— Ну, если хлюпики попадутся, не страшно. Уйду с боем, ну или тебя позову, — размышляла сестра, пока я читал пояснения к наконец-то найденному амулету от магии смерти. — А вот если, как Михельс? Да с наручниками.
— Вот и действовать будешь, как с Михельсом. По принципу: «Кто не спрятался, я не виноват», — я продолжил искать, но уже защиту от ментального воздействия. — Последствия потом разгребём. Главное, не давай добровольного согласия, если скажут, что убьют кого-то из близких. Я кровную связь установлю со всеми и всегда смогу проверить, в каком они состоянии и где.
— А здесь есть какое-то понятие божьего суда?
Я даже немного подвис от такой формулировки. Видя моё недоумение, сестра пояснила:
— Ну, вот призвал в свидетели покровителя и вызвал на бой какого-нибудь урода, убил его, и никто косо не посмотрит.
— Это не панацея. Вспомни те же дуэли. Там на тебя смогли воздействовать. Нельзя быть излишне самоуверенной. На каждого сильного бойца всегда найдётся более хитрая задница.
— Ну, вот взять тебя, ты же сильнее всех в своей магии, хоть и усиленно прячешь это, — сестра не стеснялась и говорила, что думала, ведь мы были одни. — Я чувствую, как твоя сила растёт, причём скачками, не плавно. Это как будто рядом был сначала маленький костёр, а потом в него добавляли всё больше и больше дров, и вот он уже пылает выше деревьев в лесу.
Я задумался, нужно узнать, так ли меня ощущают остальные мои кровники, или же это феномен родственной крови. Не хотелось бы фонить силой. Да и божественная маскировка, как оказалось, тоже не решала всех проблем.
— Неужели ты кого-то боишься? — нахмурилась сестра.
— «Боишься» — неверное слово, — усмехнулся я, вспоминая свою почти удачную кремацию. — Меня однажды вырубили табуреткой и отправили на сожжение, а Агафью при её относительном вампирском бессмертии проткнули металлическим колом, как бабочку, посреди пожара и детонирующих артефактов. От случайностей никто не застрахован. Иногда они могут стоить жизни. Поэтому не стоит быть излишне самонадеянной.
Собрав, наконец, комплект артефактов, я вышел из сокровищницы к сестре.
— Нам бы тебя приодеть ещё, чтоб выглядела достойно, — пришла в голову своевременная мысль.
— Да пошли они все, я им не кукла. Оденусь так, чтоб мне было удобно. Остальное — их проблемы.
Мы выходили через крипту и вместе, не сговариваясь, остановились перед статуями родителей.
— Ты похож на отца, — тихо произнесла Кирана, — а я на мать. Вот бы хоть раз увидеть их. Сказать, что у них всё получилось.
Я приобнял сестру за плечи.
— Дай время, есть один способ. Разберёмся с датчанами, и я постараюсь всё устроить, — обнадежил я Кирану. Та обернулась и обняла меня в порыве благодарности, а затем быстрым шагом покинула крипту.
* * *
На выходе нас ждали. Ксандр сидел на корточках и гладил полярную волчицу сестры. Арва выгибала спину, подставляла живот и всецело выражала удовольствие от процесса.
— Предательница! — шутливо пригрозила пальцем подруге охотница, а Ксандру так и вовсе достался нарочито хмурый взгляд. — А ты вообще лапы-то поменьше распускай, а то оттяпают и не заметишь.
— Ревность, такая ревность, — поддел охотник сестру, но Арву гладить перестал. — Пойдём к эргам, тебе понравится!
Кирана перевела взгляд на меня, будто спрашивая разрешения.
— Иди, я тоже скоро присоединюсь.
Охотники ушли, на ходу обмениваясь колкостями. Волчица следовала за ними по пятам и, кажется, посмеивалась, будто бы понимала их перепалку.
Сам же я отправился проверить состояние Тэймэй. Но и здесь меня ждал сюрприз. Иллюзионистки в своих покоях не оказалось. По дороге обратно мне встретилась Марта, которая и прояснила ситуацию:
— Так ушли они с Нарвой на поляну к гостям. Я уж девочке с собой поесть собрала и крови пузырёчек дала, чтоб, значит, и малыш не голодал, и ей не тошно было.
По моему удивленному взгляду Марта поняла, что нужны пояснения.
— Так все же отпрыски Комариных для развития крови требуют, это от комарих перенято. Как в природе, стало быть. Хоть чуток, а надо. Без того плохо будет и матери, и дитяте. Ваша матушка, да упокоят боги её душу, кровь с вином смешивала и фруктами, но пила исправно. Вот вы у нас здоровеньким и выросли.
Поблагодарив Марту, я отправился на поляну. Там веселье шло полным ходом. Права была Тильда, когда сказала, что у них всё с собой. Посреди поляны горел костёр, а вокруг на расстоянии возвышались ледяные скульптуры в два человеческих роста, изображающие эргов в естественных обличиях. Пламя задорно отражалось в ледяной глади, отчего казалось, будто фигуры живые и танцуют вместе с эргами в кругу.
Но музыка… Музыка была невероятной. Она была живой, словно витала между танцующими, сплетались с голосами, поющими и задающими ритм.
Что-то глубоко во мне откликалось, раскрывалось навстречу этому чуду. Я тонул в моменте. Восторг захлестывал с головой. Не помню, как, но я оказался в кругу. Со мной рядом танцевала Кирана в объятиях Ксандра, моя же ладонь крепко сжимала ладонь Тэймэй. Щеки её раскраснелись, глаза горели огнём, она раскинула руки в стороны и создала над поляной невероятный по красоте и мощности фейерверк. Ночное небо расцвело разноцветными вспышками. Казалось, звёзды разом ринулись на землю, чтобы слиться с нами в танце. В этот самый момент мы были счастливы. В этот самый момент я впервые почувствовал себя дома.
Глава 19
В Санкт-Петербург мы отправились утром, успев даже отдохнуть часа три-четыре. Тэймэй я оставил под присмотром эргов и обелиска, обозначив, что она носит моего сына. Сам же с Кираной, Ксандром, Нарвой и Райо поспешил в северную жемчужину империи, город на воде.
Остановиться решили в особняке Гаврилы Петровича Виноградова. Как ни крути, но для меня это место стало ближе и роднее, чем пока ещё законсервированный особняк Комариных. Арсений неизменно встречал нас на входе:
— Ваше сиятельство, покои готовы. Баронесса ожидает вас в кабинете с Его Императорским Высочеством Андреем Петровичем.
Вот тебе и прибыли с корабля на бал.
Остальную часть доклада Арсений добавил по кровной связи:
— По личности для господина Гончих, сейчас улаживаем некоторые сложности, но в целом достигли понимания с османами. Будет Искандером Кёпеклери, родом из Трапезунда. Там же будет иметь небольшой надел земли в предгорьях. Род знаменит охотой и военной службой. По местному аристократическому рангу соответствует нашему барону.
— Вы там хоть никого не убили? — меня поразила скорость, с которой Арсений улаживал дела.
— Напротив, господина Гончих добровольно приняли в род, необходимо лишь будет съездить познакомиться с названным отцом. Ну и поставить на место некоторых разжиревших и зарвавшихся напрочь отпрысков.
Я поблагодарил верного кровника и, подхватив на буксир сестру с Ксандром, отправился в кабинет.
Принцу хватило пары минут, чтобы сделать соответствующие выводы:
— Лихо вы, и суток не прошло, а проклятье уже сняли.
Я сдержанно поблагодарил принца за похвалу и решил представить Ксандра:
— Не знаю, представляли ли вас по форме, но, думаю, стоит устранить сие досадное недоразумение. Ваше Императорское Высочество, позвольте представить вам Искандера Кёпеклери, отпрыска знатного рода из Трапезунда и защитника княгини Виноградовой. В нашей империи Искандер предпочитает использовать местный вариант своего имени Александр Гончих или просто Ксандр.
Выражение лиц у всех присутствующих было весьма живописным. Ксандр вздёрнул одну бровь, Кирана часто-часто заморгала, переваривая новую информацию, Агафья улыбалась во весь рот и показывала мне большой палец за спиной у принца, а сам принц был спокойнее всех остальных.
— Ксандр, позвольте представить вам Его Императорское Высочество Андрея Петровича Кречета, в рамках разбирательства с датской короной выполняющего роль жениха княгини Виноградовой.
