Гость остановился у крыльца. Вдохнул поглубже.
– Ну что, Антон Антонович, мир в опасности? – пошутил Крымов.
– Как всегда, Андрей Петрович, – ответил тот, – как всегда. Милости просим, – повернулся и первым двинулся вперед. – Дверь на замок, будьте так любезны.
– Непременно.
– Чаю?
– Обязательно. Помню, у вас было вкусное варенье.
– Да-да, ежевичное! Тапки в прихожей.
– Помню!
Скоро они уселись за круглый стол, и Долгополов стал разливать из заварочного чайника по синим фаянсовым чашкам с золотыми звездочками крепкий чай.
– Милые чашки.
– Да, из одного китайского сервиза времен императрицы Цыси, которому уже добрых сто сорок лет. Так что поаккуратнее, господин сыщик.
– Непременно.
– Наливочки? А-а, вы за рулем.
– Точно, обойдусь.
– А вот себе налью рюмочку.
Крымов вздохнул:
– Ладно, тогда уж и мне налейте, помню: наливка ваша – первый сорт. И потом, я столько раз нарушал закон, разом больше, разом меньше, теперь уже все равно.
– Как скажете – вы взрослый мальчик. А нарушить закон придется, как мне кажется, и в этот раз. И не только одной или двумя выпитыми рюмками наливки.
– Пугаете, Антон Антонович.
– Вас испугаешь! – усмехнулся старичок.
Они выпили по рюмке крепкой малиновой, съели по ложке ежевичного варенья, запили чаем.
– Итак, вы весь внимание?
– Абсолютно.
– Очень хорошо, очень, – кивнул Долгополов. – Вам известен такой бизнесмен из аптечного мира, как Кирилл Евгеньевич…
– Панкратов? – опередил старичка Крымов.
– Браво, Андрей Петрович, браво. Но откуда ваша догадка? Чем он заинтересовал вас? Если бы не заинтересовал – вы бы не вспомнили это имя вот так сразу.
– Воистину детективная история. Мне позвонила некая дама, решившая остаться инкогнито, и предложила большую сумму денег, если я прослежу, с кем, когда и как встречается ее любовник – фармацевтический король Кирилл Евгеньевич Панкратов. Про короля я узнал немало: жена скончалась от инфаркта, сын умирает от рака, есть старуха-мать, любовница – капризная секс-бомба, успешный бизнес. Я получил деньги за работу – в аккурат всю сумму. Но вот заказчица меня как раз и насторожила.
– Почему же?
– Не было такой женщины в жизни этого аптекаря Панкратова. Разве что где-то за кадром? Но она-то себя представила чуть ли не примой. Так зачем ей был нужен этот человек – фармацевтический король? Вот вопрос. Размышлял я не очень долго. Несомненно, это как-то было связано с тем, что в последнее время в жизни «короля Панкратова» стали происходить чудеса, одно за другим. Чего только стоит появление ангела в палате его умирающего сына.
– Ангела? Расскажите.
Крымов рассказал Долгополову и об экстренном посещении Панкратовым ночью сына, да в компании с красоткой, которая сделала ему укол и тем исцелила его, и о котике, который тоже оказался исцелен самым чудесным образом, и обо всех последних событиях, в которых он честно пытался разобраться.
– Думаю, у меня есть ответы на многие ваши вопросы, – заметил Долгополов.
Теперь пришла очередь Крымова выслушать старика:
– Жду с нетерпением.
– Почему я заговорил об этом Панкратове? Это ведь не случайность, что именно этот человек заинтересовал и вас. Ведь мы работаем на одном поле, не так ли, Андрей Петрович?
Крымов сам налил им по рюмке наливки.
– Наше поле непростое, не так ли, Антон Антонович?
– Ой какое непростое, Андрей Петрович. Так что, выпьем?
– Конечно. Я решил: еще пару рюмок могу себе позволить. Под такой-то разговор.
Они выпили крепкой сладкой настойки.
– Вы думаете, этот Панкратов оказался на нашей с вами территории? – спросил Крымов. – Так сказать, запредельной?
– Даже не сомневаюсь в этом. От Панкратова зависит, какие лекарства будут поступать в аптечную сеть всей страны. И вот несколько дней назад он подписывает контракт с неким владельцем фармацевтического завода «Эскулап» Анастасом Прокоповичем Белоглазовым. Хитрый и загадочный тип, мы давно за ним следим. Производит редкие лекарства. У него есть брат-близнец – Семен Прокопович Белоглазов по кличке Алхимик, у того существует своя небольшая фирма и лаборатория. Оба повернуты на лекарствах, медицинских и химико-биологических опытах. Так вот, недавно они начали выпускать лекарство «Луч надежды. Живи долго». Как вы думаете, кто стал их партнером по бизнесу?
– Панкратов?
– Именно. Сейчас ко всем аптекам страны несутся трейлеры с препаратом «Луч надежды». Этот луч яркого золотистого цвета, кстати.
– Вы думаете, Антон Антонович, что препарат, поднявший на ноги Панкратова-младшего и котика по кличке Барсик, это то же самое лекарство, что сейчас везут по всей стране?
– Почти уверен в этом. Если кто-то нашел лекарство, способное излечивать тяжелые болезни, унимать физическую и душевную боль страждущих, это прекрасно. Бог в помощь таким людям. Ведь нашли же лекарства и от проказы, и от оспы, и от туберкулеза. И от рака найдут в скором времени – я в этом не сомневаюсь. Но вдруг в этом лекарстве есть особый фермент?
– Какой именно?
– Понятия пока не имею. Но смею предположить: фермент, который можно получить только из запредельного мира.
– Вон вы о чем…
– Именно. Найдите пока этих братьев-близнецов в интернете, посмотрите на их физиономии. А я поищу очень ценную книгу в своей библиотеке. – Он бодрячком поднялся со стула и пошел рыскать по полкам. – Старую мудрую книгу…
Крымов первым нашел искомое.
– Ну и физиономии, – усмехнулся он. – Им бы в цирке выступать, в клоунаде. Особенно Анастасу, пухляку.
– Да, клоун Рыжий и клоун Белый, – задумчиво пропыхтел Долгополов, вытаскивая и запихивая обратно книги. – Да где же она у меня?
– Что за книгу вы ищете, Антон Антоныч?
– Книгу «Алхимики всех времен и народов» – очень интересное издание, с гравюрами, кстати. А, вот она, вижу корешок…
Он вытащил искомую книгу и с ней вернулся за стол. Взялся листать иллюстрированный альбом.
– Не наш? – спросил Крымов.
– Немецкий, тридцатых годов прошлого века. Ага! Посмотрите, Андрей Петрович. – Он повернул раскрытый альбом и подтолкнул его в сторону детектива.
Тот перехватил его и подтянул к себе.
– Черт, а похож…
– Еще как похож, – согласился Долгополов.
На иллюстрации, черно-белой гравюре, в средневековой лаборатории, среди колб и пробирок, стеклянных кишок и реторт, кудесничал алхимик средних лет, в средневековом камзоле и широких восточных шальварах, в тапках с загнутыми носами. И с очочками без дужек на носу. Этаком средневековом пенсне. Гротескный, смешной и пугающий изуверским ликом одновременно, он переливал пузырящуюся жидкость из одной колбы в другую. Его длинные кучерявые волосы неровно разметались по плечам. Глаза авантюристично сверкали. По упитанному лицу гуляла самая что ни на есть глумливая улыбка – он будто бы насмехался надо всем миром, а заодно и над небесами, он как бы говорил: «Вот я вам устрою, только пождите, наберитесь терпения, дураки!» А физиономия его была копией лица Анастаса Белоглазова – с неподражаемой насмешкой надо всем сущим.
– Иероним Босх, кстати, – произнес Долгополов. – Видите, как называется гравюра: «В поисках эликсира вечной жизни, или Месть небесам».
– Вижу – броско.
– Почему «месть», понимаете?
– Потому что Господь не делится всей информацией с человеком?
– Потому что Господь не делится и сотой частью информации, которую имеет, – категорично поправил его Долгополов, – и миллионной, потому что человеку не дано ни познать тайн вселенной, ни заполучить самое желаемое – бесконечную жизнь и вечную молодость! Человеку дано только болеть, потом сморщиться и сдохнуть. И верить, что существует иной мир, где вечно молодой будет его душа, о которой он, человек, должен позаботиться здесь, на земле, пока он жив. Точнее, быть скромным, любящим, сострадательным, заботиться о других, уметь забывать про себя и так далее. Только на первый взгляд эта евангельская схема очень проста – в исполнении нет ее тяжелее! Оттого все и забывают о ней при первой удобной возможности. Украсть легче, чем заработать, согрешить приятнее, чем остаться целомудренным, обойти препятствие безопаснее, чем лезть за справедливостью на рожон.
