— Вот именно, Николай Иванович, вот именно. А посему — отправляйтесь незамедлительно в Николаевск и вытаскивайте оттуда броненосцы, они нам в Японском море нужнее, чем в том медвежьем углу.
— Слушаюсь, Алексей Алексеевич, когда прикажете отбыть и на каком из крейсеров?
— На ваше усмотрение — «Жемчуг», «Изумруд». И не спешите, Николай Иванович, неделя у вас есть, введёте меня в курс дела, разработаем операцию по проводке отряда, вернее его части, как я понимаю «Сисой» и «Наварин» сейчас точно не на ходу.
— Увы, Алексей Алексеевич. Оставлю их как плавучие батареи контр-адмиралу Русину, буду прорываться с «Николаем», тройкой «броненосцев берегами охраняемых», «Мономахом» и «Светланой». «Днепр», как сильнейший из вспомогательных крейсеров, думаю отправить «прошерстить» острова Курильской гряды, с интернированием находящихся там японцев и с последующим заходом в Петропавловск. Потому какие грузы для Камчатки будут, патроны там, снаряды, иное снаряжение, надо всё грузить на «Изумруд», — думаю пойти с Ферзеном, а потом на «Днепр» перебросим.
— Быть посему, Николай Иванович, — Бирилёв наклонился к Небогатову, — если бы вы знали, как мы боялись вашего разгрома. Экипажи на Балтике и Чёрном море неблагонадёжны. Революционные агитаторы имеют успех, рассказывая, что матросов эшелонами отправят на Дальний Восток, на убой. Жандармы напали на след разветвлённой революционной организации на Черноморском флоте, там состоят даже офицеры.
— Не может такого быть.
— Может, разгроми вас Того и полыхнуло бы тотчас. У нас порох менее сухой чем экипажи на Чёрном и на Балтике. Потому, Николай Иванович, заклинаю вас — не критикуйте публично начальство, особенно великих князей. Вы сейчас на виду, каждое ваше слово переиначивается и перетолковывается. Император к вам благоволит, а вот генерал-адмирал напротив. Все выпады ваших офицеров в свой адрес, в адрес министерства, «шпица», он принимает как будто они от вас лично. Понимаете?
После сего знакового разговора Бирилёв на совещании со старшими офицерами флота, приступил к «раздаче слонов»: погоны контр-адмирала из рук командующего получили Бухвостов и Игнациус. Вообще список офицеров представленных Небогатовым к повышению, был не только утверждён, но и существенно дополнен. Так, например, командир «Бедового» Баранов стал капитаном первого ранга. Уже капитан второго ранга Свенторжецкий осел в штабе флота, возглавив разведывательный отдел, и начал его срочно формировать. Небогатов помимо своего ордена святого Георгия, получил и контр-адмиральские погоны для Клапье де Колонга, которые должен был вручить флаг-капитану 2 ТОЭ лично.
Николай Иванович отметил, как легко Бирилёв сумел расположить к себе офицеров, поначалу настроенных предвзято. Командующий флотом, действовал как заправский дипломат: подчеркнул заслуги адмирала Небогатова и его эскадры, вписавших славную страницу в историю русского флота, особо подчеркнул, что новые награды и повышения ждут всех без исключения присутствующих после победного окончания войны, ибо грядёт омоложение флота и кого же возвышать, только опытных боевых офицеров, совершивших беспримерный поход…
Выход «Изумруда» и сопровождающих его до пролива Лаперуза «Громобоя» и «России» был назначен на 2 июня, а пока Небогатов и Бухвостов по приглашению Бэра и с одобрения командующего вышли на «Ослябе» посмотреть насколько вырастет дальнобойность орудий броненосца при крене на 2-3-5 градусов. Компанию адмиралам составили старшие артиллеристы с первого броненосного отряда, которым командовал контр-адмирал Бухвостов.
«Ослябя» в паре с «Громким» подошёл к юго-восточной оконечности острова Аскольд, трюмные по команде Бэра начали затопление отсеков левого борта.
В это время сигнальщики приняли семафор со спешащего в гавань «Жемчуга» о приближении неприятеля, радист на броненосце, как частенько это бывало, взялся чего-то исправлять в аппарате и радио с дозорного крейсера не получил. Бэр, нисколько не стесняясь двух адмиралов на борту покрыл матом и раззяву радиста и морского царя и себя лично, понабравшего в команду таких остолопов. Затем каперанг обратился к Небогатову.
— Николай Иванович, прошу перейти на «Громкий», Николай Михайлович, вас тоже.
— Что вы засуетились, Владимир Иосифович, — досадливо поморщился вице-адмирал, — неприятель не вдруг появится, есть время и его достаточно. Смотрите, как задымили в Золотом роге, сейчас «Александр», «Орёл», «Суворов» выйдут на позицию. Всё же отработано, роли распределены и, надеюсь, выучены. А «Ослябе» представляется неплохая возможность попробовать идею с самозатоплением отсеков в реальном бою.
— Вы полагаете, — удивился Бэр, — а как же манёвр, уклонение от снарядов.
— Так никто вас прямиком на врага не отправит, Владимир Иосифович, а пострелять с предельных дистанций, укрываясь за товарищами — почему и нет. Того будет осторожничать, — он у нашей базы, нам помимо минных заграждений и подводные лодки помогут, гляньте как на дежурной «керосинке» оживились, тоже отличиться хотят.
На дрейфовавшем в миле от броненосца «Скате» начались приготовления к погружению.
— Давид Борисович — обратился Небогатов к кавторангу Похвисневу, — скажите своим сигнальцам, пускай передадут подводникам — подойти к броненосцу для получения указаний на бой от младшего флагмана флота. Есть у меня одна задумка…
Глава 15
Небогатов всмотрелся в приближающиеся японские миноносцы. Дюжина корабликов беспорядочно рыскала по курсу влево-вправо, как бы «обнюхивая» акваторию залива Петра Великого перед тем как «впустить в лавку» четвёрку броненосцев-«слонов».
— Что это они так, как будто пчёлы роятся, уж очень похоже, — молоденький мичман, прибывший на эскадру с Бирилёвым, с интересом наблюдал за непонятными маневрами неприятеля, — не дай Бог, столкнутся. То есть, конечно, дай. Извините.
— Опасается Того керосинок наших ныряющих, — Похвиснев указал вице-адмиралу на приближающуюся русскую эскадру, — смотрите, Николай Иванович, командующий поднял флаг на «Алмазе».
— Алексей Алексеевич прав, — отозвался Небогатов, — на отряде броненосцев есть свой адмирал, нечего командующему подставляться, думаю, Бухвостов вполне справится, надо только переправить Николая Михайловича на «Александр» поскорее. А командующий, судя по всему к нам направляется.
Так и оказалось, пока «Александр», «Суворов» и «Орёл» строем фронта неспешно двигались в направлении неприятеля. «Алмаз» устремился к «Ослябе».
На крейсере-яхте замельтешили флажки сигнальщиков.
— Что там, — просил Небогатов у вахтенного офицера, — я прямо как крыловская мартышка, совсем к старости глазами слаб стал.
— Командующий приглашает вице-адмирала Небогатова перейти на «Алмаз», есть важная информация от контр-адмирала Клапье де Колонга, — доложил лейтенант.
— Ну, быть по сему, ответьте Бирилёву, приду на «Громком».
Небогатов спустился с мостика и направился к кормовой башне, у которой размахивал руками Бэр, что-то объясняя артиллерийским офицерам и Бухвостову.
— Владимир Иосифович, как говорится, вашими молитвами. Согласно распоряжения командующего флотом мы с Бухвостовым вас покидаем. Я на «Алмаз» направляюсь, Николай Михайлович на «Александр». Но вы обязательно попробуйте стрельбу на предельных дистанциях. Закиньте с десяток фугасных по миноносцам. Сам Того подтянется часа через полтора-два. Хотя есть у меня сомнения в его решительности, предполагаю, побоится друг Хейхатиро переть напролом. Будет думать о минных позициях, на которые мы его заманиваем, о лодках подводных…
— Николай Иванович, у моих башнёров руки чешутся раздолбать япошек. Одного боятся — что вы или Бирилёв скомандуете «Ослябе» уйти в гавань.
— Я то не скомандую. Но, на всякий случай, Владимир Иосифович, начните стрельбу сразу с максимальным креном, может так случится, что Того всё таки пойдёт прямиком на Владивосток, поэтому отстреляйтесь по миноносцам не мешкая.
Когда «Громкий», доставив Небогатова на «Алмаз», отвалил от крейсера, направляясь с Бухвостовым на борту к «Александру 3», носовая башня «Осляби» произвела залп, через десять секунд бахнула кормовая…
