— Хорошо, — медленно произнёс я. — Предположим, я соглашусь. Какие гарантии того, что вы выполните свою часть сделки?
Аврора достала из шкатулки на столе небольшой серебряный ключ и протянула мне.
— Это от сейфа в Северном Банке. Там хранится первая часть архива — документы о ранних экспериментах с «улучшенными». Считайте это жестом доброй воли.
Я взял ключ. Принимая его, я вступал в игру с человеком, который уже не раз пытался манипулировать мной.
— Мне нужно подумать, — сказал я, пряча ключ во внутренний карман.
— Разумеется, — Аврора кивнула. — Не торопитесь. Но помните: знание — сила, а в грядущих событиях нам всем понадобится как можно больше силы.
— Грядущих событиях? — я напрягся. — Что вы имеете в виду?
— Скажем так, — Аврора загадочно улыбнулась, — не все угрозы для империи исходят от «Общества» или иностранных держав. Иногда опасность приходит оттуда, откуда её не ждёшь. От существ, чья природа выходит за рамки нашего понимания.
Теперь я был уверен, что она что-то знает. Но была ли это реальная угроза или очередная манипуляция?
— Я свяжусь с вами, когда приму решение, — сказал я, поднимаясь.
— Буду ждать с нетерпением, — Аврора тоже встала. — И, Максим Николаевич… поздравляю с личным счастьем. Госпожа Чернова — удивительная молодая женщина. Берегите её.
Последние слова прозвучали одновременно как добрый совет и как угроза. Я не ответил, лишь коротко кивнул и, сопровождаемый Виктором, покинул библиотеку.
Когда мы отъехали достаточно далеко от дворца, Виктор нарушил молчание:
— Ты же не собираешься доверять ей?
— Разумеется, нет, — я достал ключ и внимательно осмотрел его. — Но она права: знание — сила. И мне нужно выяснить, что она знает о «грядущих событиях».
— Она манипулирует тобой, — настаивал Виктор. — Использует твою любознательность и желание защитить империю.
— Безусловно, — я кивнул. — Но сейчас я предпочитаю играть вдолгую. Аврора Сергеевна владеет информацией, которая может быть критически важной. Пусть считает, что я поддался на её уловки, — это даст мне время и возможность выявить её истинные планы.
Виктор задумчиво смотрел в окно экипажа.
— Её слова о госпоже Черновой прозвучали как угроза.
— Я это заметил, — мой голос стал жёстче. — Именно поэтому мы сегодня же усилим охрану Варвары. И… — я сжал в руке странный ключ, который ощущался одновременно как шанс и ловушка.
Виктор молча кивнул, а я погрузился в размышления. Романова предложила опасную игру, и пока неясно, каковы её истинные цели. Но в одном я был уверен: что бы ни готовила сестра императора, я не позволю ей навредить ни империи, ни тем, кто мне дорог.
И если для этого придётся вступить в сделку с ней — что ж, иногда сражение выигрывает не тот, кто наносит удар первым, а тот, кто умеет выждать и нанести удар последним.
Глава 2
Вечер выдался необычайно тихим. Я сидел в своём кабинете, перечитывая странное предложение Авроры Сергеевны, раздумывая, какую игру Романова затеяла на этот раз. За окном начинал моросить весенний дождь.
Внезапно я уловил движение. Кто-то бесшумно проскользнул через приоткрытое окно, словно тень. Я не вздрогнул и не потянулся к оружию — знакомый силуэт в чёрном был мне хорошо известен.
— Дядя Эдвард, — я отложил бумаги. — Всё ещё не освоил сложное искусство пользования дверью?
Мужчина стоял у окна — высокий, прямой, в чёрном сюртуке, плечи которого слегка намокли от дождя. Его белые глаза были скрыты за круглыми красными очками — подарком моей матери.
— Двери слишком предсказуемы, — ответил он своим ровным, лишённым эмоций голосом. — К тому же мне не хотелось беспокоить твоих слуг в такой час.
Он снял перчатки механическим движением. Несмотря на свою слепоту, Эдвард двигался с уверенностью и грацией, которой позавидовал бы любой танцор.
— Выпьешь? — предложил я, поднимаясь.
— Нет, благодарю.
Типично для него — никогда не принимать мелкие человеческие удовольствия.
— Что привело тебя ко мне посреди ночи? — спросил я, когда он устроился напротив меня. — Тебя не было достаточно долго, думаю, это было что-то важное.
— Ты всегда был проницателен, — Эдвард снял очки, обнажая абсолютно белые, без зрачков, глаза. — Я пришёл тебя предупредить. И рассказать правду, которую ты имеешь право знать.
Когда Эдвард говорил таким тоном, это всегда означало что-то важное.
— Твоя мать, Мария, — начал он, — не была обычной женщиной.
— Это я понял довольно давно, — хмыкнул я. — Не каждая мать двигает прогресс медицины целой империи семимильными шагами, и не создает чудесные медицинские препараты из ничего.
— Не из ничего, — поправил Эдвард. — Ничто не создаётся из ничего. Даже в Вечном Городе.
— Вечном Городе? — я прищурился. Эти слова звучали одновременно чуждо и странно знакомо. Я видел их в архивах Законников, но…
— Место, откуда мы пришли, — пояснил Эдвард. — Твоя мать родилась там. Это, можно сказать, иной мир, Максим. Мир за пределами вашего понимания, где наука и магия едины, где время течёт иначе, где существуют силы, способные создавать и разрушать целые вселенные.
Я молча смотрел на него, пытаясь решить, верить ли этим словам. Но Эдвард никогда не лгал мне.
— И ты оттуда же? — спросил я наконец.
— Я был создан там, — ответил он. — Специально для защиты твоей матери. Когда она решила остаться в этом мире, я последовал за ней. Выбрал изгнание, чтобы быть рядом и оберегать.
— Почему?
— Потому что это был мой долг, — просто ответил он. — Защищать её. Любой ценой.
Я кивнул, понимая это стремление. Разве не такой же долг я чувствовал перед империей? Перед теми, кого поклялся защищать? Только, думаю, это было что-то более глубинное.
— Что случилось с ней? — спросил я, наконец задавая вопрос, который мучил меня с детства. — Правда о её смерти.
Эдвард молчал несколько секунд, словно взвешивая, сколько может сказать.
— Я не могу рассказать всего, — наконец произнёс он. — На мне до сих пор лежат клятвы, которые нельзя нарушить, как бы мне ни хотелось иного. Но ты должен знать: её смерть связана с тем, что она начала привносить в ваш мир знания Вечного Города, которые не должны были появиться здесь ещё долгие столетия.
— Её исследования, — я ухватился за мысль. — Её научные труды.
— Да. Она любила этот мир, Максим. Тебя, твоего отца… и хотела помочь человечеству. Но существуют правила, которым подчиняются даже жители Вечного Города. Естественный ход событий нельзя нарушать безнаказанно.
— Её убили за это? Кто? — мой голос стал ледяным.
— Я не могу ответить, — Эдвард оставался непроницаемым. — Но ты должен знать: в Петербурге сейчас находится представитель Вечного Города.
Я замер, мгновенно связывая факты. Странный молодой граф, о котором докладывал Виктор. Необъяснимая гибель фон Хааса и его людей. Всё вставало на свои места. Совпадения редко бывают случайными, когда их становится слишком много.
— Этот представитель, — медленно произнёс я, не выдавая своих мыслей, — он похож на молодого аристократа?
Эдвард просто кивнул, и этого было достаточно.
— Почему ты не сказал мне всё это раньше? — спросил я, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями.
— Потому что ты не был готов. А потом… потому что ты не был в опасности, — Эдвард снова надел очки. — Теперь всё изменилось. Альберик может заинтересоваться тобой.
— Альберик? Так его зовут?
— Это одно из имён, которые он использует среди людей, — пояснил Эдвард. — Его настоящее имя не знаю даже я.
— Что ему нужно здесь?
— Официально — забрать артефакты, принадлежащие Вечному Городу, подчистить следы, что оставила твоя мать, и запечатать врата в Вечный Город. Но я знаю Альберика. У него всегда есть собственные цели.
Я встал и подошел к окну. Снаружи дождь усилился, превращая улицы в зеркальные поверхности, отражающие тусклый свет фонарей.
