Тяжёлая реальность. Клетка - Усманов Хайдарали

Он начал подозревать, что дело не в самой змее, а в том, что она является своего рода “ключом” или “носителем печати”. Обычная ли это тварь или особое существо, связанное с маскировкой скалы – пока было неясно. Но одно он понял точно. Это место скрывает тайну, и открыть её напрямую, грубой силой, не получится. И поэтому он решил продолжать наблюдать, наращивая осторожно сеть меток и ловушек, и ждать момента, когда змея или сама скала выдадут больше информации.

Кирилл сначала относился к этому месту с крайним недоверием. Даже подойдя ближе, он ощущал нечто вроде внутреннего давления – словно сама скала предупреждала его:

“Не трогай.”

Поэтому он наблюдал издали, не рискуя нарушать чужую территорию, и всякий раз, когда змея исчезала в камне, чувствовал спазм в груди. Но чем дольше он сидел в укрытии и сравнивал факты, тем яснее вырисовывалась закономерность.

Он заметил, что мелкие зверьки – зайцы, птицы, грызуны – спокойно пробегали мимо этой скалы, и никакой реакции не следовало. Более того, иногда целое стадо травоядных проходило прямо у подножия, и камень оставался немым, мёртвым. Но стоило змее “выставить нос” наружу – тонкий раздвоенный язык мелькал, словно пробуя воздух, и тогда любое живое существо мгновенно замирало или бросалось врассыпную, будто чувствовало смертельную опасность.

Кирилл прищурился, фиксируя в памяти эти картины. Значит, пока змея полностью “погружена” внутрь, она будто исчезает из реальности. Не видит и не чувствует ничего снаружи. Но когда высовывает часть тела – она снова в мире, снова чувствует и может охотиться. Это открытие поразило его. Так как понял, что не сама скала скрывала тварь, а скорее “поглощала” её, лишая всех связей с окружающим пространством.

Внезапно к нему пришла весьма пугающая мысль. Выходит, внутри камня – не пустота и не нора, а нечто вроде другого слоя мира. Место, где змея как бы переставала существовать для здешней реальности.

И всё это было связано с тем самым узором, что он заметил на скале. Когда Кирилл в очередной раз осматривал поверхность камня, то всё же заметил, что в центре плиты шёл особый рисунок линий, который раньше казался парню всего лишь хаотичной сетью трещин. Но если на них смотреть дольше, то эти линии складывались в строгий орнамент, уходящий вниз, точно по вертикали.

Узор действительно напоминал старинную вышивку, какие он помнил по фотографиям прадеда-лесника. Ровные линии… Шевроны… Ромбы… Словно “дорожка” вышивки от воротника вниз по груди рубахи.

Совпадение показалось Кириллу слишком уж странным. Почему именно такой узор? Случайность ли это, или же в глубине чужого мира таились символы, отдалённо схожие с земными оберегами? И именно в этот момент у него впервые закралось подозрение того, что, может быть, эта змея – не просто хищник, а хранитель или страж чего-то, что скрывает эта “вышитая” скала. Эта мысль была опасной, но и притягательной. Она разожгла в нём желание докопаться до сути, даже несмотря на страх.

Поэтому Кирилл дождался, когда змея, в очередной раз вытянувшись из камня, поползла к ручью. Он не шелохнулся, пока её тело, переливающееся бледными прожилками света, не скрылось в высокой траве. Только тогда позволил себе осторожно выйти из укрытия. Сердце билось учащённо, руки были влажными от пота, и всё же его тянуло к скале, как будто невидимая сила шептала:

“Подойди… Коснись…”

Осторожно приблизившись, он остановился перед обнаруженной “вышивкой” на каменной поверхности. Приглядевшись к этому “рисунку” более тщательно, парень понял, что вблизи эти линии выглядели ещё чётче. Это были не трещины… Не игра минералов… Каждая черта шла под строго выверенным углом, словно их когда-то нарисовал или вырезал невидимый мастер. Кириллу на миг показалось, что он снова стоит у шкафа прадеда, где висела старинная льняная рубаха с красной нитью вдоль груди. Точно такие же орнаменты, только здесь – холодные, серые, каменные.

Он поднял руку и нерешительно коснулся пальцами центра узора. В первый миг – ничего. Шершавая поверхность камня была прохладной и сухой. Но стоило ему только задержать ладонь чуть дольше, как внезапно прокатился лёгкий толчок. Будто между кожей и скалой проскочил слабый электрический разряд. Кирилл дёрнул пальцы, но не отскочил – наоборот, снова прижал ладонь.

И тогда парень почувствовал, что за слоем камня, именно под этим рисунком, нет привычной плотности. Ему показалось, что там… Пустота… Но не обычная пещера. Нет… Эта пустота отзывалась на его манипуляции. Она будто жила, вибрировала, и её глубина казалась странно правильной. Кирилл, сам того не желая, попытался “нащупать” её воображением, как когда-то настраивал систему на работе, рисуя в голове структуру каталогов и таблиц. И картинка сложилась почти сразу. Ровные грани… Линии… Прямые углы…

Куб. За камнем прятался не хаотичный карман воздуха и не естественная полость, а чёткая, словно высеченная в ином пространстве форма. Слишком правильная для природы, слишком искусственная. Его пробрала дрожь.

– Чёрт… – Прошептал он сам себе, сжимая пальцы в кулак.

Этот странный мир снова играл против привычной ему логики. Сначала вода, что течёт вверх. Потом узоры, что смотрят. Теперь – каменная “вышивка”, ведущая в идеальный куб внутри скалы. И вместе с этим открытием в груди поселилось новое чувство, что это место ждёт. Ждёт, пока он сделает следующий шаг.

Он подошёл к скале тихо и намеренно – так, как ходят охотники на кабанов. Ровным шагом. Без лишнего шороха. И каждое его движение было тщательно выверено. Змея в сумерках выглядела ещё внушительнее. Тело толщиной с его бедро, длина, что казалась бесконечной, чешуя, играющая серо-зелёным металлом. Она кое-как отреагировала на его запах и на лёгкий шум, но не успела дрогнуть – Кирилл был готов.

План родился быстро и грубо, как всё, что сейчас делал он в этом мире. Копьё и несколько примитивных капканов-петель, разведённый огонь, готовая ловушка. Он поставил точку наблюдения в небольшой ямке, выровнял зрительную линию и подложил несколько ветвей, чтобы звук шагов не выдавал место его укрытия. Копьё держал наготове. В голове вертелись простые инструкции. Не дать змее обвить себя… Старательно держать дистанцию… И не давать ей развернуться…

Когда она всё же подняла голову, он кинулся вперёд. Его копьё вошло в её бок с тяжёлым звуком – не мгновенно смертельно, но глубоко. Змея буквально взвыла шипением, замахнулась хвостом, удар – и копьё дрогнуло. Она пыталась опутать своим телом древко… Попыталась закрутиться вокруг него самого… Но в этот миг Кирилл отступил, вцепившись в древко обеими руками, и с усилием повёл назад – чтобы не дать ей взять его в кольцо. Парная борьба длилась минуты, но минуты на голодном и чужом сердце тянулись как часы. Змея придавливала… Сдавливала воздух… Её сила была нечеловеческой… Он делал выпад, отталкивался ногами, бросал камни в голову, искал точку, где можно вонзить лезвие снова.

Наконец, с криком и рывком, копьё прошило шею ниже головы – там, где тело переходило в шею, в участок, который он считал наиболее слабым. Тварь дернулась, бросила последний попыткой опутать его, и рухнула на бок, тяжёлая, хрипящая, постепенно переставая биться. Кирилл упал на колени, дышал так, будто всю ночь бегал. Руки дрожали, в ладонях – липкая кровь, сердце стучало как молот.

Он не торопился праздновать. Сначала – выждать. Подождать, пока из тела не уйдёт последнее напряжение, пока дыхание не станет ровным. Только когда дыхание стихло, он позволил себе подойти и заглянуть в глаза зверю. Минуту смотрел на смутные зрачки, и где-то в животе у него что-то отозвалось. Этакое уважение и… Холод… Это был трофей, но это была и угроза, забытая на минуту.

Разделка туши началась по отработанному сценарию, но с осторожностью и новым ритуалом. Сначала отрезать голову, чтобы обезопасить себя от рефлексов… Потом аккуратно снимать кожу, не порывая пластов чешуи, которые могли пригодиться как броня… Кожа снималась туго. Чешуя цеплялась за мясо, отрывалась с усилием, под ней шло плотное мясо, вонючее и тёплое. Кирилл использовал нож – каменное лезвие – и кость-шило, чтобы аккуратно поддеть края и вести разрез по ходу чешуи. Он действовал так, чтобы сохранить целыми большие пластины, которые позже можно будет пришивать, набивать, использовать как накладки-пластины для брони.