На лице Ни Цзана отразилось непонимание. Он вздрогнул, стоило Вэнь Шаньяо коснуться пальцем его лба, выводя замысловатые символы. Зрачки Вэнь Шаньяо медленно разгорелись белым светом, что притягивал и в то же время отталкивал, заставляя съежиться.
– Я проклинаю тебя, Ни Цзан. – От улыбки Вэнь Шаньяо любого пробрала бы дрожь. – Проклинаю до самой смерти, и только тетушка Фагуань сможет снять это проклятие. Впредь стоит тебе остаться наедине с собой, как твоя кожа начнет сползать, подобно змеиной чешуе, а тело будут разъедать сотни личинок, пока не сожрут тебя полностью. Ты познаешь мучения, от которых лишишься рассудка, и семья Ни окончательно падет.
Резко дернувшись, Ни Цзан уставился на Вэнь Шаньяо широко раскрытыми глазами.
– Ты…
– Думаешь, тебе кто-то поверит? – хохотнул тот, поднявшись на ноги. – В моей семье принято не забывать обиды и отплачивать в двойном размере. Надеюсь, тетушка Фагуань вскоре встретит тебя в Царстве призраков.
– Сяо, стой! Ян Сяо! – срывая голос, закричал Ни Цзан.
Оставив его слова без внимания, Вэнь Шаньяо покинул мрачную комнату. Он облегченно выдохнул, стоило дверям закрыться.
– Ты и такое можешь? – послышался тихий голосок Луаня.
– Да.
Успокоив бешено колотящееся сердце, Вэнь Шаньяо оглянулся, но не обнаружил поблизости Лэн Шуана. Услышав краем уха женский голос за углом, он нахмурился. Голос принадлежал высокой девушке с черными вьющимися волосами, в которых виднелись серебряные кольца и мелкие камешки, что сверкали на солнце. Хмурясь, она отчитывала Лэн Шуана, а тот лишь закатывал глаза, не пытаясь ее прервать.
– …И это только за один сезон! Глава Лэн шкуру с тебя снимет по возвращении, если узнает, что Сянцзы вновь чуть не умер!
– Как будто я виноват, что он постоянно лезет в пасти демонов, – не выдержал волк.
– Ты его брат! Старший! Так будь добр, присматривай за ним!
– Я не мечтал о таком брате.
– Шуан, – с упреком произнесла девушка. – Я, может, мечтала забраться в кровать императрицы, а в итоге стою здесь с тобой. Тебе нужно продержаться еще каких-то полгода, а после вернешься в Ганшань. Постарайся сделать так, чтобы до этого Сянцзы остался хотя бы живым и, если возможно, с руками и ногами.
Лэн Шуан не ответил, и девушка требовательно подняла брови:
– Шуан, ты меня понял?
– Понял…
– Ну и прекрасно! – ослепительно улыбнулась она. Сжав пальцы на его груди, притянула к себе и поцеловала. – Тебе же хуже, если с ним что-то случится.
Похлопав Лэн Шуана по плечу, девушка ушла, насвистывая себе под нос незамысловатую мелодию.
Вэнь Шаньяо удивленно выглянул из-за угла и увидел, как волк стирает с губ поцелуй. Заметив зрителя, Лэн Шуан застыл, а его уши вмиг стали пунцовыми.
– И как долго ты там стоишь?
– Не так долго, как хотел бы. Кто это?
Оглянувшись вслед ушедшей девушке, Лэн Шуан неохотно сказал:
– Линь Могуй. Северная демоница Ганшаня.
– Могуй? – слишком резко переспросил Вэнь Шаньяо. – Та самая Могуй, что в одиночку обезглавила дочь Хаоса?
– Ты-то откуда ее знаешь?
– Шифу рассказывал, – соврал тот. – Вы знакомы?
– Она моя невеста.
На мгновение Вэнь Шаньяо потерял дар речи.
Линь Могуй была из поколения одаренных заклинателей Ганшаня. Она зарубила немало детей Хаоса, став пилигримом. Вэнь Шаньяо больше всего удивил ее статус невесты Лэн Шуана, ведь в прошлых жизнях они, казалось, даже не замечали друг друга.
– Закончил с Ни Цзаном? Мы можем уходить? – поспешил сменить тему волк.
– Да.
– Что ты с ним сделал?
– Практически ничего. Если зайдешь – увидишь, что он жив и даже цел.
– Так что ты с ним сделал? – сощурил глаза Лэн Шуан.
– Ничего из того, в чем меня можно уличить, – хитро улыбнулся Вэнь Шаньяо. – Ну так что, возвращаемся в Байсу Лу?
Кивнув, волк жестом велел следовать за собой.
– Над Ни Цзаном будет суд во дворе императора. По-хорошему тебе нужно на нем присутствовать, но Сюэши учли твое состояние, – поведал Лэн Шуан.
– И что они от меня хотят?
– Я уже отправил отчет об увиденном, но и тебе надо что-нибудь им написать.
– Надо же, меня просят признаться на весь мир заклинателей, что я был «печью», – безрадостно усмехнулся Вэнь Шаньяо.
– Сяо, – вздохнул Лэн Шуан. – Напиши им, что тебя держали в качестве заложника, и этого будет достаточно.
– Думаешь, его и вправду заточат в тюрьму Семи Бедствий?
– Надеюсь на это, – помрачнел волк. – Все усложняется тем, что он последний из семьи Ни и владеет учением Наохэнь.
– А записи клана? Только не говори, что…
– Уничтожил их. Он единственный, кто знает все об учении Наохэнь, и, если его запереть в тюрьме, клан Бэйай невозможно будет восстановить.
Вэнь Шаньяо не сдержался и выругался. Ни Цзан предусмотрел и такой исход. Ну ничего, долго с проклятием он не проживет. Возможно, пары дней хватит, чтобы он наложил на себя руки и прервал ветку семьи Ни.
– Император Тоу не пощадит его. Для всех заклинателей имя Ни Цзана станет клеймом, – сказал волк, пытаясь успокоить Вэнь Шаньяо.
– Вот только найдутся люди, которые будут превозносить его.
– Если кто и будет, то только секта Вэньи.
– Боюсь, даже для них Ни Цзан окажется не более чем грязью под ногами, – хмыкнул Вэнь Шаньяо. – Так мы наконец покинем Бэйай? Чем дольше я тут нахожусь, тем грязнее себя чувствую.
Достав Шуайцзяо, волк бросил его перед собой.
– До границы клана придется добираться на мече, после пересядем на лошадей. Если все удачно сложится, к ночи будем на постоялом дворе.
Не сдержав тяжелый вздох, Вэнь Шаньяо мысленно себя пожалел. Дорога до Байсу Лу обещала быть долгой.
* * *
Рухнув на кровать, Вэнь Шаньяо беззвучно заплакал. И даже от плача тело заныло, да в таких местах, о которых Вэнь Шаньяо раньше не догадывался.
– Нам не стоило так рано покидать Бэйай, – вздохнул Лэн Шуан, кладя сумки на соседнюю кровать. – Я думал, ты уже достаточно поправился.
– Ты правда думал? Или притворялся? – огрызнулся тот.
– Луань, завари чай, – пропустив слова Вэнь Шаньяо мимо ушей, велел пес.
Кивнув, дух поспешил достать из мешочка цянькунь маленький чайник, пиалы и оставшиеся листья чая. Набрав воду и затопив печь, он бросил в чайник сушеные листья, добавил несколько лепестков цветов и измельченные в порошок коренья.
Опустившись на кровать к Вэнь Шаньяо, Лэн Шуан мягко надавил на его поясницу. Но даже этого касания было достаточно, чтобы тот вздрогнул и жалобно всхлипнул, отчего волк на мгновение растерялся. Прижав ладони к лопаткам Вэнь Шаньяо, Лэн Шуан отдал ему свою ци, которая, подобно воде, смыла боль в ногах и пояснице.
– Легче?
– Д-да… намного.
Отдав всю ци без остатка, волк взял из рук Луаня чашку и напоил чаем Вэнь Шаньяо, после чего стер с его лица слезы. Тот не сопротивлялся, чувствуя себя беспомощным ребенком и отчасти получая удовольствие от заботы Лэн Шуана. В последний раз за ним так ухаживала только сестра.
– От меня воняет лошадью, – пожаловался Вэнь Шаньяо.
– А еще кровью демонов, – вставил Луань. – Мазями, темной ци и…
– Мы поняли, – прервал его волк. – Приготовь воду.
Послушно закивав, Луань необычайно легко сдвинул столик посередине комнаты, положив на его место сложенный листок. Развернувшись, он обратился в деревянный таз, который дух наполнил водой. Засунув по локоть руки, он за пару секунд вскипятил воду, так что на поверхности показались пузырьки.
Волк помог Вэнь Шаньяо раздеться, сняв с него обувь и тяжелый верхний халат. Оставшийся в длинной рубашке, промокшей от пота, Вэнь Шаньяо осторожно дошел до таза, опираясь на руку Лэн Шуана. Каждый шаг вызывал тупую боль, пронизывающую от пят до затылка. Чувствуя на себе чужие взгляды, Вэнь Шаньяо старался не морщиться, но его пальцы в ладони волка побелели от напряжения.
– Пока вы дойдете, вода уже остынет, – с негодованием заметил Луань, подтолкнув Лэн Шуана вперед.
