строений.

— Это место, думаю, подойдёт для финальной сцены. Тут есть несколько разрушенных построек, когда-то бывших цехами, и, думаю, мы сможем найти нужный, — сказал Пахомов.

Прошлись по развалинам. В общем-то, ничего необычного в них не было — развалины как развалины: хлам, старые станки, разбитые камни и торчащая из земли железная арматура. Для нашей задумки антураж был как раз — самое то.

Однако перед тем как согласиться, решил прояснить один момент.

— А почему тут не организовано какое-нибудь производство? Почему всё бесхозное? Стены-то, вроде бы, есть. Да и крыши с полами почти везде присутствуют, — поинтересовался я. — Так почему всё заброшено?

— Вы верно заметили, Александр. Тут действительно собирались провести реконструкцию. Но потом посчитали траты на подводку новых коммуникаций, ремонт крыш, стен, осушение затопленных подвалов и их ремонт… В общем, оказалось, что построить фабрику с нуля рядом с городом чуть ли не в три раза дешевле выйдет. Вишь как оно в строительстве бывает. Рентабельность, она на первом месте, — пояснил Орлов, а потом, посмотрев на высокие потолки, с ноткой горести вздохнул. — А жаль, так-то тут действительно стены добрые. Эти здания уже сто лет с лишним стоят и ещё столько же простоят.

И я с ним был полностью согласен — в старые времена строить умели.

Прошлись по разным цехам, и я наконец-то принял решение: «Здесь будет финал — бой в сумерках, пар, тени».

Выбрав цех с неаварийной крышей как будущую съёмочную площадку, поехали к набережной Иртыша.

— Товарищ режиссёр, — обратился Пахомов ко мне, — может быть, это место использовать для сцены прогулки? Видите, как красиво тут тянется река. Возможно, сделать кадр, как Белла и Эдик идут по склону. Мы тут подумали… ведь это может получиться сильно с эмоциональной точки зрения: ветер, вода, пустота.

— Да вы философ, — улыбнулся я, а затем перевёл взгляд на серую гладь Иртыша и кивнул: — Что ж, пожалуй, вы правы. В этом действительно что-то есть. Давайте утвердим.

Объехали ещё несколько мест — парк, клуб, старую больницу. Пахомов показывал всё быстро, чётко, с заметками в блокноте. Было видно, что он бегал по всему городу не один день, разговаривал с людьми, искал, где лучше. Все предполагаемые места съёмок были подготовлены и согласованы, в том числе и то место, где должен будет стоять дом вампиров. Это было красивейшее местечко в лесу, неподалёку от асфальтированной дороги. К нему был неплохой подъезд, который прямо сейчас засыпался строителями гравием и песком.

Меня и это место вполне удовлетворило, ибо оно в точности соответствовало техзаданию.

Правда, оставался ещё один вопрос. И я его не мог не задать.

— Скажите, — обратился я к Орлову, — вот тут дорога строится. Явно начали совсем недавно. Не скажете, это именно для наших съёмок?

— Да, — подтвердил тот.

— Но я же это место ещё не утвердил. И мог бы вообще не утвердить, тогда что бы получилось? Дорога впустую?

Тот засмеялся и замотал головой.

— Да о чём вы говорите, товарищ Васин? Конечно же, не впустую. Мы вчера, как эти места нашли, товарищам из горкома показали. Они одобрили и некоторые даже сказали, что неплохо было бы тут дачи построить, мол, места уж больно хорошие. Вот они сразу же и решили, раз уж все собрались, открыть выездное заседание. Ну и тотчас же провели голосование.

— По поводу чего? — не понял я.

— Так по поводу строительства на этом месте коттеджного посёлка для тружеников. Уж больно всем им тут понравилось.

Я не стал спрашивать, что именно за труженики будут жить в данном посёлке, а лишь ещё раз обвёл взглядом пейзаж и констатировал очевидное:

— Действительно красиво!

Глава 21

Суровый край

Вечером мне доложили, что первый эшелон с реквизитом и декорациями прибыл, и вскоре его начнут разгружать и развозить по съёмочным площадкам.

А уже с самого раннего утра после скорого завтрака я в сопровождении Пахомова направился в локацию, именуемую не иначе как «Дом вампиров». Разгрузка с грузовиков шла тяжело: доски и панели были мокрыми от сырости, руки у грузчиков скользили, несмотря на брезентовые перчатки. Панели дома Петровых складывали прямо у окраины леса, где и должен был стоять этот «особняк». Строгий заместитель начальника цеха декораций, который был командирован сюда, ходил между штабелями, проверял краску и осматривал все детали на предмет покоцанности при погрузке-разгрузке, доставке и транспортировке.

Собирать дом начали с фасада. Каркас подняли за день. Работяги ворчали, что дождь мешает и что грязь липнет к сапогам, но всё же трудились справно. А на следующий день, ближе к вечеру, уже была готова и крыша, после чего перед нами оказался самый настоящий дом, но будто бы перенесённый к нам из другой реальности.

В это же время другая бригада строителей в другой части города собирала институтский коридор. Его строили в предоставленном доме культуры — прямо на сцене. Длинные панели с рамами соединили в один проход, и когда в нём впервые включили свет и поставили камеру, получилось так, будто мы оказались не в Тобольске, а в каком-то большом и загадочном учебном заведении.

— Прям волшебная картинка, — отметила Марта и, задумавшись, добавила: — Волшебный городской университет.

Я аж крякнул.

«Н-да, мало мне было волшебной школы в Мытищах, теперь вот высшее маго-учебное заведение в Тобольске открывать собираюсь. Растёшь, Васин!»

Танцевальный зал оказался самой сложной декорацией. Мы таскали панели, подшаманивали колонны, устанавливали зеркала. Было опасение, что из-за постоянных дождей сырой воздух повредит лакокрасочное покрытие, и они начнут шелушиться, но всё обошлось. Когда закончили и включили свет, отражения множили сияние, и зал словно оживал. Даже усталые рабочие согласились, что вышло красиво.

В один из старых цехов заброшенной фабрики внесли фальш-станки, балки, битые стёкла, развесили по стенам плакаты по безопасности трудовой деятельности, кое-где накинули на кучи мусора брезентовую драпировку. Внутри стало похоже на настоящее производство.

В последнюю очередь обустроили комнату Беллы. Её по факту сделанная с нуля комната была небольшим павильоном, обшитым деревом. После того как там поработали реквизиторы, придерживаясь моего чёткого плана расстановки предметов, всё стало выглядеть настолько по-домашнему, что если абстрагироваться от происходящего, то вполне реально было забыть, что это всего лишь декорация.

И когда всё было готово, мы начали съёмки. Первой площадкой был «университет»…

К половине девятого утра уже всё было готово. Техники давно установили аппаратуру и настроили свет.

Моя жена сидела на подоконнике с книгой в руках. Она явно нервничала, хоть и старалась этого не показывать. Я подошёл к ней и тихо сказал:

— Марта, не переживай. Просто будь собой. То есть, не совсем собой. Забудь про Марту. Ты теперь Белла. Будь Беллой!

Она улыбнулась и алогично выдала:

— Легко тебе говорить. Ты и режиссёр, и актёр, и всё на тебе. А я вдруг текст забуду?

Нужно было успокоить паникующую актрису.

Я приобнял её за плечи и сказал:

— Ничего страшного. Если забудешь и неуверенно будешь говорить — это тоже хорошо.

Она, вероятно, не поняла мою мысль, потому что спросила:

— Это как нужно понимать? Почему, если я буду играть плохо — это хорошо?

— А ты разве забыла сценарий? — удивился я и напомнил: — Там же Белла, когда приезжает в этот фактически новый для себя городок, вначале теряется и ходит, словно потерянная и кем-то запуганная. Так что ты играй и эти стеснительность и неуверенность, которые сейчас присутствуют в тебе!