"Фантастика 2024-77". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Лукьянов Александр Николаевич "anlukianov"

Когда зачистка закончилась, я спустился со скалы и направился в аул. Меня заинтересовал самый большой дом. Бойцы уже всё там осмотрели. Я зашёл в открытую дверь сарая, переступив через тело убитого старика в дорогих одеяниях. Не показалось: были видны часть колеса и крыла автомобиля. Это был кабриолет, ну, или фаэтон. Причём машина наша, сорок первого года выпуска, я нашёл шильдик. Это был двухдверный КИМ-10-51 бежевого цвета. Редкое авто. Похоже, машина – фетиш местного старосты (это был его дом), потому как блестела, словно новая. А вот бак был пуст, и запасов бензина я не обнаружил. Похоже, автомобиль, у которого даже тысячи километров пробега не было, был для старосты красивой и дорогой игрушкой, которую он холил и лелеял.

Я убрал машину в хранилище – это восемьсот сорок килограммов. Трофеи за время боёв в Крыму были (сухофрукты, красное вино), хранилище постепенно пополнялось, и теперь, с автомобилем, полторы сотни кило свободного осталось. Можно будет бензин добыть и машину использовать. Да и в порядок следует привести, похоже, давно стоит – может, год, а может, и больше. Надо у местных спросить.

Толпа местных под охраной сидела на улице, туда и пошёл. Поинтересовался, откуда авто. С сорок первого, угнали у какого-то советского чиновника, тот хвастался, что машину сам Сталин выдал. Их всего несколько штук и выпустили. Подарок старосте был от сыновей. Вообще, «кюбельваген» весом был меньше на сотню кило, но с этой машиной плюс в том, что запчасти всегда достать смогу. Так что пока оставлю. А вот сообщение, что машина не на ходу, мне не понравилось.

Вернулся в сарай и, достав машину, начал проверять. Даже крышку цилиндров снял. Парни заглядывали, но не мешали, только сказали, что сообщат, когда выходить будем.

– Что с машиной? – спросил, заходя, взводный разведчиков.

Удивил. Во время боя за аул его не было, видимо, только что прибыл. Впрочем, на скалах у нас наблюдатель, предупредил бы, если бы опасность была.

– Хана движку. Стуканул. Видать, без моторного масла ездили. В общем, хлам.

– А если мотор сменить?

– Будет ездить.

– Тогда берём, – решил тот. – Нам тут лошади достались, будем буксировать. Сдадим её в наш автобат. Сам знаешь, автомашин крайне мало.

– Угу. Помнишь ту пропасть, где Садыков погиб?

– Ну да.

– Там внизу машина лежала на боку. Вроде не горела. Там движок такой же стоит. Если цел, можно будет перекинуть.

– Хм, нормально. Тут за руль сядешь.

– Хорошо, – согласился я и стал возвращать на место всё, что снял, а потом загружать вещами машину. Ко мне раненого из наших сюда же положили, так перевозить лучше будет. Убитыми потерь мы не понесли.

А вообще я задумался, что стоит брать машину-амфибию: авто и лодка, два в одном – самое то. Тут или немцев ограбить, у них такие машины появились, вроде хвалят (уже захватили несколько трофеев), или у американцев, что по ленд-лизу их поставляют. В общем, выбор есть. По весу смотреть буду: что меньше весит, то и возьму. И что-то мне подсказывает, что выбор будет не в пользу американца.

Вернулись мы благополучно, сдали шестерых раненых бандитов, больше в плен взято не было: корми и лечи их потом. А меня сразу затребовали к комдиву. Наша дивизия готовилась к штурму Севастополя, уже на окраинах стояла. Туда я и прибыл. А там посыльный, да ещё офицер – меня ждёт самолёт. Я существо подневольное, приказали собраться – сделал. Вот и вылетели.

Уже через семь часов я был в курсе дел. Генерал-лейтенант Михайлов, командующий шестой общевойсковой армией, случайно нашёл меня (Столяров проболтался) и затребовал к себе. Не просто так, а с переводом в его армию. Даже своего офицера направил, чтобы я не заблудился в пути. Документы мои все забрали, даже учётную карточку снайпера. Это он мне сам объяснил, обнимая, когда встретились. Он сам чудом не сгинул в котле летом сорок второго, успел вырваться с несколькими подразделениями и штабом армии. Собственно, наша пятая гвардейская танковая бригада коридор и пробила, почти все танки потеряла, но дала возможность выйти частям и подразделениям армии.

Понять, в чём заключается интерес генерала ко мне, было несложно, да и он сам прямо сказал, что с ностальгией вспоминает то недолгое время, когда я был старшим по разведке в его бригаде. В то время он всё знал, всю информацию получал и был в курсе всего, что, где и когда происходило или вот-вот произойдёт. Сейчас у него тоже неплохие спецы, но со мной и рядом не стояли.

Армию Михайлов принял ещё летом, в июле, после гибели прежнего командующего, Бабкина кажется, с тех пор бессменно и командует. Судя по новому ордену Боевого Красного Знамени, вполне неплохо. Да и в звании подрос. Генерал ранее со мной немало общался и знал, как со мной говорить. Всех командиров (он частично перетащил штабных из бригады в штаб армии, меня хорошо встретили) он отправил прочь. И вот когда мы устроились за хорошо сервированным столом, выпили и закусили, генерал и объяснил ситуацию.

В общем, плохо идёт армия. Немцы за каждую пядь земли цепляются. Потери бесят. Разведка у него есть, работает, в принципе, неплохо, но если со мной сравнить – небо и земля. Сейчас армия наступает от Сталинграда на Донбасс. Поэтому, узнав, что я жив, генерал тут же придумал комбинацию, чтобы сманить меня к себе. Договорился с командующим Крымским фронтом (они хорошими приятелями были), и вот я уже с ним пью и закусываю.

– Предлагаю место в моём разведотделе, во втором отделении.

– Товарищ генерал… – вздохнув, начал было я.

Но генерал меня перебил:

– Знаю, что просить будешь: возвращения звания капитана и восстановления наград. Не получится. Я лично к товарищу Сталину вчера обращался. Тот сказал, что если суд так решил, он ничего изменить не может. Каждый своим делом должен заниматься.

– Понимаю, товарищ генерал, но я не об этом. С потерями по вине суда (пусть это и судебная ошибка, невиновного осудили) я уже смирился. Тем более награды при мне, я их не сдавал и сдавать не собираюсь, как ни требовали: они честно заработаны. Я о другом. Не хотелось бы снова попасть в такую ситуацию.

– Я не понял: ты не убивал тех семерых? Да, я ознакомился с постановлением суда.

– Убил, но я защищался. Для меня это всё равно, как если бы я убил семерых немцев. Мне без разницы, наши они или немцы, они пытались меня убить, а я защищался, и за это наш родной военный суд отправил меня в колонию. Эта подлость советской правовой системы повергла меня в шок. Я не хотел бы повторения подобного. Поэтому предлагаю так: я работаю не на штаб армии или кого-то ещё, я работаю на вас лично. Устройте меня куда-нибудь, да вон хоть снайпером при штабе. Будете давать задания, выдавать командировочные, и я буду добывать всю необходимую вам информацию. И немцы, и наши будут искать этот источник информации, то есть меня. Нужно постараться скрыть его.

Впрочем, убедить Михайлова мне не удалось, тот отмахнулся: мол, всё будет в порядке. Так что меня официально ввели в штаб второго разведывательного отделения, информационного, причём в звании младшего лейтенанта – Михайлов своей властью утвердил, имел право, до старшего лейтенанта включительно, дальше уже уровень штаба фронта требовался. Впрочем, я всё так же ходил в старой командирской форме, выданной мне на складе. Новая поступала маленькими партиями, но часть офицеров, из модников и франтов, уже переоделись, в том числе и Михайлов.

Не понимаю, чего командарм жаловался? Армия наступала, и довольно активно. Уже, окружив, брали Сталино и шли дальше, к Днепру. Тут нас, правда, притормозили в марте, так что встали в оборону, тылы подтягивали. Соседи тоже встали, занимаясь немцами в своих тылах, их там из окруженцев довольно много шастало.

Я летал на самолёте по передовой, проводил воздушный осмотр. Мы садились в тылу разных частей, я незаметно поднимал по ночам дрон, составлял карты разных участков, которые довольно оперативно поступали в штаб армии. В результате немцы несли большие потери в артиллерии и складах, да и штабы их подвергались артналётам, их методично выбивали.