— Хитрые, — сказал я, щурясь истинным зрением. — Охоту на нас устроили. Одна отвлекает, другая сзади бьёт.
Ещё две кошки напали на меня разом, подкравшись со спины. Они скользили в густой траве так шустро, что даже мой дар едва успевал их ловить. Ауры их мелькали, как искры, но я видел их чётко. Первая прыгнула, и я принял её на клинок — палаш вошёл в грудь, как в масло. Вторая уже летела на меня, когти нацелены на горло, но тут Ласка выскочила из ниоткуда, шипя, как маленький демон. Она метнулась к твари, будто собираясь вцепиться, и — пфф! — исчезла. Тварь дёрнулась, потеряв ритм, и я застрелил её в прыжке. Пуля пробила череп, и кошка рухнула, не издав ни звука.
— Спасительница, значит? — хмыкнул я, глядя на пустое место, где только что была Ласка. — Я бы и сам справился, разбойница.
На моём счету было три твари, а Дмитрий уже добивал шестую. Его меч сверкал, разрезая воздух, и я видел, как он входит во вкус.
— Так держать, братец! — отсалютовал я ему клинком, не скрывая улыбки.
Он, похоже, поверил в себя. Движения стали увереннее, резче. Если в синей червоточине, с паладинами за спиной, он больше жался к краю, тиская револьвер, то тут развернулся. Видно было, что тренировок у него за плечами немало, просто не применял он их как следует. А теперь отводил душу. Кошки, хоть и быстрые для зелёного уровня, были хрупкими, и Дмитрий не получил ни царапины, хотя на него монстры накидывались больше, чем на меня.
— Ну, Дима, ты прям монстр в деле! — поддел я, когда он вытер клинок о траву. — Скоро всех тварей распугаешь!
Он хмыкнул, изображая невозмутимость, но глаза его блестели.
— Не расслабляйся, — буркнул он. — Ещё твари впереди.
У нас оставалась последняя группа и пара одиночных монстров, что прятались по краю. Червоточина была странная — твари разрозненные, разные, будто кто-то собрал их из разных уголков изнанки. Лисы, кошки… Я бы не удивился, если дальше встретятся ящеры. Уверен, альфа тоже будет с каким-нибудь сюрпризом.
Мои догадки оправдались лишь отчасти. Мы вышли к реке, где затаились два монстра. Не стая — они держались поодаль друг от друга, будто каждый сам за себя. Но стоило нам показаться, как они выскочили из воды, взметнув вверх брызги. Один напоминал крокодила, с длинной пастью и шипастым хвостом. Другой — акулу, но с ногами, что выглядело так нелепо, что я чуть не рассмеялся. Их ауры горели зелёным, но ярче, чем у лис или кошек.
Дмитрий, не колеблясь, рванул вперёд, его меч сверкал в руке, а глаза горели решимостью.
— Я их беру! — выкрикнул он, и голос его звенел, как сталь.
— Давай, брат! — подбодрил я, хлопнув в ладоши. — Покажи, на что Пылаевы способны!
Я не сомневался в нём. Он уже доказал, что умеет драться, и теперь я следил лишь за его энергией. За тем, как она бурлит в его теле. Энергия металась, как пойманный зверь, не находя выхода. Удивительно, как он вообще умудрялся направлять её в клинок или револьвер. Истинное зрение показывало, как искры силы вспыхивают в его руках, когда он вливал энергию в артефакты, но огонь, его истинный дар, оставался запертым, не подчиняясь хозяину. Как же ему помочь? Эта сила, что кипела в нём, была как река без русла — мощная, но хаотичная.
Ласка, сидевшая на моём предплечье, напряглась, её чёрно-белая мордочка застыла в охотничьей стойке. Она то и дело косилась на меня своими разными глазами будто спрашивая: «А мы когда в бой?» Я лишь хмыкнул, наблюдая за Дмитрием.
— Терпи, разбойница, — пробормотал я. — Это Димина охота.
Но Ласка не выдержала. С шипением она сорвалась с моей руки и рванула к Дмитрию, будто не могла усидеть на месте.
— Ишь, боевая! — усмехнулся я. — Адреналиновая наркоманка!
Она промчалась по траве, как стрела, и прыгнула прямо на морду крокодилоподобной твари, что подкрадывалась к Дмитрию сзади. Её когти блеснули, но в следующий миг — пфф! — Ласка исчезла, растворилась в воздухе. Я замер, активировав истинное зрение. Пространство вокруг ласки дрогнуло, будто разорвалось, и крохотная червоточина вспыхнула, тут же затянувшись.
— Это что за фокусы? — вырвалось у меня. — Она же рвёт пространство, создавая червоточины!
Глава 8
Жила
Тем временем, Дмитрий продолжал свой бой.
Тварь, сбитая с толку отчаянной атакой двухцветной ласки, отшатнулась, и Дмитрий не упустил шанса. Его револьвер рявкнул, и пуля пробила череп монстра, отправив его в мир иной. Ласка появилась за спиной твари, вынырнув из другого разрыва, будто ни в чём не бывало. Её глаза блестели, а мордочка выражала полное довольство собой.
— Что за новости? — тихо сказал я, не отводя взгляда.
Я уже понял, что у неё способность, но что это? Не телепортация, не перемещение. Она рвёт пространство, как изнанку!
Мой дар работал на пределе, улавливая отголоски её силы. Но я видел лишь её белую ауру и ничего больше.
Дмитрий тем временем прикончил второго монстра — акулу с ногами, которая выглядела очень нелепо. Палаш рассёк её морду, и тварь рухнула в реку, взметнув брызги. Пылаев вытер клинок о траву, тяжело дыша, и принялся вскрывать пузыри, причём без подсказки. Я подошёл, разглядывая трофеи. Восемь энергоядер — по четыре из каждой твари. Для зелёного уровня это был богатый улов.
— Дима, — окликнул я, присев рядом. — Ты с энергией своей как? Пробовал её выпускать? А то всё оружием, да оружием…
Он искоса глянул на меня, вытирая пот со лба. Видно было, что вопрос для него неприятный, но он ответил:
— Да как только не пробовал, — выдохнул он. — Из рук, из груди, по-всякому. Она не слушается. Чувствую, как доходит до пальцев, но стоит выпустить — убегает, как белка, куда-то вглубь.
— Интересно, — протянул я, задумавшись. — А помнишь, я говорил про крик? Ты пробовал заорать, как раньше в бою кричали?
Он нахмурился, размышляя над нашим разговором у холма.
— Думаешь, это поможет? — буркнул он.
— Никогда не знаешь что может помочь, но пробовать нужно всё, — ответил я.
— Хм, — он почесал подбородок. — Боюсь я только голос посажу.
— Ты не просто кричать должен, а выпустить всё, что держишь. Ты же одарённым недавно стал, лет пять, да?
— Ага, — кивнул он. — Дар поздно проснулся, долго его не чувствовал.
— Вот-вот, — сказал я. — Ты его будто запер, сам того не зная. Представь, что твари — не просто враги, а всё, что тебя бесит. Лисины, долги, вся сложившаяся ситуация. Заори так, чтобы они сгорели от твоего гнева. Ты в себе сдерживаешь силу. Мне кажется, я знавал подобных тебе людей.
— Что значит, кажется? — спросил он.
А я осёкся, ведь только всего несколько людей знает о том, что я не помню своего прошлого.
— Да это неважно. — ответил я. — Попробуй в следующий раз хорошенечко прокричаться.
Он посмотрел на меня, как на рехнувшегося, но в глазах мелькнула искра.
— Ладно, — нехотя согласился он. — Попробую. Но если горло сорву, ты мне за зелья заплатишь.
— Договорились, — хмыкнул я, хлопнув его по плечу. — Только не тушуйся. Эти твари тебя без раздумий разорвут. Не жалей их.
Мы наконец добрались до сердца червоточины. Воздух здесь гудел от энергии, густой, как смола. Вокруг ядра собралась стая крупных обезьян — орангутаны с длинными когтистыми лапами и клыкастыми мордами, что скалились, будто чуяли добычу. Во главе стояла громадина — горилла, закованная в костяную броню. Наросты покрывали её морду, локти, колени, а грудь и живот были закрыты костяными пластинами. Аура гориллы отливала синим в истинном зрении. А вот и альфа. С виду серьёзная тварь.
— С альфой справишься, Дима? — спросил я, прищурившись.
— Постараюсь, — ответил он, и в его голосе звенела такая решимость, что я невольно усмехнулся.
— Поддержать или сам? — уточнил я, держа руку на револьвере.
— Сам попробую, — сказал он, но добавил тише: — Ну лучше подстрахуй. Давно с такими не бился, как ты заметил.
— Подстрахую, — кивнул я серьёзно, не позволяя себе даже тени улыбки. Доверие между нами было хрупким, и я не хотел его рушить.
