Замысел был достаточно прост. «Куст» из локаторов, где ствол - «Фрейя», а ветки - «Варцбурги» с зенитками. Причем «Варцбурги» планируется расставить на удалении 70-100 километров от «Фрейи» и с сообщением с ней по проводной связи. И такая расстановка не случайна - Мильх, проанализировав недавнюю гибель самолета оснащенного локатором, понял, что Nikitin обнаружил излучение и точно сумел определить где находится источник. И нанес удар прямо по нему.
Интересно, что этот носитель локатора не был нацелен именно на Nikitin, его задача была найти русские аэродромы подскока, засекая взлетающие самолеты. И после наводить на них штурмовики с подвешенными бомбами для бомбардировки. Но на свою беду оператор локатора заметил «жирную» цель из трех транспортов. И кто ж откажется сбить такую лакомую цель? Никто... И, в итоге, немцы потеряли десять истребителей и сам самолет с локатором. И было это до того, как Мильх затребовал «Фрейю» и «Варцбурги» с зенитками.
А выставляя «Фрейю» Мильх рассчитывал, что она послужит приманкой для Nikitin. Он наверняка захочет избавиться от источника излучения, чтобы после локатор не мешал ему действовать скрытно. К тому же, Мильх не без оснований предполагал, что дальность локатора Nikitin гораздо меньше локатора «Фрейи», как бы и не втрое даже. Поэтому напрашивалась очень логично устроенная засада и маячило пять миллионов марок с поместьем в Крыму. Осталось только определиться с местом засады, а для этого нужно было кинуть Nikitin какую-нибудь наживку. А когда он клюнет на нее, то расстрелять его из 105-миллиметровых зенитных орудий.
Все ж таки Геринг не зря отвоевал Мильха у тайной полиции, а тот и вовсе был умницей...
***
После приземления в Тушино время до поездки к Иосифу Виссарионовичу еще было. Поэтому мы позволили себе отдохнуть, благо столовая Тушинского аэродрома работала чуть ли не круглосуточно. Мы-то себе позволили, а вот подполковник Ким - нет. Вышел на связь. Впрочем, к спеху.
- Никитин! Прием!
- На связи, Рома!
- Рассказывай, что у тебя там. Ты где сейчас?
- Москва, Тушино, отдыхаем. Сегодня к 22 часам к Сталину.
- Ну извините... - понял Ким, что помешал.
- Да ладно... Все равно у меня к тебе вопрос и просьба.
- Говори...
- Вопрос: почему ты в прошлый раз быстро свернул разговор?
- Ну, как тебе сказать, Чебурашка?... Путин к нам, не поверишь, а заскочил. Ехал-ехал себе мимо и зарулил. А тут ты на связи. - явно улыбаясь ответил мне мой командир.
- О, как... Мы тут к Сталину, а вы там с Путиным вась-вась? И без меня? Ай-яй-яй...
- Кстати, он про тебя спрашивал, сказали, что ты на задании.
- Ну и хорошо.
- А просьба какая?
- А просьба... Пособирай, плиз, инфу про локаторы люфтвафские этого времени. А то тут был инцидент. - огорошил я Кима.
- Что натворил? - с опаской спросил Рома.
- Да так, особенно ничего. Самолет с источником излучения завалил.
- Немецкий? Это не Тотоша? - насторожился Ким.
- Вот я тоже вначале подумал, но характер сигнала был иной. На «двенашке» же не было прибора имитации?
- И у тебя нет. Его Фридман только что собрал, пока ни на какую машину не ставили.
- Кстати, привет Лёне при случае передай.
- Обязательно. А инфу по локаторам скажу Наде - поищет. Ей тоже привет передам. Больше вопросов и просьб нет?
- Нет. Семь-три, Рома!
- Семь-три (щелк)...
И тут прибежал посыльный лейтенант...
- Товарищ Никитин. Вас срочно на капэ вызывают.
- Ну, нет покою, блин... Идем, лейтенант... Оля! На всякий случай проверь машину. Чует мое многострадальное жо, что неспроста это!
И мы побежали на КП аэродрома. Мы - я и Денисенко с тремя волкодавами. А то как же! Я - лицо строгой отчетнос... Т.е. строго охраняемое и без пригляду могу быть только, извините, в туалете. Тоже самое касается и Оли. И хорошо, что этот пригляд не распространяется на внутрь помещений, где мы спим. Кстати, до сих пор порознь, а то я уже один раз в глаз получил. От Оли, конечно же. Ну... Ладно.. Проехали...
На КП нас уже ждали начальник аэродрома и его штурман. Быстро, как положено, поприветсвовали друг друга и перешли к делу.
- Так, Виталий Александрович. Фронтовые посты ВНОС доложили, что в сторону Москвы идет большая группа бомбардировщиков. Не менее пяти десятков машин. Справитесь?
- Топливо залито, попробуем справиться. Надеюсь не высотные... Мне выше 6 километров ракетами не особо-то достать. Навести высотников, правда, смогу.
- По высотным понял. И так поднимаем МИГ-3.
- Вот правильно! Все с рациями?
- Не все, но... - не удивил меня начальник.
- Те, у кого раций нет, оставьте их в мне в тылу на "моей" высоте на случай, если какой бомбер проскочит. Которые с рациями - на мою волну, мой позывной - «Ворона», а ваш, как и тогда - «Гнездо».
- Добро! Как будем атаковать?
- Иду один, группа «Мигарей» без раций ходят у меня в тылу, высотники с рациями - наверху на 5 тысячах минимум. «Яки» и «Лавочки», кто есть - слева и справа от меня. Высоты по своему разумению. Как начну атаку - обходят немцев справа и слева и смотрят кто побежит - тех валят. Немцы могут побежать до начала моей атаки - я постараюсь их смутить - к этим не лезть!
- Почему не лезть?
- Под мои ракеты и наши попасть могут. Ракетам все равно кого валить...
- Принято! Прикажу! По машинам, товарищи.
Мы быстро вернулись к машине. Там, у «Мишки», я подошел к Денисенко и огорошил его:
- Леха! Свяжись с кем хочешь, но пусть доложат товарищу Сталину, что его приказ мне явиться к нему к 22 часам я скорее всего не выполню.
- Влетит...
- Ну, поругаются, да... Но спроси заодно мол, если успевать не буду, то может мне сразу в Кремль прилететь?
- Сдурел? Тебя наши собьют. Там наверняка зениток больше, чем камней в мостовой. - Денисенко откровенно смотрел на меня, как на идиота. Мало того, что к Вождю не особо торопится, так еще и под зенитки собрался.
- Лех... Ну ты ж знаешь мои таланты! Как Чкалов, только круче. - смеясь ответил я.
- Спросить спрошу...
- И если дадут «добро», то пусть тогда «Гнездо» мне передаст слова «конфетку хочу». А если «добро» не дадут, то «тортиком обойдешься». Вот так дословно.
- Договорились. Лети давай. Дай им жару - напутствовал меня друг.
- Не «дай», а «дайте»! Нас двое! - Оля, слышавшая этот разговор, довольно улыбнулась...
И мы взлетели. Я не стал спрашивать почему какую-то полусотню бомберов, идущих к тому же и почему-то средь бела дня, не могут тормознуть «местные» истребители. Не могут, значит не могут. Наверняка есть свои причины и никто не обязан мне их докладывать - какому-то там полковнику. Мое дело не торговаться «могут - не могут», а поставленную боевую задачу выполнять. И да, я нарушу приказ начальника Главного штаба явиться к Сталину к 22 часам - это же Александр Михайлович меня озадачил. Хотя, разумеется, команда исходила от Вождя. Но тут выбор: или немцы бомбят Москву и москвичей, но я успеваю и даже явлюсь заранее, или не бомбят, а я с большущей долей вероятности не успеваю. Не думаю, что Сталин и уж, тем более, Василевский, такие злыдни, что не примут эту уважительную причину.
В общем, мы взлетели...
------
[1] Эдвард Мильх (1892-1972) - генерал-фельдмаршал Люфтваффе, заместитель Германа Геринга. Интересно, что из досье германской тайной полиции следовало, что мать Мильха — арийка, а отец — еврей. Следовательно, в глазах нацистов Мильх — мишлинг (расовый термин времён нацистской Германии, обозначавший людей, имевших предков как «арийского», так и «неарийского», в частности еврейского, происхождения. Само же определение ходило в Германии начиная с XVII века). И, согласно расовым принципам нацистской партии, Мильх не только не мог быть заместителем у Геринга. Но всё было не так однозначно, если в этом был заинтересован сам Геринг, который именно по его, Мильха, случаю и выдал знаменитое: «Я сам буду решать, кто здесь еврей, а кто нет».
