— Для вас, а для меня они как смертный приговор.
— Ой, вот только не надо начинать себя жалеть, — отмахнулась она. — Сила даром не дается, и если уж получил ее, то значит жди, когда выставят счет. А вот какой он будет, зависит от того, кто получит ценный приз в самом конце.
— Подробности? — слегка расслабился я, полагая, что сейчас мне сделают предложение, от которого я не смогу отказаться, по той причине, что предлагающий отказов в принципе не приемлет.
— Смени бога-покровителя — все просто, — чуть улыбнулась она.
— Исключено, — замотал я головой. — О мстительности Переруга слагают легенды. Рыпнусь, и даже ты, Прекраснейшая, меня не спасешь. И это не говоря уже о том, что меня исключат из рода — принимать решение о смене бога может только глава.
— Могу тебя им сделать.
— Не нужно. Отец со всем прекрасно справляется, а мне лезть в дела рода рано.
— Ну, тогда я могу тебя убить — все метки сразу спадут. А потом оживить и уже поставить свою. Пройдешь заново инициацию у бога раздора, раз он тебе так нравится, и все.
— А есть такие варианты, когда мне не нужно будет умирать и испытывать всякие страдания и превозмогания? Так-то я очень даже настроен на сотрудничество, но хотелось бы без травм и прочего…
— Какие же вы, смертные, сложные, -поморщилась она. — Я предлагаю самые простые пути решения проблемы, а ты отказываешься. Знаешь, сколько на тебе меток богов? Их не сосчитать. Признаюсь, в свое время упустила этот момент, а теперь твоя душа просто не выдержит еще одну, тем более, мою. И они к тебе присосались как пиявки — не оторвать.
— И чем мне грозит это повышенное внимание? — чуть обалдел я.
— Так проблемами, чем же еще? Метки-то от разных богов — вот и конфликтуют меж собой. И это сказывается на тебе. Вечно приходится бежать, потому как остановка означает верную смерть. А еще подобное сильно портит карму и отпугивает удачу.
— Ага. То-то я смотрю, у меня вся жизнь через зад идет. Ни минуты покоя.
— Именно. И все благодаря этим самым меткам.
— Убить, говоришь, а потом воскресить? — серьезно задумался я. — А что потом помешает им всем опять понаставить на меня такие же метки?
— Ну, Сварог точно сможет — против него я не потяну. Переруг тоже — ты ж вроде как его родович. А вот остальных моя метка как минимум отпугнет, а как максимум уничтожит их влияние на тебя. Растяну ее так, что места не останется. Правда, муж будет возмущаться, но сам виноват. Нечего было козни всякие за моей спиной строить. Дождется, что изменю ему — вот, например, с тобой, — нежно провела она пальцем по моей щеке, отчего она мгновенно покрылась коркой льда, которая мгновенно отвалилась, оставив большую рану.
— Ой, прости, — она щелкнула пальцами и все вернулось в норму.
Я даже заорать не успел, потому как вырубился от вспышки боли. Но тут же пришел в себя от укола сосульки в зад. Я покушения на него не терплю в любом состоянии.
— Пока ты меня выдержать не сможешь. Хотя с аватаром вполне справился.
— С аватаром? — непонимающе моргнул я.
— Ну, было дело, я как-то навестила тебя ночью. Ничего так, понравилось.
— А-а-а-а, так это была ты⁈ — вспомнил я незнакомку, которую не зафиксировала ни одна камера. Я даже подумал тогда, что мне это приснилось.
— А кто же еще? — усмехнулась она. — Уж точно не Лада. Эта бы тебя до смерти затрахала, а потом бы еще и жениться заставила — она у нас дома, очень любящая семью и детишек. И желательно не меньше пяти.
— Звучит неплохо.
— Ага. И крайне ревнивая, даже через аватара.
— Не. Так-то я детей люблю, но не в таких количествах. И вообще, я еще слишком молод для свадьбы.
— Я так и думала. Но мы отвлеклись. Так что скажешь?
— Прекраснейшая, пойми меня правильно. Я очень рад, что ты обратила на меня свой взор и хочешь помочь. И я вижу твою выгоду, но увы, совсем не вижу своей. Метки? Так я уже привык жить так, как живу. Пустоши? Да и пусть стоят, они кушать особо не просят. А если из них чего вырывается, так армия бдит. Да и ресурсы там всякие полезные добывают. Поэтому вот вообще не вижу смысла что-то менять.
— Торгуешься, да? — ее глаза чуть прищурились. — Впрочем, если бы ты сразу согласился, я бы заподозрила подвох. А так… Чего же ты хочешь?
— Желание хочу. Одно. Любое. Которое ты сможешь выполнить, не понеся урона чести и достоинству. И защиту от гнева богов. Абсолютную. Ну, и напоследок — клятву кровью, что когда ты меня убьешь, то сразу воскресишь, без всяких привязок, и я при этом ничего не потеряю из того, что имею, и не приобрету ничего нового в виде каких-либо привязок или ограничений. Никаких закладок, лишних меток и возможности влиять на мою судьбу.
— Ты слишком многого просишь!
— Так и отдаю немало. Все, включая свою жизнь, при этом осознавая риски. Умирать, знаете ли, не очень приятно.
— Хорошо, — что-то прикинула она. — Но и у меня тогда будет условие. Ты останешься тут, пройдешь мои Лабиринты Холода и Пещеры Страданий. Искупаешься в Ледяной Купели и, переродившись в ней, добровольно примешь мое покровительство. Согласна даже поделить тебя с Переругом. Ну, и про Пустоши — большую часть энергии за их закрытие получу я. Со своей же стороны я сделаю все, чтобы ты там выжил.
— Принимается, Прекраснейшая. Но что с моими спутниками?
— Побудут пока тут, — пожала она плечами. — Не забывай, время в Нави течет иначе. Для них и для живущих в Яви пройдет миг, а для тебя вечность. Пока ты не выровняешь свой источник, не обретешь истинную власть над магией, ты отсюда не выйдешь. Слишком много в тебе скопилось света — дисбаланс нам не нужен. Так что?
— Делай, и будь что будет, — кивнул я. — Устал уже от всего этого. Мое тело и мой дух в твоей власти.
— Хороший выбор, мальчик. Я довольна, — мурлыкнула она, вставая. — А теперь… Теперь ты познаешь настоящую боль.
— Что?.. — только и успел сказать я, как тончайшая нить льда вонзилась в мое сердце, разрывая его на мелкие части.
Посмотрев на нее с легким укором, я погрузился во тьму…
* * *
Холодный воздух Тронного Зала сгустился, как лед перед ударом. Я ощутила их приближение еще до того, как черный оникс врат задрожал от напора божественного гнева. Пришли. Как стая голодных псов, почуявших, что добыча вырвалась из зубов. Я не встала с трона, высеченного из вековечного льда Вечной Ночи. Пусть видят — Царица Мертвых не выходит встречать гостей. Гости приходят к ней.
Первым ворвался Сварог. Владыка Небесного Огня, Кузнец Миров. Его пламенеющая борода метала искры, оставляющие подпалины на каменном полу. Воздух загудел от жара его ярости. Он грохотал так, что тряслись стены.
— Морана! Как ты посмела стереть мою метку с души избранного⁈ Та, что копается в прахе, посягнула на мою волю?!!! Он был моим Молотом! Моим орудием в грядущей битве! — глаза его пылали ослепительными солнцами, готовыми испепелить мой дворец, мой покой, меня.
За ним, как тень, вплыл Переруг. Бог-покровитель рода Раздоровых, мелкий злобный интриган. Его сухое, как пергамент, лицо искажала гримаса бессильной злобы. Он не ревел, он шипел, обходя Сварога стороной, будто опасаясь его жара:
— Клятвопреступница! Я вдохнул в Видара искру его рода! Направлял его гнев, его ярость! Он — плоть от плоти Раздоровых, моя плоть! Ты украла мое право! Где моя доля в его судьбе теперь⁈ Где⁈
И за ними — шум, гам, вспышки чуждых энергий. Полудюжина мелких божков, духов-покровителей, сущностей-паразитов, что цеплялись к душе Видара, как пиявки, высасывая его силу, направляя по своим мелким тропкам. Теперь они визжали, грозили, требовали восстановить их «законные» права. Их жалкий гнев был фонариком против пламени Сварога, но шума от них было не меньше.
Я слушала. Мои пальцы, холодные, как лунный камень, лежали на подлокотниках трона. Ни один мускул не дрогнул на лице. Их слова бились о тишину Зала, как птицы о стекло — шумно, бесполезно, обреченно. Их гнев? Детские капризы. Угрозы войной? Смешно. Пусть попробуют развязать войну в моем царстве. Вечный Покой поглотит их шумные амбиции, как болото — камешки.
