– Моя мать умерла от ран тяньгоу [103]. Шрамы долгое время не заживали и болели, а отец не всегда был рядом, чтобы помочь ей. Пришлось выучить целебный массаж по точкам, чтобы хоть немного облегчить ее боль, – тихо признался волк.
– Какой она была?
– Сильнейшей после отца. Это она предложила ему жениться на себе, а отец даже не посмел отказать. – Лэн Шуан невольно улыбнулся от старых воспоминаний. – Матушка была его правой рукой, даже Шуайцзяо признал в ней второго хозяина.
Вэнь Шаньяо с удивлением взглянул на меч за спиной волка. Чтобы тот мог признать второго хозяина, пока первый еще жив… Одно дело, если меч передают по наследству, когда его бывший хозяин еще жив, и совсем другое, если меч сам выбирает себе второго хозяина. Видимо, мать Лэн Шуана была действительно выдающимся человеком.
– Когда мне было пять, она пошла на охоту и вернулась едва живой. Мы пытались разузнать, что случилось, но она лишь говорила, что перешла дорогу тяньгоу и чуть не погубила ее ребенка. И сказала, что, будь сама на месте демона, поступила бы так же…
– Поэтому вы постоянно охотитесь на тяньгоу? – догадался Вэнь Шаньяо, поморщившись от неприятного зуда в стопе.
– Да. Отец верит, что еще сможет отомстить за мать, вот только…
– Убивая тяньгоу, вы навлекаете гнев принцессы Юэ, – догадался тот.
– Да. Тяньгоу хоть и демоны, но некоторые из них состоят у нее на службе. В последнее время в наших краях то и дело бушуют бури, и вряд ли там обошлось без принцессы Юэ.
– Я думал, в сердце главы Ганшаня давно новая любовь.
– Вай Яньгэ не идет ни в какое сравнение с матерью, – довольно резко ответил Лэн Шуан, убрав руки. – Ложись на живот.
Борясь с желанием прогнать волка и в то же время дослушать, что он скажет про госпожу Вай, Вэнь Шаньяо приспустил халат. Послушно улегшись на живот, он замер, стоило чужим пальцам коснуться поясницы. От неприятных ощущений к горлу подступила тошнота, и он через силу произнес:
– Разве волки не обзаводятся одной парой на всю жизнь?
– Как правило, да. Редко когда кто-то решается и находит пару повторно.
– Ты думал, глава Ганшаня навсегда останется одинок?
– У него есть я, – возразил Лэн Шуан.
– Сын и супруга – не одно и то же, – осторожно заметил Вэнь Шаньяо. – Ты ведь не можешь сказать мне то, что спокойно говоришь отцу? И наоборот.
– Я понимаю… но в клане много достойных женщин.
– Новая госпожа Ганшаня настолько плохо справляется со своими обязанностями?
– Нет, – вынужден был признать Лэн Шуан. – Наоборот. Она слаба как заклинатель – отец даже боится ее на охоту отпускать, однако она умна. Весьма. Если до ее прихода у нас постоянно не хватало еды на зиму, то теперь, запрись мы в клане, нам хватит на несколько лет вперед.
– Тогда почему она тебе не нравится?
Лэн Шуан, поджав губы, слишком сильно надавил на поясницу, отчего Вэнь Шаньяо вскрикнул и обернулся, злобно зыркнув на него.
– Прости, – волк поспешно извинился и постарался загладить вину мягкими прикосновениями, от которых боль постепенно отступила. – Как только Вай Яньгэ пришла, о матери все слишком быстро забыли.
– Только поэтому тебе не нравится новая госпожа Ганшаня?
– Да.
Вэнь Шаньяо не сдержал смешка.
– Так по-детски…
На этот раз волк надавил специально, заставив его тихонько взвыть.
– Мне действительно следовало молчать, – сухо произнес Лэн Шуан.
– Ты… не так понял, – возразил, шипя от боли, Вэнь Шаньяо.
– Да неужели?
– Из всей моей семьи у меня остались только сестра и дядя, – вынужден был признаться Вэнь Шаньяо. – Я плохо помню своих родителей. Мне было не больше года, когда они погибли, и с тех пор меня воспитывала сестра. Дядю я практически не видел – он никогда не задерживался надолго.
– Как они умерли?
– На них напали заклинатели.
Лэн Шуан замер, и его пальцы невольно сжались на талии Вэнь Шаньяо, в тех местах, где виднелись старые синяки.
– Они практиковали учение темного пути?
– Нет, но это никому не помешало обвинить их.
Сколько бы слухов ни ходило вокруг секты Вэньи, но они никогда не практиковали темные искусства. Только павшие заклинатели прибегали к ним, и то быстро умирали из-за искажения ци. Но именно из-за особенности учения Юлин люди стали думать, что тем подвластно само время и пространство. Разве обычный заклинатель способен достать сердце человека, не разрезая грудную клетку? Или за мгновение оказаться на другом краю империи? Учение Юлин слишком загадочно, и потому в него никто не верит.
– Не стоило поднимать эту тему… – вздохнул Лэн Шуан, убирая руки с его спины.
– Да, верно. Спасибо.
– Отдыхай, – поднявшись, бросил Лэн Шуан. – Мне нужно вернуться в Бэйай.
Послушно завернувшись в одеяло, Вэнь Шаньяо взглядом проводил северного волка, поспешно скрывшегося среди облаков на мече.
Тело неприятно зудело, а ощущение призрачных пальцев переместилось с ног на спину и обратно.
– Как все прошло? – поинтересовался Луань, с подозрением заглянув в комнату. – Я слышал крик. Северный пес что-то сделал тебе?
– Нет.
– Тогда чего он так резко убежал?
– А ты думал, он будет целый день со мной? – не сдержал усмешки Вэнь Шаньяо, пытаясь устроиться поудобней. – Он здесь ради Фуланьу, а я лишь груз, который нужно доставить в Байсу Лу.
– Разве? Будь ты для него грузом, он бы взял тебя за шкирку и утащил в клан, – заметил дух, положив на кровать доску для игры в вэйци и протянув мешочек на этот раз с белыми камушками. – Сыграем?
Лэн Шуан вернулся под вечер, застав торжествующего Луаня, напевающего веселую песенку. Заметив его, дух как бы невзначай произнес:
– А северные волки умеют играть в вэйци?
– Да.
– Луань! – не выдержав, выкрикнул Вэнь Шаньяо. – Сгинь!
Рассмеявшись в ответ, дух как ни в чем не бывало продолжил заниматься своими делами.
– Что случилось? – с недоумением спросил волк, войдя в дом и заметив разбросанные по полу черные и белые камушки.
– Ничего, – мрачно ответил Вэнь Шаньяо.
– Просто кому-то надоело проигрывать, – хихикнул Луань, показав острый язычок. – Ты как открытая книга – я каждый твой шаг могу просчитать.
Вэнь Шаньяо одарил духа красноречивым взглядом и, будь у него возможность, догнал бы этого паршивца и оторвал бы ему язык. А так мог лишь сверлить взглядом, чувствуя не то раздражение, не то стыд. Луань жульничал, но поймать его на этом было невозможно! Дух действительно знал, как вывести из себя.
– Вас двоих и на пару часов оставить нельзя, – заметил Лэн Шуан, сняв со спины сумку и поставив на стол.
– Что на ужин? – Тут же закрутился рядом дух. – Снова каша?
– Она не для тебя.
– А тут что? – Открыв небольшой глиняный чайник, Луань тут же скорчил рожицу и пробормотал: – Какая гадость… хорошо, что это не мне.
– Что там? – насторожился Вэнь Шаньяо.
– Отвар для восстановления желудка. Или собираешься всю жизнь кашами питаться?
Перелив содержимое чайника в глубокую плошку, волк протянул ее Вэнь Шаньяо. Напиток оказался густым и до того сильно пах травой, что начинало мутить. Выдохнув и зажмурившись, Вэнь Шаньяо заставил себя выпить все, борясь с кашлем и желанием опустошить желудок.
– Утром допьешь оставшееся, – велел Лэн Шуан, протягивая разваренный и еще теплый рис. – Постарайся съесть хотя бы половину.
После напитка аппетит пропал, но, зная, что пес точно не отстанет, Вэнь Шаньяо неохотно сделал глоток жидкой безвкусной каши.
– Так… что все-таки тогда случилось в море? – хрипло поинтересовался он.
– Разве я уже не сказал?
– Вы ведь не все отдали императору, не так ли? – не сдавался Вэнь Шаньяо, делая небольшие глотки.
– Бофу [104] хотел использовать кости морского змея для ковки новых мечей Ганшаня, – неохотно признался Лэн Шуан. – Бо́льшая часть мечей нуждается в перековке, а то и в замене, кости же такого сильного демона не дадут лезвию затупиться.
