Провокацию колумбийцев Вольф и Белозерцев отработали идеально. Оливейра, имевший множество знакомых среди левых революционеров, борцов с наркокартелями, и просто авантюристов, работавших за деньги, лично руководил первым этапом операции. Хозяев подставной фирмы похитили в Мексике по дороге домой в Штаты. После жестких допросов они все рассказали на камеру. Затем был похищен и уничтожен один из местных сотрудников «Медельинского картеля», непосредственно курировавший операцию. Гангстер был замазан во множестве грязных дел на границе, имел большое количество врагов, и его исчезновение отлично вписывалось в разборки конкурирующих организаций.
На третьем этапе, подключился Белозерцев и его коллеги из ГРУ. В Ленинградском морском порту на месте преступления при попытке заложить в запечатанный контейнер «Ники» с металлопрокатом наркотики и оружие были задержаны сотрудники ПГУ КГБ во главе с отлично знакомым мне майором Прохоренко. Затем Белозерцев поехал на встречу с заказчиками — родителями мажоров. После разговора вернулся довольным, сообщил, они больше трогать меня и моих товарищей не будут. Даже на километр подходить к моим фирмам остерегутся…
Убийцу Влады мы не нашли. Киллер сработал профессионально, никаких следов не оставил. Белозерцев считал, искать надо от противного, через заказчика. Прояснить этот момент могла Мадлен, но трогать змеиное кубло вокруг новоиспеченной миллиардерши пока было рано…
— Мистер, — надо мною склонилась улыбающаяся стюардесса, отвлекая от раздумий. — Через полчаса приземляемся в Нью-Йорке. Приготовьте свои вещи.
Глава 28
В зале ожидания меня встретили Орловски с Тедом, Баркли с Оливейрой, и сверкающий улыбкой директор «А-Альянса». После кратких приветствий, меня повезли в отель — отдыхать. Расставаясь с Гарри в холле гостиницы, я кратко напомнил о целях своего визита и завтрашней утренней поездке на Нью-Йоркскую товарную биржу. Завтра должен быть один из самых великих дней в нашей жизни, новообразованная компания француза «Шеро ЛТД» и хэдж фонд, если всё пройдет как надо, сорвут многомиллионный джек-пот, подтверждая репутацию француза, как финансового гения с необыкновенным чутьем на прибыль.
Нашим оффшорам, которые по первоначальной задумке, тоже должны были участвовать в комбинации, ещё в Москве, через Белозерцева дал команду, провести сделки раньше. Они не должны были сработать одновременно с фирмами Шеро, являясь его инвесторами. Такая слаженность в будущем могла вызвать обоснованные подозрения американских спецслужб…
Когда чернильная мгла ночи начала рассеиваться, сменяясь серым полумраком рассвета, я уже был на ногах. Принял бодрящий холодный душ, выпил чашечку крепкого кофе, наблюдая за светлеющим небом и разноцветными огнями рекламы, отражающимися всполохами в окне. Эмоции распирали. Я хорошенько выспался, чувствовал себя бодрым, энергичным и готовым к великим свершениям. Руки подрагивали от возбуждения и осознания переломного момента, но внутри крепла уверенность — всё должно пройти, как задумано.
Ровно в шесть утра заверещал тебефон.
— Мы на месте, — сухо сообщил Баркли. — Орловски с ребятами тоже. Будут ждать вас в холле, возле номера.
— Отлично, — ответил я. — Через десять минут выйду.
Мы с Баркли и Оливейрой устроились в бронированном «континентале», тройка телохранителей уселись в следующем сзади белоснежном «линкольн-таун-каре».
— Гарри, наши компании завершили сделки? — поинтересовался я.
— Да, — кивнул Баркли. — Сделали всё, как вы сказали. Позавчера скинули нефтяные фьючерсы.
— По какой цене?
— Тридцать семь с половиной за баррель.
— Отлично, — усмехнулся я. — Учитывая, что они были приобретены за семнадцать. Какая прибыль по сделкам?
— Три миллиона двести пятьдесят тысяч на двоих, после выплаты налогов, — сообщил Баркли. — Миллион семьсот — «Симмонс энд сонс», больше полутора — «АйДи кэпитал».
— Молодцы, — похвалил я. — Вложились не сильно, как я и рекомендовал. У нас есть такая поговорка «Жадность фраера сгубила». Нахапали бы больше, привлекли к себе внимание. А так заработали неплохо, и особо не засветились. У нас всё готово?
— Да, — кивнул Баркли. — В семь Шеро прибудет на биржу. Будет лично контролировать операции своих «медведей». Как только цена перейдет барьер, начнет сбрасывать фьючерсы. Вам по идее даже присутствовать не нужно. Мы бы все сделали сами.
— Хочу это видеть собственными глазами, — улыбнулся я. — Не могу пропустить исторический момент, один из самых ключевых во всей операции. Официально мы едем, смотреть, как работает наш сотрудник, старина Макконел. Он, кстати, тоже прикупил нефтяных фьючерсов. Немного, тысяч на двести, но надо признать, в чутье ему не откажешь.
— Дело ваше, — пожал плечами Гарри. — Хотите, посмотрите.
Некоторое время мы молчали, я смотрел на мелькающие в окне улицы Нью-Йорка, думал о своем. Оливейра управлял «континенталем», периодически поглядывая в зеркало и фиксируя движущийся следом за нами белоснежный «линкольн».
— Мы почти приехали, — нарушил молчание Баркли. — Вон видите, напротив небоскреба здание в полтора десятка этажей с пристройкой, в половину дома? Это легендарная и одна из самых старых фьючерсных бирж Америки — «Хаймекс». Она была основана более ста лет назад, в тысяча восемьсот восемьдесят втором году. Номер один в мире по торговле нефтяными фьючерсами.
Я с любопытством глянул на здание. Первые лучи поднимающегося солнца осветили стеклянный фасад, играя бликами на зеркальной поверхности. Возле входа, несмотря на раннее утро, стояло несколько человек.
— Брокеры, — Гарри, поймал мой взгляд и ответил на невысказанный вопрос. — Уже собираются, ждут открытия биржи. Сегодня будет тяжелый день для них. Ходят слухи, что после захвата Саддама Кувейта, и начала операции США, пожар войны может распространиться на Аравийский полуостров. Нефтедобыча в Саудовской Аравии может оказаться под угрозой атак террористических группировок, тайно финансируемых и снабжаемых оружием Ираном. Хомейни, а затем его приемник Хаменеи со своим окружением не могли простить шейхам поддержку Саддама во время ирано-иракской войны. Готовятся чужими руками создать проблемы конкурентам.
— Я даже знаю, кто распространяет эти слухи, — хмыкнул я.
Баркли тонко улыбнулся, но промолчал.
Из прошлой жизни я знал, что оккупация Ираком Кувейта, и последующая американская военная операция «Буря в пустыне» вызовет то, что в мире назовут «нефтяным шоком», а именно: кратковременное увеличение цен, с семнадцати до тридцати шести долларов за баррель. В середине октября читал в каком-то экономическом журнале, цена на день-два достигнет пика — сорока шести долларов, после чего начнется постепенное снижение к довоенным показателям. Чтобы ещё больше разогреть эти слухи штази провели спецоперацию. Сделали целое театрализованное представление, записали видео в балаклавах с угрозами саудитам, организовали пару небольших взрывов рядом с месторождениями, чтобы на волне паники ещё больше поднять цены на «черное золото».
В эти дни я прилетел в Америку, чтобы сорвать большой куш и запустить следующий этап задуманной операции. После посадки генерала и исчезновения его прихвостней, никаких вопросов со свободным передвижением по миру у меня не возникло. Все проблемы разрешениями и визами в Европу и Америку успешно решали связи Белозерцева, мои деньги и репутация большого бизнесмена…
Мы припарковались в ряду автомобилей, рядом со зданием биржи.
— Не хило живут брокеры, — присвистнул я, обозревая стоящие автомобили. Рядом с нами стояла зализанная с низкой посадкой бордовая «Ferrari Testarossa», напротив небесно-голубой «Lamborghini Countach», чуть дальше «Porsche 911 Turbo», за ним белоснежный «Rolls-Royce Camargue», в середине восьмидесятых считавшийся одной из самых дорогих машин в мире. Примостившаяся с краю спортивная «Mazda RX-7» на фоне суперкаров и элитных седанов, казалась бедной родственницей.
