Дмитрий так распереживался, что даже стал задыхаться, прижимая руку к груди.
— Да в порядке, в порядке, — успокоил его Семён. — Расскажите лучше, что с Фёдором случилось. Он одумался?
Я ответил и мой голос прозвучал холодно и безжалостно:
— Нет больше Фёдора. Он сделал свой выбор. И теперь он мёртв.
В тесном бараке повисла тяжёлая тишина. Реакции гвардейцев были разные: кто-то удивлённо уставился на нас, кто-то прикрыл рот рукой, словно боясь выдать свои чувства. Вроде воины, а ведут себя как испуганные дети. Хотя… Это всё приложится, главное, что честь им не чужда — это уже кое-что.
— Ваша задача, — произнёс я, — охранять госпожу Пылаеву.
— Так точно, — ответил Семён, — будем охранять.
— Только нормально охранять, не так, как Александра Филипповича.
Семён показался мне чрезвычайно эмоциональным — он даже начал заламывать руки.
— Простите нас, простите ради Бога! Не могли мы ослушаться приказа, да и Александр Филиппович сам сказал, чтобы мы их больше не охраняли. Неправильно это… Мы же гвардейцы! Ещё наши отцы служили Пылаевым, — в его голосе звучало искреннее раскаяние, смешанное с глубоким чувством долга перед родом.
— Этим тоже нельзя платить энергоядрами? — спросил я, взглянув на Дмитрия, задумавшись о системе расчетов с гвардейцами.
— Этим как раз можно, — хмыкнул он, улыбнувшись краешком губ. — Они уж разберутся, где и как их тратить, да и не отберёт никто.
— И сколько вы задолжали за год службы? — поинтересовался я.
Гвардейцы, которых развязывали, напряглись и прислушались, явно заинтересованные этим вопросом. Их положение сейчас полностью зависело от нашего решения.
— Достаточно… По шестьдесят рублей каждому, если за год смотреть. Это получается по тридцать энергоядер каждому, — подсчитал я, мысленно переводя рубли в более привычную для меня меру.
— Примерно так, — подтвердил Дмитрий, кивнув головой.
— Значит, ребята, так, — я мгновенно просчитал в уме, сколько у меня всего осталось запасов. Не густо, конечно, но жить можно. — Выплачу каждому из вас по десять энергоядер — это вам задаток. Чуть позже выплатим и остальное. Причём заплатим каждому не по тридцать, а по шестьдесят энергоядер! И отныне, с сегодняшнего дня, вы будете получать удвоенное жалование.
Воины не верили своим ушам — их глаза расширились от удивления. Дмитрий непонимающе посмотрел на меня, его брови вопросительно приподнялись.
— Это за верность, она куда ценнее, — пояснил я твердым голосом. — Считайте, прошлый год был проверкой. Теперь мы знаем, что род Пылаевых может на вас положиться и доверять, как себе. Это стоит очень дорогого, гораздо больше, чем сто двадцать рублей. — Я окинул их внимательным взглядом. — Мы, в свою очередь, можем лишь расплатиться с вами деньгами и назначить на более высокие должности. Вы это заслужили.
Парни зарделись от гордости, причём, я заметил, что только один из них был старше тридцати — остальные были довольно молоды. Это удивительно, что старые опытные вояки пошли на такое предательство, а молодёжь, наоборот, проявила стойкость характера, честь и достоинство. Я бы никогда не подумал, что так может произойти. К тому же тот паренёк, который когда-то встретил меня в кустах и вовсе не внушал доверия, казался, мягко говоря, хлюпиком. А нет же, вон как себя проявил, стоял с гордо поднятой головой, принимая нашу благодарность. Глядя на него, я мысленно отметил его решительность и преданность. Да уж, как говорится, не спеши судить — внешность бывает обманчива, а истинный характер проявляется только в критические моменты.
Итак, наконец собравшись, мы были готовы выехать из поместья. Подготовили микроавтобус, на котором поедут паладины, а также магомобиль и грузовик, который предполагалось загружать артефактными материалами.
Хотя я не мог не задаться вопросом — не торопятся ли паладины с подготовкой транспорта? Ведь материалы ещё надо добыть, а Зиновий неоднозначно выразился, что паладины в лучшем случае пару деревьев-то и срубят. Он сказал это с такой уверенностью, словно заранее знал результат предстоящей экспедиции.
— Ну, посмотрим, посмотрим, как оно повернётся, — пробормотал я себе под нос, разглядывая нашу небольшую колонну.
Глава 18
Нюанс
Зиновий пожелал ехать со мной и с Дмитрием, в одном автомобиле.
Стоило усесться в салон, как ласка тут же оказалась у меня на руках и принялась старательно умываться. Признаться, впопыхах и суматохе я умудрился на время позабыть про неё, но она весьма настойчиво о себе напомнила, забравшись ко мне на колени своим обычным манером.
— Ты же умница, — почесал я её за ухом, — спасительница. Дим, видел, как она в бой-то рвалась? А ты говоришь — бесполезное животное.
Ласка тут же подозрительно уставилась на моего братца.
— Когда это я говорил, что она бесполезное животное? — возмутился он. — Это Алиса заблуждалась. Я же, наоборот, считаю, что тебе очень повезло с этим зверьком. Это ты один не понимаешь, какое счастье тебе досталось!
Ласка тут же перевела взгляд на меня, и смотрела она с явным осуждением.
— Как это не понимаю?
Я снова почесал зверушку за ушком и бережно погладил по мордочке. Она тут же принялась извиваться, подставляясь под ласку и прикрывая глаза от удовольствия. Я даже внутренне умилился, наблюдая за её реакцией.
— Ишь, какое ласковое животное.
Тем временем Зиновий всерьез заинтересовался зверьком, внимательно разглядывая его с переднего сиденья. Он даже немного подался назад, чтобы лучше рассмотреть необычное существо.
— Это что у тебя? — спросил он, прищурившись. — У неё ведь аура разломанного существа, — произнес он с нескрываемым удивлением в голосе.
— Ты видящий, что ли? — удивился я, приподняв брови.
— Нет, просто чувствую, какие существа из нашего мира, какие нет. Это все паладины умеют, — произнес он, искоса глянув на меня с лёгкой полуулыбкой.
— Любопытно. И что ты знаешь про таких зверьков? — спросил я, продолжая поглаживать ласку.
— Это светлые души. Едва ли не единственное хорошее, что есть в изнанке.
— Ну, кроме артефактов и материалов, конечно же, — ухмыльнулся я.
Зиновий продолжал разглядывать переливающуюся шерсть ласки.
— Наше дело — тварей убивать, не торговать, — парировал он, отмахнувшись с напускной серьезностью.
— А ты расскажи-ка, что у тебя за способность такая, — сменил я тему.
Тем временем ласка серьезно заинтересовалась паладином. Она неожиданно перескочила с моих колен к нему и принюхалась, забавно шевеля черным носиком. А после того, как всего его обнюхала, принялась устраиваться поудобнее, словно давно знала его. Однако, когда Зиновий, изрядно удивившись такому повороту событий, попытался погладить ласку, та, восприняв это как игру, тут же ловко увернулась. Она проворно перепрыгнула сначала с его коленей на мои, а потом обратно, и совсем будто щенок завиляла длинным пушистым хвостом.
— Вот же чудо! — расхохотался он и снова попытался её погладить. Картина повторилась — ласка продолжала играть, словно дразня нового знакомого. — Никогда таких не видел, хоть и слышал.
— Так, что за стихия у тебя? — напомнил я.
— Да вот луч света, который помогает мне бороться с тьмой, — произнес он с достоинством в голосе. — Очень редкая способность. Правда, действует только на тварей.
— Что значит «на тварей»? — удивился я. — Ты ведь человека почти насквозь прошил. Я это отчетливо видел, — возразил я, вспоминая недавний эпизод.
— Так я же сказал, он ведь и был тварью, — хитро улыбнулся паладин. — Ну, это я так лукавлю. Людей она тоже поражает, правда, с определёнными обстоятельствами. Простых людей просто слепит, для одарённых может представлять серьёзную угрозу, — он снова покосился на меня, оценивая мою реакцию. — Но в целом это идеальное оружие против тварей.
Дмитрий внимательно нас слушал, ведя машину.
— Понятно. Любопытная у тебя способность, — покивал я головой, размышляя о возможностях такого дара.
