— Какая беда, мятая одежда? — спрашивает кто-то из норятелей.
— Зверь, пожирающий землю, — поясняет Нела.
Тем временем за её спиной Скарри Третий Могучий шепчет Грызельдиным детям:
— Бегите, малыши! Бегите, пока можете!
Однако те не слушают. На редкость несообразительные существа. Я бы на их месте давно удрал.
— На! — ближайший к Неле норятель протягивает ей длинную пику с толстым древком, которую передал кто-то из задних рядов. Он и сам едва удерживает это оружие.
— Это зачем? — не понимает она.
— Пойдём убивать землежоров вместе, — поясняет норятель и шевелит длинными усами.
— Пока что мы не будем никого убивать, — строго говорит Нела. — Эти двое для нас безвредны, а самого крупного зверя мы таким оружием не одолеем. Давайте вместе подумаем, как лучше…
Норятели поднимают шум.
— Нечего тут придумывать! — вопят они.
— Прибить поскорее этих, пока не выросли!
— У-у-у, держите меня, а то я сейчас их в кусочки порублю!.. Да держите, говорю!
Вместо ответа Нела легко вынимает из лап норятеля пику и ломает здоровенное оружие, как тростинку, аккуратно кладя обломки на пол. Затем она берёт опешившего норятеля за плечи, разворачивает лицом к толпе и слегка подталкивает.
Больше ничего не требуется. Все бегут, роняя оружие. У выхода образуется давка, вследствие чего главный вход в тронный зал значительно расширяется. Стоит писк, визг и паника, там и сям раздаются крики о злой богине. Нела вздыхает.
Когда последний норятель скрывается с наших глаз, мы обозреваем зал, усеянный разными вещами, взятыми в качестве оружия. У входа желтеет пятно, напоминающее платье, в котором был дедуля Йорген, только затоптанное.
Немного погодя обнаруживается, что это платье и есть, а сам дедуля всё ещё находится внутри него. Он кое-как поднимается, принимаясь причитать и пересчитывать кости, а затем поднимает вой, что у него не хватает ребра.
Ничего не могу поделать со своей врождённой добротой и потому, пока Нела любуется детёнышами Грызельды, я помогаю дедуле Йоргену. Мы обыскиваем весь зал три раза, причём дедуля не смолкает ни на минуту. В конце концов он решает показать мне свою потерю, и тут выясняется, что все рёбра на месте, а дедуля просто не умеет считать.
Впрочем, он оказывается нимало этим не смущён и продолжает утверждать, что его ребро всё-таки потерялось.
— Самое любимое ребро! — сердито говорит дедуля. — Неужто бы я не заметил, что оно осталось на месте, кабы это и впрямь было так?
Его не убеждает даже то обстоятельство, что слева и справа у него одинаковое число рёбер, тут и считать не нужно.
— Значит, и с той стороны тоже потерялось! — ещё более злобно сообщает дедуля. — И спину мне теперь ломит.
Я наконец не выдерживаю и возвращаюсь к Неле. Они с королём сидят на его кровати, покрытой пружинящим ядовито-зелёным мхом, болтают ногами и оживлённо что-то обсуждают.
— Потрясающе, поразительно! — всплёскивает лапами Скарри Третий.
— Да, это лучше, чем я думала! — Нела чему-то радуется, тёмные глаза сверкают.
Два существа лежат перед ними на полу и переводят глаза то на бывшего короля, то на Нелу.
Не считая кровати, сесть в комнате не на что, а поскольку это ложе довольно небольших размеров, я плюхаюсь прямо на пол. Он здесь не земляной, а покрыт растительностью красивых оттенков от синеватого до изумрудного, причём не абы как, а узорами, и по виду вполне напоминает ковры у нас во дворце. Прозрачно-синее существо тут же тычется мне в плечо своей мордой-трубкой.
— Фу! — строго говорю ему я и отталкиваю ладонью.
Ишь, слюней ещё напустит. И потом, этим ртом оно прогрызает каменные стены, вдруг нечаянно сделает во мне дыру.
Но эти двое, что сидят передо мной, что-то уж поразительно довольны. Почему, хотел бы я знать, Нела никуда не спешит, хотя до этого постоянно твердила, что у нас нет времени?
Об этом я и решаю её спросить.
— Да, ты прав, — соглашается Нела, и на лице её появляется озабоченное выражение. — Ещё многое предстоит сделать. Сейчас мне нужно подумать над заклинанием, о котором я говорила, и важно не сделать ни одной ошибки.
— Так мы с Силли отойдём, — понимающе кивает Скарри. — Думай сколько нужно.
И он ловко спрыгивает на пол.
— Идём, — зовёт он меня.
— Погодите, — возмущаюсь я. — Что за заклинание, могу я узнать? О чём вы тут беседовали? Это как-то относится к Эрнесто и Гилберту?
— Погоди, не отвлекай меня, потом поймёшь, — отмахивается Нела.
Она уже частично погрузилась в свои мысли, задумчиво сдвинула брови и даже не глядит на нас.
— Ага, как в прошлый раз? — я не собираюсь отступать. — Тогда тоже было вот это «подождите, сейчас я придумаю заклинание», а потом р-раз! — и безо всяких предупреждений я превратился в собаку.
Дети Грызельды весело свистят.
— А вы чего смеётесь, уродцы? — грозно поворачиваюсь я к ним. — Будто что-то понимаете.
— Вообще-то так и есть, — серьёзно кивает мне Нела. — Но Сильвер, вам и вправду лучше отойти. Обещаю, в этот раз ты ни в кого не превратишься, но только если уйдёшь прямо сейчас.
Я фыркаю и выхожу из комнаты вслед за Скарри. Дедуля Йорген всё ещё ползает на четвереньках по тронному залу, разыскивая на полу своё ребро.
У входа, ведущего на поверхность, маячат Типпи и Диппи. Они то вытягивают несуществующие шеи, чтобы заглянуть в зал, то скрываются за углом. Подойти поближе приятели не решаются.
Завидев Скарри, они тут же принимаются обиженно лопотать.
— Ишь какой! И ведь под стражу его посадили!
— Да, да!
— А он умудрился ещё землежоров притащить сюда!
— Точно, Диппи, точно!
— И нам ничего не сказал!
— Как будто это не мы ему верно служили!
— Да ещё и как скверно!
— Не скверно, а верно!
— А какая разница-то, Типпи?
Они начинают слегка подталкивать друг друга, и кончается тем, что оба падают к нашим ногам.
— Что за поведение! — принимается отчитывать их Скарри. — Разве прилично так себя вести, да ещё и перед гостями?
— Точно, точно! — ворчит дедуля Йорген. — Совсем распустились! Ни стыда, ни совести! Ребро моё упёрли!
— Никто ничего не упирал, — пытаюсь я вмешаться. — Все твои рёбра на месте.
Но кажется, я делаю это зря.
Дедуля выпрямляется и отряхивает ладони от земли.
— А раз ты так пытаешься меня убедить, — с подозрением протягивает он, — то не ты ли утащил моё ребро?
— Да зачем мне твоё ребро! — сержусь я. — Собственных хватает.
— Есть на свете люди, которым всегда мало! — свирепо сообщает дедуля, потрясая сухим кулачком.
— Так, всё, хватит, — устало говорит бывший король. — Давайте-ка все отправимся обедать.
И это лучшие слова, какие я только слышал за последний день.
Идём мы слишком медленно, на мой взгляд, но ничего не поделать — Скарри едва плетётся, а оставлять его позади некрасиво. Да и обед нам без него вряд ли подадут.
Когда мы поднимаемся наверх, нашему взору открывается странная картина. Множество норятелей снуют туда и сюда, перетаскивая в лапах и на спинах, на голове и в зубах узелки, ящички, котелки и прочее барахло. Поодаль стоит ряд тележек в точности как та, на которой мне однажды довелось прокатиться, и подземные жители нагружают эти тележки своими вещами. На некоторых навалено столько всего, что они неминуемо застрянут в первом же тоннеле.
— Что ещё такое здесь происходит? — вопрошает Скарри Третий властным королевским тоном.
Ближайшие к нему подданные тут же роняют всё из лап и принимаются почтительно кланяться, очевидно, забыв, что короля они разжаловали.
— Р-р… решено б-было устроить переселение, ваше превосходейшество, — робко поясняет один из норятелей, почёсывая затылок. — В-вот собираемся…
— Ага, ага, — поддакивает второй с ним рядом. — Подальше от землежоров и богинь всяких.
— Это кем это было решено? — взвивается Скарри Третий Могучий. Спина его распрямляется и плечи будто делаются шире. — Я требую прекратить!
