Второгодка. Пенталогия (СИ) - Ромов Дмитрий

– Ты чё несёшь! – наконец обрёл дар речи Назар. – Да я тебя только из‑за этого и пригласил. Ты же меня уговорил, сбил с пути истинного. Забыл? Типа, ничего не будет, тебе понравится, надо же когда‑то попробовать…

– Ты эту версию особо не распространяй, – усмехнулся я. – А то такое чувство, что я тебя соблазнил что‑то другое попробовать. Понравилось, кстати?

– Чё?!!!

Он резко покраснел и вскочил на ноги. Алиса захохотала.

– Чё ты сказал, урод⁈

– Да нет, же, это ты сказал, красавчик.

Он чуть не лопнул от ярости.

– Лидия Игоревна, – развёл я руками. – Я полагаю, он меня пригласил, чтобы попытаться свалить вину в случае, если что‑то пойдёт не так. Вот, что сейчас и происходит.

– Чё ты гонишь! – воскликнул Назар. – А кто Костюхе сообщил, что пиццу привезли? Не ты?

– Я, разумеется, – пожал я плечами. – Ты же сам просил меня помочь и заказал пиццу на мой номер телефона. А потом сказал, вот, мол Костюха, когда привезут, скажи ему, он выйдет и расплатится. Или я что‑то путаю?

– Путаешь, – скривился он. – Прям конкретно попутал.

– Это правда. Я спутал тебя с порядочным человеком, и в этом моя главная ошибка. Но кто ты такой на самом деле теперь стало видно очень многим.

– А кто ментов вызвал? – закричал он.

– Не удивлюсь, если ты сам, – пожал я плечами. – Единожды солгавши, кто тебе поверит. Впрочем, пусть с этим кто‑то другой разбирается. Тебя‑то наверняка отмажут и за наркоту, и за покушение на сексуальное насилие, а вот твоих приятелей, таких как Костюха, вероятно ждёт череда серьёзных жизненных разочарований. Они увидят, что с рук всё сходит только тебе, а не им.

– О каких сексуальных преступлениях ты говоришь? – с ужасом воскликнула Медуза.

– Это я про его перетруженную руку. Даже гипс пришлось накладывать.

Алиса снова засмеялась.

– Нет, не в том смысле. Просто самая справедливая в мире полиция разберётся, а я пока разглашать не могу. Но свидетельские показания я дал, разумеется.

– Какие показания⁈ – заревел Назар.

– Правдивые. Лидия Игоревна, не беспокойтесь, я уверен, родители Назарова и Шалаева не позволят пасть на репутацию школы даже малейшей тени. Так что будущее лицея вне опасности. Где‑то же надо учить отмазанных от тюрьмы отпрысков.

– А что с Шалаевым никто не знает, между прочим, – сказала Алиса. – Он на звонки и сообщения не отвечает. Так что он, возможно, ещё в тюрьме.

Я усмехнулся. Директриса обвела всех тяжёлым взглядом. Зацепилась за меня, замерла на мгновенье, но тут же, будто спохватившись, отвела глаза и посмотрела на Юлю.

– Ну, что же, – с чувством лёгкой горечи кивнула она головой. – Вижу, ни у кого не хватает смелости взять на себя ответственность за случившееся. К тому же это легкомыслие, с которым вы подходите даже к серьёзным проблемам, меня удивляет и огорчает. Ладно, идите. Я буду держать этот вопиющий инцидент на личном контроле. Идите‑идите!

Мы вышли.

– Ну ты и придурок, Назар, – усмехнулась Алиса.

– Чё ты сказала? – зарычал он.

– Да ты успокойся, – кивнул я. – Пока в очередной раз тебя не успокоили. Брешешь, брешешь, как шавка. Кто с тобой вообще дело будет иметь? Ты же всех утопишь, лишь бы самому выбраться. Пойдём, Алиса, а то Альфа там без нас грустит, наверное.

Он закричал, запричитал, но я слушать его не стал.

– А ты врагов легко заводишь, да? – усмехнулась она и взяла меня под руку.

– Да я и друзей легко завожу, – подмигнул я и, освободив руку, приобнял её за талию.

– Ты после того раза, когда головой стукнулся, изменился, как‑то, – прищурилась она.

– Не знаю, – ответил я. – Не замечал за собой больших перемен. А где там Мэт, кстати? Действительно на связь не выходит?

– Ну, он на утро звонил, сообщения присылал.

– А ты? Из‑за Анжелы обиделась?

– Это не так называется, – вмиг посуровела она и сбросила мою руку. – Не обиделась, а разочаровалась.

– Потому что он всё внимание на ней сосредоточил?

– Блин, говоришь ты, как скуф, конечно. Внимание сосредоточил. Я вообще удивляюсь, как она… Ну, то есть… вы с ней такие разные, она старше тебя и…

Алиса замялась.

– Типа, что она во мне нашла?

– Слушай… – вздохнула она. – Это сейчас ты как‑то… я не знаю… на мужика стал похож. А раньше‑то вообще… Поэтому я и…

– Краснов! – раздался резкий голос за спиной.

Это была Юля.

– Ладно, иди, – бросил я Алисе. – Принимаю огонь на себя.

Она хихикнула.

– Слушай, а круто ты этого придурка осадил. Молодец.

– Сергей, ну‑ка, иди сюда, пожалуйста! – строго сказала Юля, подходя ближе. – Давай. Кобзева, скажи Елене Владимировне, что Краснова я задержала.

– Ага, – кивнула Алиса и пошла на литературу.

Юля открыла дверь класса, и пропустила меня вперёд. Я прошёл и уселся на её стол. Она прикрыла дверь. Подошла. Остановилась прямо напротив меня. Скрестила руки.

– Ну… – после паузы сердито произнесла она.

– Чего, тётя Юля?

– Ты почему мне ничего не сказал?

– В смысле? – нахмурился я.

– Почему не позвонил и не рассказал, что там у вас за вечеринка была?

– А должен был? – удивился я.

– Ну, учитывая наши практически семейные отношения, мог бы и предупредить. А то я прихожу сегодня ни сном, ни духом, а Медуза на меня вываливает всё вот это!

– Интересно, а она откуда узнала?

– Ну, её проинформировали родители. Там же несколько человек загребли! Зачем ты вообще туда попёрся, на вечеринку эту? Это же не твой уровень. Это богатенькие буратины, а тебе зачем это надо?

– Прошка пригласил, – пожал я плечами.

– А мне кажется, ты из‑за этой стервы с невинным личиком полетел. Из‑за Анжелы, да? Пальчиком поманили, а ты и рад? Забыл, чем в прошлый раз закончилось.

– Забыл, если честно.

– Ну, хоть что‑то правильно сделал. А раз забыл, то и вспоминать не следует. Что хорошего? Перепились все, перенюхались и перетрахались? Вот радости, да?

– Ну, не все, допустим.

– А Матвей как себя вёл?

– Трудно сказать, – пожал я плечами. – Не следил я за ним. А где он кстати? Почему его в школе нет?

– Да, там в семье у него… Короче, отец из‑за этой всей ситуации хочет его в другую школу переводить. В закрытую. В Москву. Стыдно, говорит, людям в глаза смотреть. Ребятам только не говори, это мне Митусова шепнула.

– Она в шоке, да? – хмыкнул я.

– Ну конечно, ей же надо, чтобы здесь все сливки учились. Короче, Сергей. Ты почему так себя ведёшь?

– Как, Юль? Я что должен был сидеть и обтекать, когда этот боров на меня клепать начал?

– Да нет, тут ты, как раз, грамотно выступил. Я даже порадовалась. Молодец. А когда сказал, что это она тебя подбила… я чуть не захохотала. У неё такой вид сразу сделался. И хала на голове заколыхалась.

– Ну вот, заслужил похвалу, – усмехнулся я. – Наконец‑то. А что тогда?

– Ты мать‑то свою почему доводишь? Она и так на трёх работах колотится, а ты, вместо того, чтобы сделать всё, чтоб она не волновалась, постоянно нервы треплешь. Шастаешь по ночам где‑то! Про квест наврал. Ну что это такое?

– Да, – махнул я рукой. – Дело у меня было. Важное.

– Ну, Серёжа, ну пожалуйста! Давай только ты не будешь снова наступать на те же грабли. Ты хоть школу закончи сначала. А потом хоть что делай со своей Анжеликой. Но если хочешь моё мнение, ты‑то ей точно не нужен. Да ей и родители не позволят с тобой шуры‑муры водить. Для них сейчас и Шалаев‑то мелкая сошка, не говоря уже… Два года назад вы ещё детьми были, она могла и не понимать всего. Но теперь… Забудь ты про неё.

– Да ладно, – пожал я плечами. – Какие проблемы? Она вон где, а я здесь. Вообще не понимаю, чего вы все уши мне ей прожужжали. Сами же и напоминаете.

– Кто это вы?

– Ну вот ты, Алиса, ещё там есть барышни.

– Глотова что ли? Тоже та ещё штучка.

– Так, ладно, Юля. Я тебя понял. Мне на урок надо. На квест больше не пойду.

Звякнул телефон. Я вытащил его из кармана и прочитал: