Глава 5
Из подвала я вышел немного ошарашенный огромным количеством информации, способной уничтожить карьеру генерала. Беккер сопроводил меня и Олега до выхода из посольства, вежливо попрощался и отбыл.
В приемной ко мне метнулась встревоженная Ирочка.
— Тут к вам Дмитрий Федорович заходил. Долго вас ждал, не дождался, куда-то уехал. А потом позвонил товарищ Шмелев. Попросил, когда придете передать, чтобы срочно заехали к нему, куда вы знаете.
«Срочно⁈ О, как! Видимо товарищу генералу уже не терпится прибрать мои компании к рукам», — отметил я. — «А может Саня уже сработал, скинул инфу кадровичке, он долго тянуть не будет. Вот они и занервничали, засуетились».
— Ладно, — кивнул я. — Ещё какие-то новости есть?
— Факс пришел из Саудовской Аравии, — улыбнулась девушка. — Металл они получили, всем довольны, хотят продолжить сотрудничество. Ещё Елена Петровна заходила, отчитаться хотела, отчет оставила. Хотите ознакомиться?
— Сейчас некогда, — отмахнулся я. — Приеду, почитаю. Расскажи кратко, что там. Только самое важное.
«НКТ-сервис» два новых больших контракта заключил, — сообщила Ирочка, — Приехали Иван и Женя, хотели вас видеть, не застали. Принесли в бухгалтерию квитанцию с предоплатой, оплатили по договору большую партию одежды на сто пятьдесят семь тысяч. Плюс у нас собрано уже полтысячи заявок на американские автомобили по каталогу и тысяча на наши. Елена Петровна сказала: мы можем такие объемы сразу не потянуть, даже с учётом, указанного в договорах сроках поставки — полтора-два месяца. Как только Ашот, как директор «ОСМЫ-авто» договора получат, сразу авансы перечислят, и начнется отчет времени.
— Отлично, — довольно кивнул я. — Тогда пусть делают так. Пока Ашот это не подписывает, посылаем срочный факс в «А-Альянс», они должны быстро уточнить наличие этих машин и начать быстро готовить следующую партию. Как только будет уверенность, что свои обязательства выполним, подписываем договора, во всяком случае, на имеющиеся машины, чтобы не было проблем. А в АТОВАЗ Ашоту надо будет съездить на днях. Пусть как хочет Каданникова уламывает, но эту тысячу машин за два месяца выбивает, можно даже частичную предоплату сразу внести. Если не все сразу забрать, то время потянем, и оставшуюся часть попозже заберем. Впрочем, ладно, я об этом сам с ним поговорю.
— Но Елене Петровне я ваши слова передам, — уточнила Ирочка.
— Конечно, передавай, — согласился я. — Всё, поехал общаться с товарищем Шмелевым.
Генерал встретил меня хмурым и насупленным как грозовая туча. Молча провел в гостиную, тяжело уселся за стол. Указал взглядом на стул рядом.
— Присаживайся.
Я осторожно опустился на сиденье.
— Что там у тебя с оформлением документов? Сроки уже подходят, — мрачно напомнил он, сверля мое лицо тяжелым взглядом.
— С документами всё нормально, — спокойно ответил я. — Они уже давно подготовлены. С учредителями сложности. Я же говорил — все решения мы принимаем коллегиально и мне нужно убедить ребят отдать тридцать пять процентов вашим людям. Они не понимают, почему должны дарить свои доли.
— Что значит, не понимают? — рыкнул недовольно Бобков. — Я что-то неясно объяснил?
— Объяснили ясно, — подтвердил я. — Помните, когда я попросил перечислить все достоинства и недостатки передачи долей Гусинскому и Дмитрию Федоровичу, вы сказали: За мной и моими кооперативами будет стоять государство и Комитет. Перед нами откроются огромные возможности, выходы на самых больших людей, и никакие, я запомнил дословно это выражение: «сраные рэкетиры и чиновники и пикнуть не посмеют. Порвем на фашистский крест».
— И что тебя не устраивает? — буркнул генерал, продолжая давить взглядом. — Если бы не я, тебя бы разорвали на клочья. Забыл чьих детей ты избил? Ты для них как грязь на ботинке, наступили, вытерли и пошли дальше.
— Дело не в этом, Филипп Денисович, — терпеливо пояснил я. — За меня слово сказали, помогли урегулировать ситуацию, спасибо вам огромное. Вопрос в моих компаньонах, они пока ничего от вас не увидели, никакой помощи, поэтому не понимают, за что должны отдавать свои доли.
— Как это ничего, — генерал придвинулся, тяжело оперся ладонями на столешницу и навис надо мною всем телом. — А визы вам в Америку, Швейцарию и другие страны, кто делал? А с поездкой в ГДР, оформлением документов, кто помог? А информацию о промышленниках и кураторе, кто дал?
— Ну да, — кивнул я. — И вас за это мы все регулярно благодарим материально. Кстати, с Рунге, ваш человек ничем помочь не смог. Пришлось решать эту проблему самому. И я её решил. Заметьте — без вашего участия. Люди хотят увидеть, как вы справляетесь с действительно сложными вопросами, а потом принимать решение.
— Сложные — это, какие? — набычился Бобков.
— Ну вот, например, с Братским алюминиевым заводом, — сразу ответил я. — Местный криминал спелся с властью и ментами и вообще обнаглел, с крышевания ларьков к заводу перешли. В моих людей стреляли, садили в обезъяник, наезжали всеми способами. Не дают работать, требуют платить сумасшедшие деньги, за то, что сотрудничаем с БРАЗом.
— Да они что, совсем там обалдели? — возмутился первый зам КГБ. — К государственному заводу лапы загребущие тянут рэкетиры сраные.
— Именно, — усмехнулся я. — И никто ничего сделать не может и не хочет. Там все спелись, и власти, и менты, и руководство завода. Вот и помогите мне решить эту проблему, избавиться от обнаглевшей местной братвы, разогнать ментов, работающих с ними в спайке, припугнуть руководство района и завода. Тогда у моих ребят вопросов к вам не будет, действительно серьезную проблему решили, показали свои возможности.
Минуту генерал молчал, сверлил пронизывающим взглядом — я глаза не отвел, держался спокойно и уверенно.
— Ладно, — буркнул Филипп Денисович. — Я подумаю, что можно сделать. Завтра-послезавтра дам ответ.
«Клюнул», — радостно отметил я.
В слух же проникновенно с нотками печали добавил.
— Понимаете, я не хочу давить на компаньонов и друзей. Никогда этого не делал и сейчас не буду. Это первый шаг к разрыву отношений, предпочитаю убеждать делами. Если они не понимают, за что отдавать вашим людям тридцать пять процентов, какую фактическую пользу мы от этого получим, значит надо это наглядно продемонстрировать.
— Сказал же, подумаю, — рыкнул генерал. — У тебя всё? Тогда позже свяжемся.
В машину я садился, твердо уверенный, что Бобков не останется в стороне.
— Куда едем? — поинтересовался Иван.
— В офис.
Оказавшись в кабинете, я получил от Ирочки отчет Елены Петровны и попросил пригласить Сергея. Начальник СБ появился в кабинете ровно через две минуты, после моего прибытия.
— Здорово, Сережа, — я отложил в сторону отчет главбуха и встал. — Поехали, проедемся.
— Сколько ребят с собой взять? — поинтересовался начальник СБ.
— Человек четырех вполне достаточно, — улыбнулся я. — Нас и так много будет. Со мной Иван и Артём, с тобою четверо, восемь, это целая команда получается.
На этот раз я предпочел поехать на «БМВ» за руль посадил Артема, Ваня разместился спереди, рядом с ним — мы с Сережей сзади. За нами следовал джип «шевроле-субурбан», за время моего отсутствия, специально купленный для службы безопасности с четырьмя бойцами, занимавшимися личной охраной и сопровождением руководства.
На подъезде к Новоарбатскому мосту, попросил водителя остановиться. Сережа по рации связался со старшим группы — Алексеем Игнатовым, и джип остановился в нескольких метрах от нас.Двери приоткрылись, сотрудники, вымуштрованные бывшим опером, рассредоточились вокруг, бдительно поглядывая по сторонам.
— Сереж, у меня всё готово, — сообщил я, когда мы в сопровождении Ивана отошли в сторону. — Звони Герману, пусть собирает своих парней и ребят из «Бастиона», начинаем работу в Братском районе. Генерал сегодня, завтра должен дать ответ, но думаю, он тоже в деле.
— Понял, — кивнул бывший опер. — Сегодня свяжусь.
