Группа притаилась в кустах неподалеку от деревни. Внешне все выглядело мирно и спокойно. Само селение не безмолвствовало, до американцев доносился то лай собак, то млеяние — блеяние домашних животных. Настораживало только одно — ни в полях, ни на улицах не видно ни одного человека.
— Как думаете, пан Томек, банда? — негромко спросил Анджей, один из трех основных боевиков группы, поляк, зарабатывающий американское гражданство. При этом он уже переместил свой заплечный мешок — сидор вперед. И начал его развязывать, явно намереваясь достать спрятанный в нем карабин. Вообще. в заплечных мешках и ранцах группы имелся довольно внушительный арсенал, включая даже парочку противотанковых гранат. Патронов было маловато, но как известно любому, патронов всегда бывает очень мало, просто мало или мало, но больше просто не унести. Увы, учитывая необходимую скрытность патронов было просто мало.
— Скорее всего, — ответил Том, продолжая попытки рассмотреть что-нибудь в бинокль. Связываться с бандюгами не хотелось. Хотя по огневой мощи их группа тянула минимум на половину взвода местной армии, но перестрелка дело непредсказуемое. К тому же Том и его команда хорошо помнили основное правило разведчика — «Бесшумно появляться и беззвучно исчезать». А какая может быть бесшумность при боестолкновении, особенно с обычно бестолково палящими во все стороны бандитами.
— Что будем делать, командир? — спросила единственная женщина в группе, тоже полька, только американского происхождения, Элизабет — Бетси- Эльжбета Полански после того, как все вытащили из рюкзаков, сидоров и ранцев оружие.
— Пойдем дворами, — подумав, предложил Томпсон. — Правее, там где, — он махнул рукой, указывая направление, — кусты близко к крайнему дому. Туда и пробираемся, а потом дворами и уходим по дороге. Думаю, — он посмотрел на часы, — двинемся через полтора часа, чтобы к противоположной окраине выйти перед закатом. А тем временем стемнеет и мы спокойно уйдем по дороге, ночью за нами никто не погонится.
После решения переждать все слегка расслабились и устроились поудобнее, намереваясь передохнуть. Но, естественно, не выпуская оружия из рук. Поэтому, как только в деревне началось что-то непонятное, все уже были готовы к бою немедленно.
— По звуку, — заметил Анджей, у которого имелся неплохой слух и один очень полезный для разведчика навык — умение различать по звукам из чего стреляют, — примерно пара — тройка ружей, скорее всего охотничьих. Кроме них еще с десяток винтовок, похоже маузеровских, и пара пистолетов-пулеметов.
— То есть бандюг примерно с дюжину? — уточнила Эльжбета.
— Думаю не больше, — подтвердил Анджей.
— Может, пойдем сейчас? — спросила Эльжбета, повернувшись к Тому. — Их там дюжина, да к тому же занятая перестрелкой…
— Подождем минут десять, — решил Томпсон. — За это время, если ружейный огонь не подавят, двинемся. Заодно примерную численность бандитов уточним. А пока поближе подойдем к «точке входа».
Американцы неторопливо пробирались сквозь кустарник. прислушиваясь к никак не желающей затихать перестрелке. Похоже, к паре — тройке ружей добавились еще не меньше двух винтовок, а к первоначальной дюжине бандитских стволов — еще тройка — четверка.
— Несколько человек они на постах оставили, если не совсем идиоты, — Том провести последний инструктаж перед прорывом. — Поэтому идем обычным порядком, ножи и оружие наготове.
Двинулись по аккомпанемент продолжающейся перестрелки. Впереди шел Анджей, держа наизготовку свой бесшумный карабин «Де Лизл». Тяжелый, почти четыре килограмма и с магазином всего на семь патронов, английский карабин под американские патроны сорок пятого калибра остался самым лучшим бесшумным оружием, еще со времен войны. Самым громким звуком, который слышался при стрельбе из этого оружия оказался лязг передергиваемого затвора. Поэтому Том согласился на предложение Анджея взять один такой карабин с собой, хотя это как бы снижало общую огневую мощь группы.
Пробираться через дворы и заборы оказалось не так просто, как планировалось. Впрочем, в группе на слабость и отсутствие подготовки не жаловался никто. Вот только заборы иногда попадались сплошные, а не обычный штакетник. А с той стороны можно было наткнуться на что угодно, включая засаду или пса. Не лаять и прятаться от вооруженных людей собак начали приучать еще немцы в тридцать девятом году и приучали всю войну. Но всегда мог найтись безбашенный пес, защищающий свой двор и нападающий на незваных гостей. Так что бдительности старались не терять…
Особенно после того, как перестрелка затихла. Теперь, кроме псов, опасность могли представлять как бандиты, так и укрывающиеся от них крестьяне. В то, что крестьяне смогли разбить шайку, естественно не верил никто. И потому удвоили бдительность.
Но еще через пару дворов просочились без проблем и только в предпоследнем наконец все и началось. Сначала из открытого окна под крики и выстрелы выскочили двое парнишек лет по пять возрастом. Выскочили и бросились бежать прямо в сторону только что перебравшихся через забор американцев. Высунувшегося вслед за ними бандита снял первым же выстрелом из своего «Де Лизла» Анджей. Но тихо уйти не получилось. Увидев американцев, заорали испуганные детишки. Как оказалось, за убитым бандюгой в глубине комнаты скрывался еще один. Этот второй «opryszek» [75] успел неприцельно, просто на удачу, выпустить очередь из своего пистолета-пулемета в окно. Ни в кого, естественно, не попал, но тревогу поднял…
При первых же выстрелах разведчики дружно упали за ближайшие укрытия и приготовились к стрельбе. И только Бетси, не выдержав, рванула к детишкам. Уронила их и придавила к земле, удерживая от попыток вырваться и убежать. Том успел только выругаться, как из соседнего двора в этот влетело сразу трое бандитов с винтовками наперевес. И тут же легло, получив по паре пуль от Стефана и Джона. Те, кто скрывался в доме, в окнах не показывались, постреливая изредка откуда-то из глубины комнат. Но это им не сильно помогло. Анджей неторопливо подполз поближе к одному из окон, Том — к другому и по условному сигналу Тома они забросили по гранате внутрь. После взрывов наступила звенящая тишина. Но разведчики не расслаблялись, по-пластунски подбираясь к избе и готовясь занять круговую оборону. Но, как ни странно, целых полчаса ничего не происходило, только ныли испуганные детишки. А потом откуда то из-за домов раздалось еще несколько выстрелов и какие-то крики. Разбираться американцы не стали. подхватив ребятишек на руки. заскочили в дом. И заняли оборону уже в нем. Хотя, конечно, мало приятного сидеть в провонявших кровью и дерьмом комнатах, среди трупов. Зато укрытие, пусть и не столь надежное, как вырытый своими руками окоп или каменная стенка. Но на безрыбье, как известно и сам можешь стать раком…
Просидели они в доме почти полтора часа. Никто так и не появился, поэтому в сумерках они ушли «по-кошачьи» — бесшумно, никого не потревожив. А детишки вцепились в Элжбету и пришлось взять их с собой. Сначала все ворчали, даже уговаривали Тома свернуть в какой-нибудь поселок и оставить сирот там. Но Томпсон все же согласился с Элизабетой и решил взять ребят. Тем более что парни оказались близнецами, практически неотличимыми друг от друга. Отчего в голове у Тома сразу всплыла прочитанная не так давно книга французского фантаста про близнецов, совершавших безнаказанные преступления [76]. Из-за детей скорость передвижения отряда упала, но к точке эвакуации они добрались до истечения контрольного времени. Самолет быстро довез их до американской зоны оккупации. Где Том получил благодарность за отлично выполненную задачу и большую дыню за боестолкновение и притащенных детишек. Впрочем, премиальные его соратники получили, а ему эти деньги не были столь сильно нужны. Поэтому, не получив премиальные за выполненное задание, он не стал возмущаться. Кстати, тогда же они узнали, что это была банда бывших АКовцев, выдававших себя за полицейских.
