Аманда решительно прервала экскурс в прошлое:
– Извини, что мешаю тебе терзаться чувством чужой вины, но быт упорно стучится в двери: надо ехать в магазин, ведь ожидаются гости.
– Один гость уже сидит на пороге, – потёр утомлённые глаза Габриэль. – Как говорится, ни от чего не зарекайтесь: спустя сутки после обещания держать тебя подальше от Элсинэля, я уже пускаю в дом повелителя эльфов.
Бывший жених перешагнул порог под молчаливый кивок жениха нынешнего. Протянул Аманде цветок алоэ в керамической вазе: зелёные мясистые листья были выращены без шипов.
– Он под завязку напитан витаминами, лёгким снотворным и магией жизни. Как известно, напрямую на человека эльфийская магия не влияет, но пользу растений увеличивает, – угрюмо сказал эльф, с тоской смотря на ведьму. – Так и знал, что этот демон отравит тебе жизнь! Надо было сразу попытаться его прикончить.
– Вижу, слухи о моём скором упокоении разнеслись по сообществу ИГР, – поморщилась Аманда, принимая цветок.
– И, к сожалению, они не преувеличены. Тебе стоило выбрать меня, дорогая.
– Тебе не стоило скрывать от меня свои настоящие чувства! – против воли вырвалось у Аманды. – Честное признание – метод лучше, чем скрытность и тайные махинации!
– Разве бы моё признание что-либо изменило? Ты бы тогда просто отказалась встречаться со мной, смотря так же сочувствующе и чуть виновато, как сейчас, – горько произнёс эльф. Да, в этом он был прав, но честность, по мнению Аманды, всё равно была бы лучше. Пусть не эффективней для цели получить желаемое, но лучше. – Твой демон махинатор почище меня будет – одно вручение обручального кольца чего стоило! Шантаж в чистом виде, однако же ты по-прежнему с ним.
И в этом Элсинэль был прав. Любимым людям проще простить крупные огрехи поведения, чем нелюбимым – мелкие. Аманда сокрушённо кивнула, а эльф тяжело вздохнул и развернулся к Габриэлю, сумрачно сказав:
– Если позволишь, я задержусь: дошли сведения, что в вашем собрании экспертов не хватает эльфов. Тёмные скоро подтянутся?
– Уже на подлёте. Можешь делать бутерброды на завтрак, а мы в магазин.
Глава 39, о ненависти и роковых глупостях
Субботнее собрание в малом зале ведьминской академии напомнило Аманде сцену из вчерашнего сна. Только на этот раз роль пациентки играла она сама, а вокруг кушетки толпились не взволнованные и подглядывающие в шпаргалки адептки, а сильные Иные, в любых ситуациях давно обходящиеся без шпаргалок. С помощью своего демона приподнявшись на узком ложе, Аманда чертовски пожалела, что от диких болей, вызываемых проклятьем, не спасает никакое зелье и предотвратить их или заранее рассчитать время следующего приступа принципиально невозможно.
– Тебе нельзя передвигаться без сопровождения, – постановил Вэнрайт. – Особенно нельзя садиться за руль или на метлу. Мы можем положиться на твоё благоразумие, или охрану к тебе приставить, которая не даст тебе убежать из-под присмотра и поноситься в одиночку?
– Благоразумие – моё второе имя, – буркнула Аманда, выпивая эльфийский настой на травах, немного успокоивший неприятную пульсацию в висках.
– Ну да, именно поэтому ты молниеносно ввязываешься в близкие отношения с незнакомыми демонами.
– Единичный случай! – возмутилась Аманда. И в принципе: что за попрёки? Ведьма она или кто, в конце-то концов, ей по видовой принадлежности положено право на импульсивные поступки.
– Единичный, зато с каким спектром последствий, другие за сотню глупостей такой букет не собирают, – проворчала верховная. – Не скрежещи зубами, демон, даже я признаю, что твой вины в сложившейся ситуации нет. Ядвига, что скажешь?
Вперёд выдвинулась высокая блондинка с военной выправкой и коротко подстриженными волосами. На весь её облик наложила неизгладимую печать привычка командовать: властное выражение лица человека, который не привык слышать возражения к выданным им указаниям, замаскировать невозможно. Древняя тёмная ведьма и не пыталась изображать из себя ту, кем не являлась: её цепкий взгляд обежал все лица, мигом прикинув расстановку сил. Аманде подумалось, она мысленно набросала стратегию ближнего боя и быстрого отхода из чужого города, если вдруг события начнут развиваться нежелательным для неё образом. Особого её внимания удостоились Габриэль, судья Кэмпбелл, некроманты и верховная. Внучка и правнучка ведьмы явно никаких стратегий не продумывали: встревоженная Элен Хэлл села на стул рядом с Амандой и машинально взялась мерить её пульс, а юная мисс Хэлл с восторгом осматривалась в ведьминской альма-матер. Дочь Элен не приходило в голову, что ей может грозить какая-либо опасность в присутствии родителей и прабабушки. Собственно, девочка была абсолютно права, но её прабабушка откровенно неуютно чувствовала себя в сердце ковена светлых ведьм. Вековые психологические установки не искореняются даже десятилетиями психотерапии.
Габриэль невольно дёрнулся и зарычал сквозь выступившие клыки, когда его невесту окутали клубы тёмных ведьминских сил. Ядвига рычание царственно проигнорировала, хоть и промелькнуло в её голубых глазах желание съездить нахалу по клыкам. У себя в городе тёмная ведьма железной рукой управляла созданным ею охранным предприятием, и в среде представителей ИГР уважительно толковали о жесточайшей армейской дисциплине в рядах её бойцов. Ведьма, возраст которой приближался к трём с половиной столетиям, ещё во времена царской России пришла к выводу, что из всех педагогических приёмов наиболее эффективен своевременный тычок по оскаленным клыкам. Годы, прожитые в современности, с её толерантностью, личной неприкосновенностью и акцентом на психологические виды мотивации подчинённых, не оказали заметного воздействия на взгляды и методы воспитательной работы русской Бабы Яги. Аманда догадывалась, что резкий ответ на рычание её жениха остановила не столько вежливость тёмной ведьмы, сколько разумное нежелание провоцировать ссору: принадлежность противника к высшим демонам урезонивает многих, даже древних Иных.
– Родовое проклятье во всей красе, магия тёмная, подтверждаю, – отрапортовала Ядвига. – Основание проклятья вы определили верно: нити чар связывают Аманду с её демоном.
– Так разорвите эти нити! – прорычал Габриэль.
– Если бы я могла мановением рук убивать неразумную любовь, жизнь моих дочерей была бы куда счастливей и длительней, – хмуро свела соболиные брови тёмная ведьма. – К сожалению, искренняя любовь это такая пакость, которую ни один самый сильный монстр никаким могучим заклинанием из чужого сердца не вытравит, вы уж как-нибудь сами друг друга разлюбите.
– Другие варианты есть? – угрюмо уточнил Габриэль.
– А как же, есть и другие, – жизнерадостно подтвердила юная правнучка могущественной ведьмы, тоже тёмная ведьмочка. – Клин клином вышибают, слышали такую поговорку? Чтобы умилостивить мятежные души погубленных тёмных ведьм, наложивших проклятье, вам нужно воздать симметричной расплатой их врагам. Утопите в крови местный ковен, сожгите в адском огне сотню светлых ведьм, и лично с вас слетит родовое проклятье. Думаю, адепток этой академии на всё про всё вам хватит. Правда, следующему Лорье, влюбившемуся в светлую, придётся снова устроить геноцид её сестёр по расе, но за надёжность метода ручаюсь учебниками средней школы тёмной магии!
М-да, внучка вся в бабушку пошла. Девчонка уставилась на высшего демона взором экспериментатора, ожидающего наступления реакции у подопытного образца, так что материнские гены в ней тоже сказались.
– Какое удачное сочетание наследственных черт, а? Далеко пойдёт малявка, – подтолкнула Аманду локтем верховная ведьма. – Но в общем и целом Ванесса правильно и наглядно описала второй вариант избавления от проклятья.
– Её зовут Василиса, – прошипела Ядвига, – но она переделала красивое имя на дурной американский лад. У матери научилась имена коверкать!
Сосредоточившись на девочке, Габриэль показательно спокойно спросил:
– Третий вариант существует?
