Из тени вышли два мужчины, в одном из которых Тэймэй узнала дядю, хоть и изрядно постаревшего, а вот второй был поразительно похож на воина из рода Окойя, оставленного в рыбацкой деревушке, только лет на тридцать постарше.
«Это что же, в стране зреет военный переворот и возврат к сёгунату? А мой дядюшка собирается стоять у его истоков?»
Тэймэй проводила взглядом мужчин, практически физически ощущая зуд в руках. Ведь она могла убить их обоих. Могла. Без особых трудностей. Но Инари прямо запрещала умерщвлять своих последователей из правящего рода, иначе дядя уже давно удавил бы их с матерью. И даже то, как Акиро действовал на выставке, не обагряло кровью руки дяди и кузена. Чужими руками подвести до черты не запрещалось. Но не собственными.
Выбросив все посторонние мысли из головы, Тэймэй сосредоточилась на своей главной цели и шагнула под своды грота.
Глава 23
— Это что вообще было? Нет, мы, конечно, тут в полном восторге, но как? — Тильда болтала без умолку, что было явным признаком волнения на грани паники.
— Не знаю, — честно ответил ей по связи и задумался.
Меня отпаивали кровью Тильды и Эона. Силы восстанавливались на удивление быстро. С плаца меня перенесли в собственные покои, а не в лазарет, что несколько настораживало с учётом переломов рёбер. Я принялся сканировать организм и систему энергоканалов, определяя, во что мне вылился поединок с Кахуром.
Всё было в норме. Ни единого перелома или трещины, ни единого разрыва, будто я месяц отдыхал, а не валялся в отключке на плацу полчаса тому назад.
— Как эрги отреагировали?
Вопрос общественного мнения меня волновал не просто так. Это один на один я мог выстоять против любого из них, но скопом… Да это же армия, с которой можно династию в любой стране сменить.
— С пониманием и уважением, — отозвался Эон. — Желающих съездить в Японию прибавилось. Более того, они между собой тянули жребий, кто останется в охране, а кто проветрится под твоим началом.
Неожиданно, но приятно.
— Покажете, что вы видели?
Тиль с Эоном открыли ту часть воспоминаний, где я стоял на последнем издыхании, теряя серебристую дымку когтей. А вот дальнейшее нихрена мне не пояснило. Очертания моего тела расплылись, на месте его оказалась огромная змея с чешуёй антрацитового цвета, острым шипом на хвосте и шикарнейшим капюшоном с иглообразными наростами, как у ежа или дикобраза. Если это и была кобра, то какая-то очень странная.
Да и размер поражал. Свернувшись кольцами на две трети, змея танцевала на одном уровне с мордой ящера. В её пасти обнажились клыки, с которых закапал яд, разъедая камень плаца. Наш разговор и вовсе слышался так чётко, будто мы находились в паре шагов от зрителей.
А вот когда Кахур ринулся в атаку, тело змеи распалось на мгновение, а затем вновь проявилось, уже захватив ящера в плен колец. После того, как с Кахуром было покончено, животная ипостась растворилась в воздухе, оседая чёрными ошметками на снегу, словно хлопьями грязного пепла.
Впечатляющие.
— Это тоже чей-то дар? — с надеждой уточнила Тиль, доставая из шкафа мне чистый комплект формы и полотенце.
— Не эрга, если ты это имеешь в виду.
— Тогда чей? — Тиль замерла, так не отдав мне одежду.
— Сам хотел бы знать, — пожал я плечами. — Возможно, алтарь решил мне репутацию среди эргов обеспечить, но прямого ответа от него я не добился.
— Ты выглядел, как мы, — задумчиво отреагировал Эон. — Но не телом. Как будто на первый план вышла проекция души. В душе ты действительно больше эрг, чем человек, возможно, поэтому у тебя столько проблем людьми. Но я знаю одно. Если до поединка среди эргов не было единства в отношении тебя, то сейчас тебя воспринимают как своего, равного или даже чуть выше.
— Завоёвывать авторитет убийствами — крайне хреновая затея. Один раз она себя уже не оправдала.
Тильда согласно кивнула, но Эон нам возразил:
— Авторитет твой основан на справедливости, силе и разуме, если твой соперник отринул их, это его проблема. Иногда лучше убить одного и предотвратить смерть миллионов. Но все бояться взять на себя ответственность, ведь убийство одного — это трагедия и личная ответственность, в то время как убийство миллионов — это статистика, распылённая на коллективную ответственность.
На этом разговор сошёл на нет. Эрги отравились формировать ударный кулак нашего похода в Японию, а я — в душ и к сестре.
* * *
— Давай с самого начала. Что это за мир? Кто его населяет? Кто вы? Что вы знаете о Виноградовых и почему боитесь людей? — Кирана перечисляла интересующие вопросы, следуя за охотником, но тот не спешил отвечать.
Они прошагали в молчании ещё полчаса минимум, прежде чем Ксандр остановился и снова повернулся лицом к Киране:
— Ты задаёшь вопросы, которыми выдаёшь себя с головой, — хмуро загибал пальцы охотник, перечисляя свои аргументы, — ты — человек, но за полчаса даже не пыталась напасть на меня, ты ничего не знаешь о здешней ситуации, традициях и истории, да у тебя даже одежда и оружие отличаются по качеству в лучшую сторону. У меня напрашивается один вывод, что ты из-за пелены, из мира, который когда-то основал здесь поселение, но потом бросил его на произвол судьбы. И раньше я бы не поверил в такое, честно говоря, и сейчас не верю, но истончение пелены, проблемы с её работой и всё большее количество тварей, прорывающихся извне, могут быть весьма убедительными доказательствами. Поэтому подумай хорошенько, прежде чем мы возобновим разговор, будешь ли ты ломать комедию с потерей памяти или же решишься на откровенность. От этого будет зависеть наше дальнейшее сотрудничество.
Ксандр отвернулся и спокойно последовал по длинным едва светящимся коридорам. Он должен был опасаться Кираны, но почему-то оставил спину открытой, будто провоцируя на подлый удар.
«Не дождёшься!» — фыркнула про себя охотница, размышляя над дальнейшей линией поведения.
В какой-то мере она была даже рада, что Ксандр раскусил её притворство. Актриса из неё никакая. Кирана была для этого чересчур прямолинейна. Перечисленные охотником аргументы вполне логично выдавали в ней чужачку, но отсутствие нападок с её стороны не вызывало встречной агрессии. Поэтому, здраво прикинув расстановку сил, необходимость получения информации и приобретения союзника, Кирана решила быть честной, но только после взаимной клятвы о ненападении.
Решив для себя таким образом моральную дилемму, охотница следовала за проводником. Спустя пару часов блуждания по коридорам с множеством развилок и тупиков, скорее всего, являющихся другими выходами, Ксандр поинтересовался:
— Пить хочешь?
— Я — водница, было бы позорно страдать от жажды с такими способностями, — с улыбкой произнесла Кирана, — но спасибо за предложение. Если нужно будет кого-то зажарить по дороге, всегда к твоим услугам.
Теперь уже Ксандр не удержался от смешка.
— Редкое сочетание магических даров для нашего мира, — осторожно прощупывал почву в части откровенности он.
— Для нашего — смертельное, — Кирана нарочито выделила голосом принадлежность к другому миру, как мостик к диалогу.
Ксандр понял её намёк правильно. Не прошло и пятнадцати минут, как он остановился у одного из тупиков и снова принялся ощупывать камень в поисках неровностей и одному ему известных шероховатостей. Ещё через пять минут каменная плита подалась в сторону, открывая проход тёмное помещение с затхлым воздухом.
Ксандр шарил руками в поисках чего-то в темноте, тихо ругался себе под нос, но всё же обратился за помощью:
— Подсвети, а?
Кирана подвесила в воздух несколько светлячков, благодаря чему рассмотрела старый подвал, заваленный мусором, обломками ящиков, рваными мешками и пищевыми объедками, давно иссохшими до состояния камня. Прямо перед ними сидела крупная крыса и деловито пыталась лапами разбить собственную добычу о каменный пол.
— Дом, милый дом! — произнёс с нотками ностальгии охотник. — Обычно мы не такие неряхи, но и гости у нас случаются нечасто.
