"Физика, математика, возможно, элементы магии в приборах... Да и в гражданке такие знания пригодятся", — размышлял я, листая описание. Школьные годы всплывали в памяти: хоть меня и выгнали, но точные науки давались легко. Даже в аттестате красовались твердые четверки по физике и математике — для школы с углубленным изучением магии это было более чем достойно.
Первое же разочарование ждало у ворот академии. Пожилой солдат с орденскими планками на груди, взглянув на мою грамоту, коротко бросил:— Не положено. Можете уходить.
— Постойте, — попытался я возразить, — спросите у начальства. Их должны были предупредить.
Я был уверен — как и в медвузе, здесь обо мне знали. Но старослужащий лишь каменел лицом:
— Без предписания не пущу.
В этот момент рядом с проходной с ревом остановился мотоцикл. За рулем — стройная фигура в обтягивающем черном комбинезоне. Лица не разглядеть из-за шлема, но рыжие локоны, выбивающиеся из-под защиты, эффектно контрастировали с формой. С пассажирского сиденья соскочил молодой лейтенант — к счастью, дедушка еще в детстве научил меня разбираться в знаках различия.
— В чем дело? — резко спросил офицер.
— Ваше благородие, гражданин пытается пройти на режимный объект, — отрапортовал солдат.
Лейтенант протянул руку:— Документы.
Просмотрев бумаги, он неожиданно усмехнулся:— А, понятно. Дед мне рассказывал об этом.
— Дед? — не удержался я.
— Да, начальник академии — мой дед. Я сам ее выпускник, — пояснил офицер, и во мне шевельнулась знакомая мысль: "Ну хоть тут внук не Оля".
— Пройдемте со мной, — предложил лейтенант, но солдат снова преградил путь:— Не положено. Нет приказа.
— Ох и упрямый ты, Архип Иванович, — вздохнул офицер, доставая телефон. Повернувшись к мотоциклистке, кивнул: — Спасибо, что подвезла. До вечера.
— До вечера, — ответил звонкий голос из-под шлема, и с ревом двигателя рыжая незнакомка исчезла в городской круговерти.
Десять томительных минут ожидания — и вот солдат возвращается с пропуском. Лейтенант, так и не представившись, исчезает в глубине территории, а я следую за Архипом Ивановичем по асфальтовым дорожкам между строгими учебными корпусами.
Кабинет начальника академии встретил лаконичной табличкой: "Букреев Олег Сергеевич, генерал-лейтенант, начальник академии". При виде мощной фигуры в генеральской форме я невольно вытянулся по стойке "смирно" — сработали какие-то глубинные инстинкты.
— Мне звонили эти бумагомараки из министерства, — прогремел бас, едва я переступил порог. — Дед-то был героем, а тебя — без конкурса в академию? Нонсенс!
Генерал изучающе оглядел меня, и под этим взглядом стало ясно: здесь придется доказывать право на место не бумагами, а делом.
— Ладно, — наконец смягчился Букреев. — Куда тебя записать? Шляться по кафедрам просто так не дадим — у нас разные уровни допуска. Да и безопасников тебе проходить...
— В инженеры разведки и радиолокации, — четко ответил я.
Генерал одобрительно хмыкнул:— Разумно. К секретарю — он все оформление сделает.
Секретарь оказался педантичным старшим лейтенантом, который заставил меня заполнять анкеты до самого вечера. Некоторые вопросы вызывали недоумение: "Как часто вы просыпаетесь ночью?" или "Случались ли непроизвольные мочеиспускания в стрессовых ситуациях?". "Какое отношение мои физиологические особенности имеют к радиолокации?" — мысленно возмущался я, исправно заполняя графы.
В итоге мне назначили явку 31 августа к 14:00 — на собеседование со службой безопасности. Выйдя за ворота академии затемно, я почувствовал, как наваливается усталость. День, начавшийся с надежд, завершался новой порцией испытаний. Но в груди теплилось странное чувство — будто очередная дверь в будущее приоткрылась. Пусть и со скрипом.
***
Ужин сегодня был по-домашнему уютным. На столе дымилась тарелка пасты болоньезе — Семен договорился с кухаркой, чтобы нам готовили каждый день, и теперь наш скромный стол ломился от еды. Кроме основного блюда, там красовались свежий овощной салат с рукколой и пармезаном, сочный бифштекс с розмарином и даже компот из сухофруктов — видимо, чтобы мы не забывали о пользе среди всей этой вкуснятины.
— Ничего так, вкусненько, — с набитым ртом пробормотал Семен, размахивая вилкой. — Конечно, не макароны по-флотски, но я доволен.
— Зажрался ты, батенька, — фыркнул я, накладывая себе еще порцию. — Посмотри — стол ломится от салатиков, бифштекс просто тает во рту, а ты ноешь. Давай лучше рассказывай, как в больнице. Смотрю, ты сегодня повеселее.
Семен отпил компота, вытер губы салфеткой и наконец расслабился в кресле.
— Деду лучше. Пришел в себя, но говорить пока не может — объясняется знаками. Он даже попытался написать что-то на листке, но почерк вышел такой, что даже врачи не разобрали. Самое странное — возле его палаты теперь охрана.
— Охрана?
— Да. Два здоровых мужика в штатском, но с такими лицами, что сразу видно — не санитары. Представились службой охраны императора.
Я замер с вилкой на полпути ко рту.
— И… зачем они там?
— Не сказали. Наверное, кто-то из старых знакомых деда побеспокоился. Семен хмуро потер лоб. — Но вся эта история с машиной… мутная. Я пытался выяснить, к кому из их начальства обращаться, но они только отмалчивались.
— А после той дамы в вуали… — я невольно понизил голос.
— …я вообще никому не доверяю, — закончил он за меня.
— Но если дед знаками объясняется… Может, он что-то знает?
— Он дал понять, чтобы не беспокоились. Мол, его лечат, и через неделю, возможно, выпишут.
Я вспомнил про разговор с ректором Академии магии и слегка замялся.
— Кстати… Витязев предлагал помочь. Спрашивал про больницу, но я не знал подробностей. Да и позвонить тебе постеснялся — вдруг это было бы неуместно.
Семен махнул рукой.
— Да все нормально. Дяде лучше — и ладно. Пусть мир подождет. Потом он хитро прищурился. — Ну а ты как? Как там твой «цветник»?
Я покраснел и отхлебнул компота, чтобы скрыть смущение.
— Тебе бы только про девушек… — буркнул я. — Никак еще, зачисления не было. Первого сентября — в магическую академию, третьего — в медицинскую.
До 31 августа оставалось всего несколько дней. Нужно было срочно закупить канцелярию, тетради, хотя бы пару рубашек построже — но денег, как всегда, не хватало. Работу искать надо, но я решил подождать до начала учебы — вдруг получится совмещать?
Неделя пролетела в суете. Впереди ждали вузы, выписка деда… и та самая загадочная дама в вуали, чье появление, как мне казалось, было только началом чего-то большего.
Глава 5
Меня всегда интересовало, почему первое сентября обязательно должно быть дождливым. Как будто сама природа напоминает: «Вот он, учебный год – ничего радостного, сыро, зябко и неудобно». То же самое с первым января – хоть не дождь, так мокрый снег. И первое мая – куда же без майской грозы? Даже если осадки слабые, утро все равно встречает тебя холодной сыростью, пробирающей до костей.
И дело тут вовсе не в том, что мы в Санкт-Петербурге, где дождь – это почти что местная валюта. Нет. Просто в эти дни мир словно проверяет тебя на прочность.
С этими мыслями я, в парадном костюме (темно-синий, почти черный, с едва заметной серебристой нитью по краю лацканов), вышел из дома вместе с Семеном. Он нервно поправлял галстук, явно не привыкший к такой строгости. Мы вызвали такси и решили подождать его на улице, под хмурым, низким небом, с которого уже начинала накрапывать мелкая морось.
Вчерашний визит к безопасникам артиллерийской академии прошел на удивление буднично. Майор с каменным лицом задавал вопросы, я отвечал, он что-то записывал, хмыкал и в итоге подписал пропуск. Ни угроз, ни подозрительных взглядов – как будто я был просто очередным документом в его папке.
