– Буду любить тебя до полного твоего изнеможения, Крымов.
Он разом махнул остатки виски, сполз с табурета и протянул ей руку:
– Тогда идем – в долгу не останусь.
Часть 4
Эликсир жизни
Глава 1
По следам братьев-близнецов,
или Антон Антонович сердится
1
– Ну что ж, – оглядывая гигантскую лабораторию, оптимистично молвил Анастас Прокопович Белоглазов. – Вот они, наши поля эдемские, вот она, чума для небес. А то решили, безгрешные, что они – всему голова, что они правят миром. Ан нет! Пусть убираются к себе на верхний ярус, где нет озонового слоя. Где душен каждый вздох! А мы тут как-нибудь сами разберемся, в нашей долине, без них. Верно? – Болтун обернулся к брату.
– Точно говоришь, – сдержанно поддержал тот свою сильно располневшую копию.
Злыдень, в миру Семен Прокопович Белоглазов, стоял по правую руку от брата-близнеца, генерального директора компании «Эскулап», Лиза – по левую. Перед ними был огромный зал с упаковками долгожданного лекарства. Весь день его снимали с конвейера и раскладывали по картонным ящикам, чтобы чуть позже доставить по избранным аптекам города и области, а потом повезти и далее. Ждали только еще одного звонка и визита. И можно было работать.
– Как мы назовем его? – спросил Злыдень. – Я химик, ты менеджер.
– Обижаешь, нас вместе на химический факультет МГУ пристроили. – Болтун обернулся к Лизе. – И нам приходилось, деточка, валять дурака перед профессорами, делать вид, что мы ни хрена не смыслим в этом деле и только пытаемся чему-то научиться. Это мы-то, прошедшие все этапы развития алхимии и медицины! Мы когда начинали-то, а? – оглянулся он на брата.
– Давно, – кивнул тот в ответ.
– Когда людишки еще думали, Лизонька, что существуют четыре составляющих элемента всего сущего, четыре стихии: земля, вода, воздух и огонь. Но был и загадочный «пятый элемент» – пресловутый философский камень, который искали все ученые: египтяне, греки, арабы, европейцы. И ведь были правы. Пятый элемент – это ключик ко всему, открывающий двери в тот мир с его тайнами, где ты не так давно была. И откуда вернулась с бесценным рецептом. И золотым яблочком, – рассмеялся он. – Дивом дивным!
– Он всегда был таким весельчаком? – спросила Лиза у сдержанного Злыдня. – И говоруном?
– Все время, сколько я его знаю. Однажды его чуть не сожгли на костре.
– Было, – кивнул Болтун. – Но я избежал экзекуции.
– И как же? – спросила Лиза.
– Мы с братом владеем даром внушения, – пожал тот плечами. – Я убедил моего экзекутора, монаха-францисканца, что его ряса горит ясным пламенем и что он вот-вот спалится сам. Как он заплясал на одном месте! Как стал кататься по полу! Да еще рвать на себе одежду, пока не остался голым. Да и потом все хлопал и хлопал себя по бокам. Смешно!
– И что было дальше? – заинтересовалась Лиза.
– Этого монаха-святошу самого сожгли на костре, как одержимого дьяволом.
– Жесткач.
– Время было такое – темное, – весело оправдался Болтун. – Люди были дикие – хуже бешеных собак. Особенно святоши.
– И в МГУ он был таким же, – кивнул Злыдень. – Шутил с утра до ночи. Особенно когда появлялись дамы.
– Вот в это я верю, – усмехнулась и Лиза. – Девушки, наверное, в стороны разбегались только при одном его появлении.
– Точно, как ветром сдувало, – теперь уже рассмеялся Злыдень. – Помнишь, Болтун?
– Потешайся над братом, вперед, – весело и мрачно прищурил один глаз Болтун. – Но стоило мне достать из кармана флакончик с бальзамом из одной ночной травки из Долины скорби, – это он уже обращался к Лизе, – и влить пару капель в бокал с пивом или минералкой неприступной барышне, как она сама ложилась передо мной и раздвигала ноги. И вообще делала все, что я желал.
– Фу, какая гадость, – бросила Лиза.
– А желал я разного и много, – самодовольно закончил мысль Болтун.
– Не сомневаюсь, – поморщилась Лиза. – А что, например? Нет, не говори, а то не усну – буду представлять и мучиться.
– Хватит лирики, – сказал Злыдень. – Займемся делом. Когда я сказал «менеджер», братец, то имел в виду «гениальный пиарщик», тебе и карты в руки.
– Я так и понял. Назовем просто: «Райский нектар».
Он вопросительно взглянул на брата.
– Неплохо. Для омолаживающего лосьона. Думай.
Болтун принял поэтическую позу и устремил взор на потрескивающую лампу дневного света. Поразмышляв, вскинул руку:
– «Амброзия. Напиток богов». Как?
– Слишком вызывающе – ангелы прилетят с инспекцией. Будут вынюхивать и высматривать, наступать на пятки: сам знаешь, у них на слово «бог» – эрекция.
– У ангелов есть эрекция? – удивилась Лиза.
– Это образно, – за брата ответил Болтун.
– А-а, ясно.
– А если по-простецки: «Бальзам № 1. Живи и радуйся»? – спросил Болтун. – Мимо никто не пройдет. Особенно после первых экспериментов.
– Думай лучше, – посоветовал брат.
– А если «Луч надежды»? – спросила Лиза. – И подзаголовок – «Живи вечно». Нет, «Живи долго»! Слова «надежда» и «луч» – энергетические. На слово «вечно» опять ваши ангелы клюнут.
– «Наши» ангелы, – поправил ее Болтун. – Уже «наши».
– Пусть «наши», – согласилась Лиза. – А к слову «долго» никто не придерется. Все хотят жить долго. А внизу аннотация: «Если вы болеете, – она задумалась, – если вы несчастны, если ваши родные переживают за вас – измените все в один момент. Первые две капли вернут вам силы юности, десять капель изменят всю вашу жизнь. Будьте счастливыми! Поймайте луч надежды! Все в ваших руках!»
– Экспромт? – вопросительно взглянул на нее Болтун.
– Конечно, – кивнула Лиза.
– Или домашняя заготовка?
– Экспромт, экспромт.
Злыдень и Болтун многозначительно переглянулись.
– Толковая девчонка, – скупо усмехнулся первый. – Мне нравится.
– Да что там нравится? Круто! – Пухляк-директор приобнял левой рукой Лизу. – Девуля и впрямь хороша: и лжет отменно, и соблазняет вдохновенно, и креативна плюс ко всему! Спасибо кузену за подарок! Сейчас отдам распоряжение в дизайнерский отдел, чтобы сделали опытный образец этикетки. А пока что, Лизонька, пройдем в соседний зал.
Они вышли в коридор и скоро оказались еще в одном зале медико-фармацевтической фабрики «Эскулап», поменьше. Тут тоже стояли упаковки, но другие. Ампулы были и в ячейках на столе – с красным и зеленым раствором.
– А это что? Те золотые, а эти красные и зеленые. Почему?
– Тот же самый эликсир жизни, но с сюрпризом.
– И что за сюрприз?
– Злыдень? – обратился Болтун к брату. – Твоя идея – гениальная, разумеется, тебе и рассказывать нашей красотуле.
– Хорошо. В нашей продукции заложены важные ферменты, которые практически невозможно определить. Но у каждого из них свое действие. Краситель помогает не перепутать кислое с пресным.
– И что это за фермент? Красный, например?
Злыдень криво усмехнулся:
– «Кровавая Мэри». Как я его называю. Он возбуждает человека и делает его агрессивным, но и послушным одновременно.
– Послушным кому?
– Папочке «номер один», – погладил себя по вислому животу Болтун. – И папочке «номер два», – похлопал по плечу брата.
– А зеленый?
– Зеленый превращает человечка в безвольное и тоже очень внушаемое существо, – ответил Злыдень.
– В легкомысленного зомби, – приторно улыбнулся Болтун. – В сладкую розовую вату. Я его назвал «Абсент».
– И тоже делает послушным папочкам?
– Разумеется. А еще мамочке.
– Мамочке?
– Тебе, глупышка, – еще приторнее расплылся в улыбке Болтун.
– Мне? С какой стати мне?
– А с такой стати, что теперь ты директор благотворительной фирмы. Ну, станешь им в ближайшие дни. И называться она будет – «Луч надежды». Сама придумала, девочка.
– Круто. Но мне бы не хотелось…
– Не обсуждается, – покачал головой Болтун. – Это приказ – оттуда.
