Заметив Вэнь Шаньяо, волк поспешил навстречу, смахнув с головы несколько снежинок.
– Ты так вино ждал или же меня? – сощурил глаза Лэн Шуан.
– Обоих, – рассмеялся Вэнь Шаньяо. – Идем, уже все готово.
Зайдя в дом, заклинатели подошли к накрытому столу, за которым их ждал Ши Фэнми. Помимо тарелок с едой, здесь также стояло шесть чаш, в которые Вэнь Шаньяо поочередно налил вино. Себе, волку, Ши Фэнми, Мэн Юэлян, Шэнь Лэйбао и Лу Чуньду.
Никто не был готов к их смерти, они и сами не знали, что вот-вот умрут. Это было неправильно, но сделать что-то с этим Вэнь Шаньяо не мог. Все же обмануть предписанную тетушкой Фагуань судьбу невозможно.
– Мы еще встретимся в следующих жизнях, даже если это будет через несколько сотен лет, – негромко произнес Вэнь Шаньяо.
– А если нет… Их души наконец обрели покой, – закончил Лэн Шуан.
Они распили еще один кувшин вина, предавшись воспоминаниям на целую ночь, смеясь или неловко замолкая, порой ругаясь в шутку, лишь бы не оставаться с тяжелыми мыслями надолго.
Вэнь Шаньяо встречал рассвет на крыше, держа в руках пустой кувшин в виде тыквы горлянки. Снег вокруг него растаял и каплями сверкал на черепице, напоминая россыпь алмазов.
В голове приятно опустело, словно все мысли наконец исчезли. Он был один в этом мире, с тяжелым прошлым и неясным будущим. Ему больше не нужно волноваться о том, что терзало его последние годы, – он теперь не Король Бездны, Многоликий заперт, а Хаос заточен в более надежной тюрьме.
Рядом послышался треск, и Вэнь Шаньяо взглянул на присевшего рядом волка.
Вэнь Шаньяо зажмурился от упавших на лицо лучей солнца.
Верно, он уже не один. Давно не один. И в этом мире есть те, ради кого он будет жить дальше. Те, кто уже давно приняли его таким, какой он есть на самом деле.
Эпилог
Когда мы встретимся вновь
За окном тихо постукивал о крышу деревянный амулет. Ветер играл с распустившимися листьями на ветках, срывая еще слабые цветы персика и унося их вдаль.
В комнате стоял запах благовоний и лекарств. Белый дымок шел из курильницы на столике, рассеиваясь под потолком. Несмотря на весеннюю прохладу, в комнате было жарко, даже слегка душно. На кровати лежал старик – покрытая пятнами и шрамами кожа плотно обтянула крепкое тело, скрытое за темно-синей тканью нижнего халата. В белых волосах, кое-где заплетенных в маленькие косички, сверкали серебряные кольца. Его лицо украшал голубой узор. Выцветший с годами, он с трудом читался на белой коже. Светло-серые глаза, едва проглядывающие через ресницы, казались слепыми.
Рядом со стариком сидел юноша, обликом похожий на сошедшего из Царства духов небожителя. Его лицо было печально, а в светлых глазах клубилась тьма. Он сидел тихо, не сводя взгляда с некогда одного из самых сильных заклинателей Ганшаня, которого прозвали Железным волком. Сила и молодость постепенно оставляют людей, даже если тем суждено прожить несколько сотен лет.
Стоило в волосах Лэн Шуана мелькнуть седине, как Вэнь Шаньяо не мог отделаться от грусти при виде своего друга. Время брало свое, и как бы Вэнь Шаньяо ни пытался дать волку еще пару сотен лет за счет своей ци, вернуть ему молодость он не мог. Постепенно волосы Лэн Шуана окрасились серебром, его кожа покрылась морщинами и пятнами, а кости стали слишком хрупкими для охоты.
Семь сотен лет. Они провели рядом долгих семь сотен лет – слишком много для заклинателя и ужасно мало для бессмертного существа. Вэнь Шаньяо со страхом наблюдал, как за это время стареет Лэн Шуан: он не стал беспомощным стариком, что не в силах поднять даже палочки, но память постепенно подводила его, и время забирало волка себе. Вэнь Шаньяо мог лишь наблюдать за тем, как Лэн Шуан постепенно покидает его, забывая то, через что они прошли, порой даже не помня, кто перед ним.
Сердце Вэнь Шаньяо болело с каждым днем все больше, а сегодня и вовсе терзало грудь. Слезы, еще не проступившие на глаза, уже перехватывали дыхание, и каждый вдох получался рваным.
Вэнь Шаньяо старался не смотреть на кровать. За семь сотен лет произошло много всего – ушли и уже давно переродились по несколько раз все, кого он знал. Ушли сестра и Лу Лимин, бесследно пропал Ши Фэнми, и лишь на Севере, все также правя Ганшанем, был Вай Сянцзы.
У Вэнь Шаньяо остался только Лэн Шуан, но и тот скоро покинет старого друга.
Громкий вздох потревожил тишину, и Вэнь Шаньяо взглянул на кровать. До этого спокойно лежавший волк зашевелился, раскрыв веки и мазнув взглядом по комнате. Его глаза остановились на Вэнь Шаньяо, и уголки губ слегка приподнялись в слабой улыбке.
– Ты все еще тут? – послышался тихий голос.
– А мне есть куда идти? Вдобавок есть кто-то, кто сможет о тебе позаботиться? – нарочито беззаботным тоном спросил Вэнь Шаньяо.
Лэн Шуан негромко рассмеялся, подняв руку и взглянув на нее.
– Я стал так стар… даже не верится. Не так давно мы еще дрались подобно врагам, а сейчас я уже не могу подняться с кровати.
– Говоришь так, словно семисотлетний старик, – фыркнул Вэнь Шаньяо.
– Но я ведь и правда старик. – Волк тепло взглянул на него. – И мне уже за семь сотен. А ты совершенно не изменился за столько лет.
Вэнь Шаньяо сжался, уставившись на колени. В его волосах не было седины, лицо не прорезали морщины, и он все так же привлекал внимание молодых девушек на улице.
– Я рад, что хотя бы ты не изменился, – прошептал Лэн Шуан, протянув к нему руку.
Вэнь Шаньяо послушно наклонился, почувствовав почти невесомое прикосновение пальцев на своем лице.
– Глядя на тебя, я и сам чувствовал, что молодею.
Вэнь Шаньяо закрыл глаза, и несколько слезинок соскользнуло с длинных ресниц, прочертив влажную дорожку на коже.
– Не уходи, – тихо взмолился Вэнь Шаньяо. – У меня никого больше не осталось.
– Я лишь уйду на круг перерождения, – произнес Лэн Шуан. – У нас впереди еще несколько жизней.
– Я не знаю, как скоро тетушка Фагуань даст твоей душе переродиться.
– Не думаю, что она будет тянуть, если ты попросишь…
– Но ведь… в следующем перерождении у тебя уже будет другая личность. Ты будешь другим, – прошептал Вэнь Шаньяо, и слезы вновь скатились по его щекам. – Как ты узнаешь меня?
– Нить, что соединяет нас, не пропадет, пока жив ты, – напомнил Лэн Шуан. – Ты найдешь меня, я в этом не сомневаюсь.
– Ты можешь быть где угодно.
– И тебя это остановит?
Вэнь Шаньяо промолчал, закрыв глаза и сжимая ладонь волка в своих пальцах.
– Отпусти меня, Лао Вэнь, – попросил Лэн Шуан. – Мое тело и разум больше не выдержат. Я прожил дольше, чем нужно, и благодарен тебе за это.
– Я буду ждать тебя, – прошептал Вэнь Шаньяо.
По коже Лэн Шуана пошли мелкие трещинки, и он рассыпался на белые снежинки, которые закружились по комнате и вылетели в окно. Успев поймать его душу, Вэнь Шаньяо без сил опустился на кровать. Прижав теплый огонек к груди, он беззвучно заплакал. Красная полоска на его пальце потускнела, теперь она едва просматривалась на коже.
Спустя семь сотен лет он вновь остался один. За его спиной не было ни друзей, ни сестры. Этого дня Вэнь Шаньяо боялся с тех самых пор, как узнал о своей сущности. Он проживет долго и, сколько бы людей ни встречал на своем пути, – останется одинок.
Утерев слезы, Вэнь Шаньяо взглянул на белый огонек души в руке, что приятно грел пальцы. У него не было ни имени, ни чувств – сколько жизней прожила эта душа? Сколько имен и судеб у нее было? Лэн Шуан – лишь одно из многих.
Растворившись черной дымкой, Вэнь Шаньяо оказался перед каменными вратами. На них были вырезаны два дракона; почувствовав присутствие Гуана, они зашевелились. Каменная крошка осыпалась с их шкур, а черные глаза взглянули на Вэнь Шаньяо, ожидая приказа.
