— Обычный человек, — спокойно отвечаю я.
— Не смеши меня. Обычный человек не способен сражаться с армией в одиночку.
— Ну, я просто талантливый. Фокусы умею показывать.
— Фокусы, говоришь. Опасные они у тебя! Ладно, не хочешь, не говори. Ты дворянин, у тебя есть право скрывать родовые таланты. Но ответь на один вопрос, если можешь, — не спуская с меня взгляда, говорит Борис Анатольевич.
— Спрашивайте.
— Что ты собираешься делать, когда мы победим?
— Просто жить, — отвечаю я.
— И всё?
— Ну да. Жить, развиваться, зарабатывать деньги, развивать свой род. Что ещё нужно?
— Похвально, Андрей. Но я вот что имел в виду. Видишь ли, теперь я уже не сомневаюсь, что мы одержим верх над твоими… прошу прощения, нашими врагами. Но что потом? Понимаешь, многие аристократы будут опасаться, не захочешь ли ты завтра объявить войну им, — вкрадчиво произносит граф.
— Да вы что, ни в коем случае. Я мирный человек… пока меня не трогают.
— Приятно слышать, что у тебя мирные намерения. Только это не значит, что у тебя получится спокойно заниматься своими делами. Твоя сила уже многих беспокоит, а после этой войны будет только хуже. Будь готов к тому, что тебе ещё не раз придётся воевать, — предупреждает Борис Анатольевич.
— Спасибо, ваше сиятельство. И будьте уверены, что я не забуду о том, что вы помогли мне в этой войне. Где там ваш спецназ? Мне надо помочь барону Писемскому. Война уже целую ночь длится. Мои соседи и так отняли у меня слишком много времени. Пора с ними заканчивать.
Глава 3
Российская империя. Недалеко от Санкт-Петербурга. Владения барона Писемского.
Граф Самойлов представляет меня командиру своего спецотряда и велит выполнять мои приказы, как его собственные. Командир с позывным Хакас молча кивает и испытующе смотрит на меня. Мол, давайте, командуйте. Борис Анатольевич тем временем уезжает вслед за своими людьми, которые преследуют отступающие силы Хрипунова и Рогова.
— Твой господин сказал, что отправил во владения Писемского разведку, — говорю я.
— Так точно, — отвечает Хакас.
— Ну и?
— Они только что докладывали. Идут бои на подступах к поместью барона, его войска отступают. Кажется, Писемский лично присутствует на поле боя. Их атакуют гвардейцы графа Хрипунова и наёмники, известные как Железные львы.
— Железные львы? Мощное название. Посмотрим, насколько они крепки, –размышляю вслух я.
— Выдвигаемся на место, ваше благородие? — сухо спрашивает командир спецназа.
— Да, и как можно быстрее.
Хакас мотает головой в сторону бронемашин. Выглядят они почти так же, как орденские, только вместо колёс у них гусеницы и есть дополнительное вооружение помимо скорострельной пушки.
Садимся внутрь и выезжаем.
— Какова задача? — интересуется Хакас, и его бойцы с любопытством смотрят на меня.
— Приехать и уничтожить врагов, вот и вся задача.
— Мы привыкли к более детальным приказам, барон, — командир отряда чуть сводит брови.
— Разберёмся. Когда ближе подъедем, я выпущу на разведку свою птичку, — похлопываю Кардинала по обуху.
— Красивая птичка. Это голубь? — пытается пошутить спецназовец со снайперской винтовкой.
— Попугай. Только говорить не умеет, — отвечаю я и закрываю глаза, показывая, что разговор окончен.
Мне надо немного помедитировать. Я всю ночь не спал, активно сражался и применял кровяной хрусталь. И пока что нет уверенности, что всё это скоро закончится, надо успеть хоть немного восстановить силы.
Уже очень скоро Хакас трогает меня за плечо и говорит:
— Подъезжаем.
— Отлично. Готовьтесь к бою, — я сразу выныриваю из медитации.
— К бою! — эхом рявкает Хакас и передаёт приказ второй части отряда, которая едет в другой бронемашине.
Все разговоры немедленно стихают. Десантный отсек наполняется лязгом затворов и вставляемых в оружие магазинов. Протерев глаза, я на ходу открываю дверь и выпускаю Кардинала. Отдаю ему приказ взлететь повыше и оценить вражеские позиции. Коротко звякнув, топор отправляется выполнять поручение.
Я снова закрываю глаза и наблюдаю за размытыми мысленными образами, которые посылает мне стальной питомец. Интересно, можно ли как-то сделать, чтобы картинка была более чёткой? Пожалуй, нет иного способа, кроме как продолжать сражаться вместе с Кардиналом и укреплять нашу связь. Оказывается, он весьма полезен не только в бою, но и в разведке.
— Сбавьте ход, — не открывая глаза, говорю я, и Хакас передаёт водителям мой приказ.
Кардинал долетает до места сражения. Вижу, что у врагов получилось взять силы Писемского в полуохват. Но Валерий не сдаётся. Медленно отступая к поместью, он выманивает врагов на себя и заставляет их нести серьёзные потери за каждый метр продвижения.
Но если так всё продолжится дальше, рано или поздно гвардию Писемского прижмут к поместью и там уничтожат. Или возьмут в окружение — предпосылки для этого есть.
— Мне нужна карта, — говорю я, открывая глаза.
Один из бойцов вынимает из рюкзака планшет, на котором открыта подробная карта местности, и протягивает мне. Мигом соображаю, где здесь что, и показываю:
— Войско Писемского здесь. Возле его поместья, под куполом, ещё стоят артиллерийские и артефактные расчёты. Силы противников здесь, здесь и здесь. Вот так, полукольцом.
— Предлагаю объехать их и атаковать фланги, — предлагает Хакас.
— Неплохая идея. Вы так и сделайте, а я атакую в тыл центру, — соглашаюсь я.
— Один?
— Почему один? Со мной мои питомцы. Птичку вы уже видели, у меня ещё собачка есть, — говорю я и призываю Щелкунчика.
— Икунчик не абачка! — появившись у меня на плече, возмущается он.
— Знаю, знаю. Я шучу, не обижайся, — говорю я, почёсывая его за рогами.
— Ицу, — бурчит малыш.
— Что-что?
— Ачу Ицу! С перони!
— А-а, пиццу с пепперони. Это типа в качестве извинения?
— Ага!
— Нет проблем. Только это будет не извинение, а благодарность за помощь в бою, договорились?
— Лана, — соглашается Щелкунчик.
— Прикольный монстрик. Что он умеет? — спрашивает снайпер, проверяя ход затвора на винтовке.
— Есть или не есть. Вот в чём вопрос, — отвечаю я.
— Что? — не догоняет снайпер.
— Ничего, не парься. Ладно, я десантируюсь, а вы действуйте по плану! Граф Самойлов сказал, вы своё дело знаете, так что учить ничему не буду. Главные цели офицеры и маги, пленных не брать, ну и так далее.
Выпрыгиваю из едущей машины, перекатываюсь и встаю на ноги. Один броневик резко берёт вправо, другой едет налево. Ну а мне надо прямо.
Лёгким бегом отправляюсь вперёд. Поле передо мной покрыто утренним туманом, прохладный ветерок приятно освежает кожу, рассветное солнышко вызывает улыбку. Хорошие здесь всё-таки места! Вот как закончу осушать свои болота, у меня на землях тоже будут просторные луга, где можно будет бегать по утрам.
Но об этом потом. Пока что надо разобраться с вон теми говнюками прямо по курсу! Они меня уже заметили и открыли огонь из пулемёта. Сунув струну в карман, впитываю ману из кристалла и ускоряюсь. Бегу зигзагом, чтобы пулемётчику жизнь мёдом не казалась.
В мою сторону отправляют мощное ледяное заклинание, которое я с радостью перехватываю. Впитав из кристалла ещё маны, добавляю заклинанию мощности и швыряю обратно. Морозной энергии там столько, что несколько солдат противника мгновенно превращаются в ледяные статуи.
Сидящий у меня на плече Щелкунчик плюется во врагов пулями. Кардинал по команде увеличивается в размерах и падает с неба, неумолимый, как топор палача. Хм-м, в каком-то смысле он и есть топор палача. Топор так точно.
Следом и я, выпустив все струны, врезаюсь в ряды врагов. Судя по экипировке, это как раз наёмники. Тоже мне, Железные львы! Умирают от одного удара струны. Ну, или от двух-трёх, если у них есть защитные амулеты или своя магическая броня.
На меня со всех сторон обрушиваются пули и магия, летят гранаты, но всё это не наносит ни малейшего ущерба, даже если достигает доспеха. А достигает оно далеко не каждый раз, потому что я не стою на месте. Ускоренный маной, ношусь туда-сюда по полю битвы, всюду собирая кровавую жатву.
