— Погнали! — раздалось над поляной, и Фриц бросился вперед, разрывая воздух серией ударов.
Китаец оценил противника правильно и, как и водится у всех любителей подрыгать ногами, сменил переднюю ногу, сделав шаг назад. Элементарная херня, которую осваивает любой обладатель желтого пояса по тхэквондо. А Димон недавно получил черный… Фриц, который был килограммов на двадцать тяжелее, рвался вперед. Любой его удар оторвет башку быстрому и верткому корейцу, который, конечно же, прекрасно об этом знал. Знал он и то, что обладателей черных поясов запросто бьют самбисты и борцы, а уж боксеры и вовсе не оставляют от них мокрого места. Это не кино, а Димон совсем не Брюс Ли. И он не собирался удивлять столь изощренного соперника красотой поз, высокими ударами и криками, достойными настоящего самурая. Он просто изматывал своего противника, каждый раз разрывая дистанцию. Он даже рук не поднял в защитную стойку, и они болтались внизу, как будто тряпочные.
— Долго ты бегать будешь, сука косоглазая? — упрямо сопел Фриц, который бросился вперед, чтобы облапить Китайца. Он имел представление и о борьбе, и в нижнем партере у Димана не было ни единого шанса. Двадцать кило разницы — это двадцать кило разницы.
Фриц серьезно ошибся. Все же ему было прилично за тридцать, и в последние годы бухал он гораздо чаще, чем тренировался. Он потерял форму и реакцию. А вот Димон — нет. Он ушел в сторону и коротким ударом под колено опрокинул Фрица на спину, после чего носком ботинка пробил в висок соперника, а потом впечатал каблук прямо в его переносицу. Хрустнула кость, ноги боксера несколько раз дернулись в конвульсии, и он затих.
— Пацаны, все претензии сняты, — сказал Китаец псковским, которые стояли белее мела. — Этот фраер наказан. Старшим передайте, что если у них есть еще темы для беседы, они знают, где нас искать.
* * *
Предметный разговор с Гиршем о Сургутской нефтяной компании состоялся в День советской армии. 23-го февраля Аарон приехал в казино в сопровождении правой руки рыжего приватизатора — Антона Гоха. И тот мне дал весь расклад по СНК.
— Богунов, нынешний директор компании, уже составил свою заявку, — начал мне за картами открывать тайны Госкомимущества Антон. — Конкурс состоится первого апреля.
— В день дурака? — пошутил я, доставая коробку кубинских сигар Монтекристо. Гох ничтоже сумняшеся запустил в нее руки и вытащил сразу пять штук. Одну отложил курить, четыре других спрятал в портфель. Тут-то я и понял все про нынешних прихватизаторов. Как бы и раньше особенных иллюзий не было, но теперь все стало совсем очевидно. Посмотрел на Гирша. Тот лишь пожал плечами, словно извиняясь за поведение этого человека, и произнес. — Олл ин.
Аарон подвинул все свои фишки вперед. Пошел ва-банк.
Я пасанул, Гох тоже.
— В Сургуте дураков нет, в Москве подмазаны все, — Антон начал раскуривать сигару. — Министр топлива и энергетики, его замы. Но их можно перекупить.
— С ними решим, — отмахнулся я. — Ваша цена какая?
Гох и Ко хотели полмиллиона долларов сразу, в портфельчике. И пять процентов акций будущей компании на оффшоры начальства. Еще пять хотел себе Гирш. Итого десять. За это в слепом аукционе прихватизаторы обещали вскрыть конверты так, чтобы наша ставка в любом случае победила. Делалось это просто. Готовится сразу несколько оферт, с разной ценой. После того, как становится понятна стоимость, которую предложил Богунов с директорами — кладется тот наш конверт, в котором цена чуть выше. Минимальная стоимость, которую объявили в конкурсе — 300 миллиардов рублей. Шаг — триста миллионов.
— У меня таких денег нет! — развел руками я. — Сто ярдов, может быть, соберу. Если банк прокредитуется в ЦБ.
— Можно сделать тоньше, — подмигнул Гирш. — Министерство финансов разместит в вашем Едре большой депозит года этак на три. Например, на 400 миллиардов. Банк получит ликвидность и сможет прокредитовать сделку.
— Но там, в Минфине, людей тоже надо будет…хм… замотивировать, — Антон начал раздавать карты. — Самое узкое место — это не Москва.
— Да, Сургут, — кивнул я.
— Богунов сразу как проиграет, подаст в суд и опротестует итоги конкурса.
— С этим проблем не вижу, — пожал я плечами. — Как только мы побеждаем, в тот же день меняем юрадрес компании на Лобню. Апробированный вариант, кстати. И там он будет судиться до морковкиного заговенья. Меня больше беспокоит, как зайти в офис и перехватить управление. У Богунова весь город с руки кормится.
— Мы предоставляем полный спектр услуг, — засмеялся Аарон. — Смена начальника местного УВД — двадцать тысяч долларов. Прокурор еще десятка. Но штурмовать офис придется самим, без этого никуда. Но я так понимаю, у вас есть подготовленные кадры, способные это осуществить, так?
Я промолчал, делая загадочный вид.
— Как там поживает Исток? — подмигнул мне Гох, докупая карты в комбинацию.
— С ним все отлично. Спасибо, что интересуешься, — мне сильно захотелось дать в морду Антошке. — Если мы принципиально договорились, я пошлю своих людей в Сургут готовить операцию.
Глава 4
Зал местного ДК «Строитель» был полон народу. Сама ситуация выглядела немного комично. С одной стороны, заштатный Дом культуры с креслами, половина из которых была порезана благодарными школьниками, которых приводили сюда под конвоем, чтобы приобщить к прекрасному. А с другой — аукцион по продаже нефтяной компании мирового уровня. А это, вам, на минуточку, не жук в пудру пукнул. Это глобального масштаба событие. Тем не менее, более приличного места все равно не нашлось, да особо и не искалось. Молодые реформаторы, заряженные жадностью и новыми хозяевами, спешили распилить и уничтожить наследие коммунизма, не забыв попутно самих себя. Они искренне считали, что заслужили это.
И я вот тоже считал, что заслужил, только по ряду оговорок, ухмылок и косых взглядов понимал, что что-то здесь нечисто. В башке бил набат. Да, люди попросили денег и доли, но ведь деньги есть не только у меня. Денег вокруг полно! И в основном они находятся в бюджете, который наполняется за счет займов из-за бугра. И мне эти деньги дают в долг практически бесплатно, как в пресловутых залоговых аукционах. Те люди сумели удержать свои капиталы и имущество, но они не были дважды судимыми личностями, по уши замазанными в бандитизме. Они, в отличие от меня, были полностью управляемыми. А вот я управляем только частично. Тогда зачем бы им это надо? Ответ напрашивался сам собой. Меня используют как торпеду, а потом выжмут досуха. К бабке не ходи! Боюсь я этого? Да ни хрена я не боюсь. Поборемся за светлое будущее. И вообще, у меня прибавление скоро. Деньги очень нужны. И я вновь включился в происходящее.
— Итак, господа! — заявил бесцветный чиновник из Госимущества после того, как зачитал все положенные документы, выпущенные правительством. — Приступим к вскрытию конвертов.
— Предложение номер один — триста один миллиард рублей ровно. Предложение номер два — триста три миллиарда пятьсот миллионов рублей. Предложение номер три — триста семь миллиардов пятьсот миллионов рублей. Победитель — АОЗТ «Геопром-Москва».
Откуда, вы скажете, взялось предложение номер два? А это был экспромт. Самый обычный экспромт, который долго и тщательно готовили пиздец какие головастые ребята. Дело в том, что вторая ставка тоже была наша. И нам было по фиг, от какой конторы выигрывать. Они обе были пустые, как головы псковских похитителей Гелендвагенов. Даже если результаты конкурса когда-нибудь опротестуют, то следующий победитель все равно я. Даже трех миллиардов для такого дела не жалко. У меня все равно их нет, так чего их жалеть.
Богунов, который только что сидел с видом короля и поглядывал на нас с гаденькой усмешкой, теперь напоминал рыбу, выброшенную на лед. Он побагровел и только хрипел что-то невнятное. Как бы его удар не хватил на «радостях»!
— Пошли! — сказал я Йосику Варшаверу и группе юристов, которых он притащил с собой. — Сейчас начнется самое интересное.
