Я решил, что Илью пора ввести в курс дела. Рассказал ему о записке, о «Союзе благородных серодец». Услышав самоназвание организации, Илюха заржал.
— Святыми ангелами, еще бы назвались!
Поведал в подробностях о попытке обвинить меня в воровстве, предпринятой Эмили. В подробностях рассказал и об инциденте в парке.
— Эти благородные засранцы перешли черту, конечно. Хотя, я бы посмотрел, как они лупцуют Эмили, ха-ха, вот была бы потеха! Но, Михаил, все так, как я и сказал тебе. Они просто попытались взять тебя на испуг. А вот угроза Мощью — серьезное преступление. Такие вещи стараются не выставлять н показ. Но если бы, вся эта банда не боялась предстать в невыгодном свете, уверен, они махом доложили бы в полицию о твоих действиях.
— Хочешь сказать, они почти добились своего? Дождались моего промаха и, только их же дурацкий план, помешал сдать меня.
— Делай выводы. Всегда будь настороже и сохраняй спокойствие. Ну и, наверное, нам с тобой надо придумать, как раз и навсегда, разделаться с этим «благородным» обществом.
— Ага, я прям Дьявол во плоти. Целый кружок против меня собрался. Но, думаю, они уже успокоились.
Илья хмыкнул.
— Не знаю. Но сегодня жди гостей.
— Гостей?
— Да, Демьян вернулся из больницы.
— И что, он сразу броситься ко мне, мстить?
Илья улыбнулся:
— Де не, что будет делать Демьян, я не знаю. К тебе придут из Совета.
Я развел руками. О каком совете он говорит?
— Совет студентов. Там от каждой группы, по одному человеку.
— И зачем?
— Будут разбираться во всей этой истории. В общем, Демьяну уже официально придется разъяснить, как так, во время честного поединка, он воспользовался Мощью. И ты можешь поднять вопрос, о том, что он, его сестра и трое наших одногорупников третируют тебя.
— И кто в этом Совете от нашей группы?
— Ты совсем не соображаешь, Наталья, конечно.
Распрощавшись, мы разошлись. Сидя у себя в комнате я прикидывал, что там может быть, на этом Совете? Стоит ли мне говорит обо всех действиях «сердец». Как-то не хотелось мне жаловаться. Серьезно, выглядело бы это нелепо. Суровый аукс, выживший там, где погибли другие, будет ябедничать на группку юнцов. Одна из которых, девчонка.
Глава 56
Действительно, вечером ко мне в комнату зашли двое парней со старших курсов. Довольно официально, они сообщили мне, что завтра в означенной аудитории, пройдет заседание Совета студентов Университета. И мое присутствие необходимо.
Короче, предложение, от которого нельзя отказаться. Ладно. Они ничего не сказали ни о цели предстоящего сборища, ни о моей роли в нем. Но я подозревал, зовут меня явно не для того, чтобы рассказывать какой я молодец. Лица у «приглашальщиков» были несколько напряженными.
Я вспомнил, что в моем мире, давным-давно, когда у нас тоже водились всякие дворяне, графы, да князья, существовали такие неформальные объединения для благородных. Дворянские собрания, они назывались. А может они были и вполне формальными, не знаю точно. Там тоже, собираясь вместе, дворяне обсуждали разные вопросы, в том числе и оценивали спорное поведение своих собратьев.
Видимо, Совет в Университете был чем-то подобным.
Предстоящее действо не занимало моих мыслей, поэтому я спокойно заснул в эту ночь. Совет собирался утром. Я решил, что приходить намного раньше смысла нет, и никуда не торопясь, сделал себе кофе. С чашкой у окна, я смотрел, как на улице оживала природа от долгой зимней спячки. Птахи метались между ветвями деревьев, затеивая, только им ведомые игры, и оглушительно щебетали.
Мое благостное расположение духа прервал довольно громкий стук в дверь.
— Войдите!
Я повернулся, с любопытством ожидая увидеть раннего гостя. Дверь открылась и в комнату вошла Наталья. Я удивился, ее я не ожидал увидеть. Она окинула взглядом комнату.
— Кофе угостишь? — вместо приветствия спросила она.
Я налил ей остатки напитка из кофейника. Хватило на целую чашку. Пригубив кофе, Наталья слегка поморщилась. Не достаточно крепкий для нее. Но неудовольствие, наследница княжеского титула, не выразила.
— Ты знаешь, для чего тебя на Совет зовут?
Поставив чашку на стол, я сел на кровать:
— Илья, что-то про Демьяна говорил. Он там официально должен объяснить…
— Да, да, — перебила меня Наталья. — Но это фигня. Демьян уже все объяснил. Так формальность. Дело в том, что ты, ну сам понимаешь, патриций не по рождению.
— Что, опять двадцать-пять?
— Это уже навсегда с тобой. Положение твое шаткое, в наших кругах. Вроде ты и проявил себя достойно, в том деле с Демьяном. Но тут пошли слухи разные, например, что ты Мощью угрожал своим одногрупникам. Угрожал?
Я кивнул:
— Не без причины.
— А это такое дело. Может обычному патрицию, и простили бы, ну психанул, с кем не бывает. А вот тебе. Тут ведь, все равно, многие искоса на тебя смотрят.
Она припала к чашке с кофе и сделала несколько больших глотков. Продолжила:
— Дело в том, что там тебя постараются заставить признать вину.
— В чем?
— Да, хоть в чем. Суть будет в том, что как только ты признаешь ее, скажешь, мол, извините, простите. Твой рейтинг, если так можно выразиться, сразу упадет. Снова тебя будут считать за хама, пролезшего в высшие круги. Тебе это надо?
— Ну, пошлю всех лесом, да и все.
— Не надо никого посылать. Тебе надо будет доказать, что все, в чем тебя обвиняют, только защитные действия.
— Себе патриции могут простить, что угодно, а мне…
— Точно, — снова перебила меня Наталья. — Мир несправедлив. Ты не знал?
Она допила кофе.
— Не опаздывай!
И вышла.
Посидев, я обмозговал слова Натальи. Опять, короче, благородные ребята, решили вытолкать меня из своего круга. И скорее всего, всплывет та история в парке, когда Эмили и «ослы» устроили мне засаду. Но главным будет не это, а то, что я угрожал им Мощью.
Я открыл тумбочку. Присел. Между вещами и стенкой лежал вчетверо сложенный лист бумаги. Та самая записка от «благородных сердец». Убрал ее во внутренний карман. Посмотрим, пригодитьсяли она.
Возле дверей аудитории, выбранной для заседания Совета, околачивался один из унивеситетских служащих.
— Проходите, ваша милость, — вежливо, но без особого пиетета пригласил он.
Я вошел в распахнутую слугой дверь.
Аудитория была обычная. Из широких окон лился свет с улицы, на стенах висели учебные материалы в виде таблиц и схем. А вот со столами произошла перестановка. Шесть столов стояли напротив двери, образуя букву «П». За ними сидели двенадцать человек студентов. Среди них, и Наталья.
Остальные столы остались стоять так же. За одним сидели Демьян с сестрой. Бледное лицо Демьяна обратилось ко мне. Он коротко и неохотно кивнул. Правая рука молодого человека белела бинтами.
Эмили сделала вид, что не заметила меня.
За другими столами сидели «ослы». Я выбрал место подальше от них. Сел.
Молодой человек из Совета, играющий здесь роль председателя, посмотрел на меня.
— Рады вас видеть, Михаил, — произнес он. — Потерпите, скоро мы начнем, дождемся лишь одного человека.
Минут через пять, к моему удивлению, в аудиторию зашел Илья. Он сел рядом со мной, кивнул председателю.
Тот прокашлялся, постучал по графину с водой, стоявшим на столе. Звенящий звук оповестил, что заседание начинается.
— Господа, — громко произнес молодой человек. — Мы собрались здесь, чтобы обсудить одну проблему, возникшую в стенах нашего Университета.
Все взгляды обратились на него.
— Это Леонид Крылов, — шепнул мне Илья. — Глава Совета.
Я кивнул. Мол, понял.
Леонид продолжил:
— Не так давно, в наш круг попал необычный человек. Вы все знаете, о ком я говорю, это его милость Михаил Шелестов. Опять же, вы все знаете, что его милость уродился человеком низкого сословия.
