— А если придется убрать еще и Раздорова? — Дмитрий еле шевельнул посиневшими губами. Остальные уже вырубились и были на грани смерти.
— Значит, убьешь и его, — сверкнул глазами его отец. — Никому не позволено вытирать ноги о Моровых.
Резко встав, он вышел из кабинета, оставив лежать в беспамятстве там свою семью. С его уходом температура в помещении резко пошла вверх, и спустя пару минут они зашевелились.
— Все всё слышали? — Дмитрий сел на место отца и поморщился — стол придется менять. — Тогда жду от каждого из вас план, как вернуть утраченное. Если не хотим все потерять, надо действовать быстро.
— А может, вместо того, чтобы уговаривать Видара, мы лучше того? — Хельга сделала характерный жест под горлом и посмотрела на портрет деда.
В кабинете возникла тишина, нарушаемая лишь легким треском таявшего льда. Все задумались, никто не возразил. Все задумались…
Глава 8
Ух, как меня ломало и корежило — ни в сказке сказать, ни автору описать! По ощущениям, мне в организме разом сломали все кости, перемешали все органы, а потом собрали заново, выкинув ненужное. Вот только я точно знал, что мне все нужно, но у Высших сил было на это иное мнение.
Однако любая пытка рано или поздно заканчивается. Либо смертью, либо… А что это вообще было? Ну, типа я привыкаю к боли, но можно не привыкать? Постоянные удары по голове мозгов точно не прибавят.
Так что я спустя незнамо сколько часов, лет или даже веков, сумел наконец открыть глаза, которые, к моему немалому удивлению, оказались на своём месте. И было их даже как должно было — два, а не три, или на худой конец один. Кстати, о худом — проверил: не, все мое, родное и приличных размеров. Значит, жить буду, возможно, даже регулярно.
Кряхтя, уселся на землю, которая как-то подозрительно колыхалась подо мной. Болото, что ли? Но вроде нет — запах стоит такой, знаете, фруктовый, да и лягушек не слышно.
Стоп, да я ж в Ирий попал, мать его через коромысло! Это ж как я так налажать смог и сбиться с маршрута? Или это Сварог развлекается? А Навка? А эта сисястая Снежана? Они там, что ли, остались⁈ Надеюсь, они смогут сами выбраться, потому как иначе после моего возвращения я точно уничтожу Моровых. Не знаю ещё как, но придумаю, у меня богатая фантазия.
Встал, заглянул в себя — ну понятно. Очередной эфирный шторм. Источник сходил с ума, пытаясь покинуть мое бренное тело посредством его уничтожения. Но вроде потихоньку успокаивался. Видать, моя темная сторона не шибко понравилась светлому месту, вот оно и взбрыкнуло. Ну да ладно. Надо теперь понять точно, где я и как отсюда выбраться. Времени тут как такового нет, но засиживаться на одном месте — не наш метод.
Я отряхнулся и с подозрением огляделся. Так, похоже, либо у меня глюки, либо сказки про Ирий не врали. Находился я на берегу реки… белого цвета. Осторожно зачерпнул и сделал глоток, после чего стал плеваться. Молоко!!! Молочная, мать ее, река! А у меня вообще-то на лактозу аллергия!!! Терпеть его не могу. А этот… это… Ну, земля, в общем, ни хрена не болото, а полузастывший кисель. Молочные реки, кисельные берега — бред фантастов, оказавшийся реальностью.
Блин, и что мне пить-то тогда, если тут только молоко⁈ Впрочем я быстро опомнился — у меня ведь большой стратегический запас еды и воды в кольце, так что не помру.
Все остальное вокруг было вполне себе обыденным — деревья как деревья, мужик в кольчуге, уже почти подошедший ко мне, тоже был… В кольчуге⁈
— Здравь будь, добрый молодец, -пробасил он, протягивая руку.
На меня смотрело вполне себе славянское добродушное лицо, окаймленное бородой, с синими, как небо, глазами и приветливой улыбкой. Причем настолько приветливой, что мне аж захотелось врезать. Но вот эта кольчуга, да ещё остроконечный шлем, да меч на поясе… Всё это внушало определенное уважение и опаску. Эдакий классический богатырь из русских сказок. Падазрительна!!!
— И тебе не хворать, — ответно пожал я ее, ожидая хруста костей. Но нет — на прочность меня испытывать не стали.
— Прибыл только, как я погляжу? Ну пошли тогда. Буду тебя на постой определять.
— На постой? — засеменил я рядом с ним, решив прикинуться валенком. Качать права и бить в себя в грудь пока рано.
— Ну а как же? У нас тут с этим строго. Ты, кстати, чародей али воин?
— А это имеет значение?
— Ну как же? Конечно, имеет. Надо же знать, к кому тебя отправлять — к волхвам али в дружину.Чем при жизни владел, тем и после смерти биться будешь.
— А биться — это обязательно? Я как бы человек мирной профессии.
— Не. Ты воин или чародей. Иначе тебя в Ирий, к умникам, да бездельникам забросило бы.
— А это что?
— А это Вырий — место, где живут те, кто не сдался и хочет продолжать биться со злом.
— А можно мне, ну, в интенданты какие? Или вот писарем могу, почерк у меня хороший.
— Смешной ты, и это хорошо. Смерть надо с улыбкой встречать. Кстати, как звать-то тебя?
— Видар.
— Просто Видар?
— Молод еще, чтоб по отчеству величать.
— Добре, Видар. А меня зови дядька Степан, я сотник порубежной стражи. Так-то я у корней дозор несу, но вот сегодня будто зовом потянуло сюда. Пошел, хоть и сомневался. А гляди, тут ты. Тебя встретил. Видать, не простым человеком ты был при жизни.
— У корней чего?
— Древа Великого. Оно кроной-то сюда выходит, а корнями в Навь проклятую. И оттуда к нам лезут души неупокоенные, да злые.
— Что, вот так прямо по корням и карабкаются?
— Зачем же карабкаться — через разрывы ткани земли проходят. Да не спеши, все еще узнаешь. Я не волхв, чтобы красиво рассказывать.
— И вы прям с ними сражаетесь? Типа, мечи наголо и в атаку?
— А куда деваться? Манит их свет, терзает боль совершенных поступков, что во сто крат увеличилась в Нави. Очистится хотят, уйти на перерождение — да не заслужили, ибо тьмы в них много осталось.
— И вы их убиваете. А они вас, как я понимаю?
— Не убиваем, а развеиваем. То, что мертво, умереть снова не может. Но ослабляем их, так, как и они нас. И крепко стоим на страже, и не пройти темному ворогу мимо заставы богатырской. ЛЮБО!!! — заорал он.
— ЛЮБО!!! — ответили ему сотни голосов.
Черт, даже не заметил, как мы оказались в старинном городе, окруженном высокими стенами. Не иначе, магия какая.
Дома, срубленные из тёмного дерева, стояли тесно, будто оберегая друг друга от ветров и невзгод. Крыши, покрытые соломой, золотились под лучами заходящего солнца, а из труб вился дымок, смешиваясь с запахом свежеиспечённого хлеба и трав. Узкие улочки, вымощенные булыжником, вели к центральной площади, где возвышалась капище с резными узорами, словно кружевом оплетающими её стены.
— А кто такая Люба? — уточнил я у него, и впервые на меня посмотрели, как на идиота. Правда, этот взгляд тут же сменился на понимающий — не иначе, как за юродивого приняли. А к ним на Руси всегда относились с почтением и снисхождением. То есть, могу нести любую дичь, и мне за это ничего не будет? Надо обдумать этот момент. Потому как, судя по всему, я тут надолго застрял. А вот понять, на хрена меня сюда закинули, надо срочно. Иначе ждут меня глубокие потрясения и переживания. Не думаю, что духам Нави понравится, что я режу их жителей. А этим не понравится, что я не режу этих. Усидеть на двух стульях сложно, но я все же попробую.
Нет, так-то я не против доброй драки, и даже целиком за. Но трусоватый Видар смешался с храбрым Костей, и родилось вот это вот существо, которое непонятно как себя ведет. Надо думать.
— Здрав будь, Велигор, — чуть поклонился мой провожатый вроде как молодому мужику, но с длинной бородой. Одет тот был в сводобную рубаху, вышитую рунами, просторные штаны, да сапоги с щегольски приспущенными голенищами. На поясе висели пара склянок, а руки сжимали длинный посох с тотемным вороном на конце. Откуда он взялся на нашем пути, я не понял. Совсем внимание ни к черту. То один подкрался, то второй. Так и грохнут, а ты и не заметиш, от чего помер.
