— Эти дети вели против вас войну, — напомнил я.
— Майкл, не строй из себя человека глупее, чем ты есть на самом деле, — усмехнулся собеседник. — Дочь главы великого клана всегда — я это подчёркиваю — всегда найдёт себе сторонников, чем бы она ни занималась. Она прекрасно обучена, способна собрать армию и обеспечить её всем необходимым. Умеет планировать и добиваться своих целей. Те, кто пошёл за ней уверены — очередной релиз закончится, девочка наиграется в разбойницу и вернётся в великий клан «Олиранд». А значит, та команда, которая прошла с ней все эти детские игры, станет её командой во взрослой жизни. Ты понимаешь, что это значит?
— Что идейных там очень мало.
— Их вообще не существует, — рассмеялся Лиандор. — Ты хоть и побывал в Истинном городе, но понятия не имеешь, как мы живём. Поэтому смею надеяться, ты мне поверишь, в конце концов, я ни разу тебя не обманывал. Если бы Нолия вняла голосу разума, и вернулась к отцу, о её причастности к падшим никто и никогда бы не узнал.
— А то, что она убивала других эльфов не имеет значения, — кивнул я. — Ведь с их смертью нужные эльфы получили возможность продолжить свой род. Нолия расчистила для них путь к ещё одному виду бессмертия — через потомство.
— Всё верно, — легко подтвердил старик. — Ты уже должен был понять, Майкл, что настоящая сила — это власть. И те, у кого она есть, могут перекраивать мир вокруг себя так, как им заблагорассудится. А те же, кто не сумел возвыситься и умер окончательной смертью… Что ж, им не следовало идти в релиз, раз они не смогли заранее побеспокоиться о собственной безопасности. Игра позволит родить новых, они вырастут и займут место погибших. Что бы официально ни говорилось, жизни эльфов не равноценны.
Забавно, я как-то думал, ушастые только к неписям настолько потребительски относятся, а у них это, оказывается, просто из Истинного города проецируется. Те, кто ниже по положению у себя дома, войдя в релиз, отыгрываются на ещё более слабых. Круговорот высокомерия получается.
— Итак, Нолия, — вернулся к главной теме разговора я.
— Да, — кивнул Лиандор. — За то, что ты завершишь эту неприглядную историю, великий клан «Олиранд» предоставит тебе особую награду. Уверен, ты согласишься.
— В чём же она заключается? — уточнил я.
— Мы отпустим всех людей, которые пожелают к тебе присоединиться. Им не станут препятствовать, даже дадут припасов в дорогу — ты ведь не станешь бегать по всему релизу, отыскивая желающих свободы людей, — озвучил старик. — И ты должен понимать, что релиз скоро закончится, а значит, времени у тебя не так уж и много осталось. Если Нолия переживёт релиз, мы справимся с ней сами, своими силами. Но в таком случае можешь быть уверен, — я ведь никогда тебя не обманывал, да? — великий клан «Олиранд» выберет вырезать человечество.
Это заявление заставило меня хмыкнуть. Впрочем, и так, и так в мои планы оставлять главу падших не входило. Если за это мне ещё и доплачивают, то какой смысл отказываться?
— Я согласен, — кивнул я.
Старик улыбнулся и вытащил из складок своего наряда сферу телепортации. А ведь они не из воздуха берутся. И при этом Лиандор снабдил ими всё своё сопровождение. Похоже, великий клан действительно решился вложиться в уничтожении предательницы.
— Буду ждать доказательство в своей резиденции, — сказал он, прежде чем исчезнуть.
Мебель и напитки забирать он с собой не стал, а для меня было не трудно прибрать их в сумку. В конце концов, мне так точно пригодится, а оставлять их посреди нигде — просто странно.
Поднявшись в воздух, я отправился в дальнейший путь.
* * *
Лагерь падших
Ралнор вышел на свежий воздух и, втянув его полной грудью, улыбнулся. Звёздное небо над головой, сотворённое игрой, было безоблачно. Света хватало, чтобы рассмотреть всю территорию.
На завтра был назначен рейд за местными монстрами, так что время на то, чтобы как следует передохнуть, ещё имелось. Ралнор, примкнувший к падшим всего релиз назад, не собирался этой возможностью пренебрегать.
Спустившись по лестнице, выдолбленной прямо в скале, эльф поправил ремень на груди. Верный двуручник покачивался в такт шагам, напоминая всем вокруг, что его хозяин горяч до боя и с радостью отбирает чужие жизни.
Да… Это пьянящее чувство, когда от твоей руки погибает окончательной смертью бессмертный — бесценно!.. Настолько вкусна оказалась смерть, которую ты приносишь собственным клинком, что Ралнор каждый раз испытывал невероятную эйфорию.
Он выжил! Он победил!
Смерть неписей такого чувства не приносила. Игрушки системы, пришедшие из других миров — убивать их было совершенно бессмысленно. Ралнор ещё до того, как стал падшим, пресытился чувством вседозволенности. Бывало он вместе с соратниками вырезал целую деревню — просто ради того, чтобы понять, каково это — лишать жизни не безмозглых монстров, которых игра воссоздаст походя, а разумную особь.
Оказалось, ничего интересного в этом нет. Да и проблемы от кланов — пускай его самого наказывали лишь штрафом за порчу имущества, всё равно было крайне неприятно. Неписи принадлежали другим эльфам, воспринимались ими, как имущество. А какое удовольствие портить табуретку?
Спать с неписями тоже надоело быстро. В конце концов финал всегда оказывался одинаков, были ли у рабыни под Ралнором ушастая, хвостатя или даже голем — не имело значения. Эмоции от этого не менялись.
Он уже подумывал оставить походы в релизы — так ему всё осточертело. Но потом его группа стала свидетелями нападения падших. На глазах Ралнора, привыкшего к бессмертию и скуке, одни эльфы убивали других… И это не выглядело так безобидно, как прежде.
Брызжущая кровь, отсеченные головы, выпущенные внутренности… Внезапно оказалось, что эльфы могут умирать точно так же, как и прислуживающие им неписи. И это изменило всё.
В тот же день Ралнор присоединился к падшим, и начал с того, что забрал жизни своих соратников. Да, троим удалось уйти на перерождение, но двое… О, этот сладкий крик в ушах!..
С того дня Ралнор ждал каждого выхода, каждой операции, каждого нападения. Отбирая у простых игроков подземелья, падшие увеличивали свои шансы убить окончательно другого бессмертного. И риск собственной смерти только подстёгивал азарт, заставляя кровь бурлить ярче сильнее.
Неудивительно, что очень скоро Ралнор возвысился в иерархии падших, возглавив собственное боевое крыло. Эльф отбирал к себе не лучших, а таких же одержимых, как он сам. Нолия неизменно кривила своё благородное личико, когда общалась с Ралнором «Мясником», но была вынуждена признавать его право.
Его. Право.
Кто бы сказал Ралнору, что однажды он станет равным дочери истинного эльфа, он никогда бы не поверил. А теперь она даже советовалась, как лучше провести очередную акцию.
Присев у костра, эльф перетащил свой меч на колени и, машинально поглаживая ножны, уставился в огонь. Скоро сюда должна была прийти его подчинённая, слишком вольная и слишком уверенная в себе Маэралия. Сегодня Ралнор объяснит ей, как выглядит иерархия в его боевом крыле, и чью постель она будет обязана греть, если он того пожелает.
Когда в поле зрения показалась тёмная фигура, Ралнор лишь усмехнулся.
— Что-то ты задержалась, — проговорил он, не спеша поднимать взгляд.
— Прости, красавчик, — услышал он вкрадчивый шёпот.
Голос оказался незнаком, но эльф уже ничего не успел сделать. Несколько быстрых и очень болезненных ударов парализовали его тело, а затем обжигающая холодом сталь вскрыла горло. Горячая кровь плеснула, и Ралнор осознал, что вот так сейчас и умрёт — даже не увидев, кто его убил.
Собственная смерть напугала его до ужаса, но он уже ничего не мог сделать. Затем накатила тьма и голова Ралнора повисла. А Крейвен стряхнула кровь с клинка и чуть поправила тело, чтобы со стороны по-прежнему казалось, что эльф сидит сам, после чего вновь растворилась в невидимости.
Охота на падших началась.
