Первая зала была пустынна. Некоторые столы оказались перевернуты, люстра, висевшая когда-то под самым потолком, сейчас валялась в дальнем углу, а оборванные шторы грязными лентами устилали пол.
Мираш Дашен осторожно сгрузил Тима на пол, обернулся к Руже:
– Размещайся.
– Что… вы имеете в виду? – выдохнула потрясенная орчанка. Спутанные мысли кружились в голове безумным хороводом.
Мужчина только плечами пожал:
– Считай это платой за помощь. Этот трактир теперь твой. Распоряжайся как хочешь… Правда, на кухню советую пока не ходить, – поморщился он, – там еще не прибрано, полы отмывать надо.
Ружа сглотнула комок, застрявший в горле. А Мираш этого словно и не заметил.
– Чуть позже придут помощники, они все уберут. Это тебе на первое время, – протянул он женщине тяжелый кошелек.
Орчанка замерла, не отрывая от протянутой руки настороженного взгляда, а затем зло выпалила:
– Я не желаю быть вашей содержанкой!
Эльф задумался на несколько минут, а потом непонимающе пожал плечами:
– У меня и в мыслях этого не было. Просто готовить, по крайней мере сегодня, на кухне невозможно. Я думал, вам нужно где-то пообедать, но если ты не хочешь… твое право, красавица.
И, развернувшись, он направился к двери, обронив на прощание:
– Располагайся, красавица. Между нами нет долгов.
Она догнала его на самом пороге, вцепилась в руку:
– Господин Дашен, подождите!
– Ну? – нетерпеливо заломил бровь он.
– Ваши… помощники смогут сегодня полностью убрать на кухне?
Темный эльф задумался и пожал плечами:
– Наверное.
– Тогда, может, вы зайдете сегодня поужинать?
* * *
Шагая по дороге в университет, Савиш раз за разом прокручивал в голове разговор с Тильмом, состоявшийся сегодня с утра. Со слов молочного брата выходило, что никаких проблем с господином Фелзеном больше быть не должно, и в принципе преподаватель этому верил. Другое дело, что профессору не давал покоя тот факт, что его родственничек сам, добровольно согласился поделиться с кем-то частичкой власти. А ведь если Тильм ничего не замаливает, все получается именно так. Этому самому Дашену, невесть откуда появившемуся в Алронде, отходит право на все, если можно так выразиться, криминальные смерти в столице Гьертской империи, а Тильм удовольствуется кражами и грабежами. Как он мог на подобное согласиться и упустить лакомый кусочек? Это ведь было совершенно не в его характере! Так и не найдя достойного ответа, профессор поднялся по ступеням в учебный корпус и решительно направился на кафедру.
Сегодня по плану у него одна консультация, а потом… Профессор философии не мог поверить своему счастью! Потом его ждало целых три дня отдыха. Если бы к этому отдыху прилагалось хорошее жалованье, было бы вообще великолепно.
Дверь на кафедру была открыта, но в самой комнате никого не обнаружилось. Савиш подошел к своему столу и замер, удивленно разглядывая столешницу. Рядом с чернильницей, оставленной со вчерашнего вечера, скромно примостился небольшой конверт, придавленный алой розой.
Профессор удивленно поднял послание, развернул и пораженно хмыкнул. На бумаге аккуратным незнакомым почерком было написано: «Профессору Гераду от поклонницы!» А рядом было пририсовано с десяток сердечек, сплетенных в один красивый вензель. Савиш покачал головой и, не придумав ничего лучше, сложил послание несколько раз и спрятал за пазуху. Потом можно будет с ним разобраться.
Через некоторое время он, собрав необходимые документы, вышел с кафедры. А в комнате, скрываясь за тяжелой шторой, радостно хлопала в ладоши по уши счастливая Талия. Она была уверена: первый шаг к сердцу профессора сделан!
А уж каких трудов ей стоило подкупить лаборантку, дабы та вышла и не помешала, лучше и не вспоминать. Да и это неважно, потому что сегодня все шло просто идеально!
* * *
Как и обещали новые знакомые Стоуна, лорд Фелзен проспал около суток. Проснувшись, он резко сел на койке, огляделся по сторонам и тихо выругался сквозь зубы. Кажется, на этот раз Эрмас проиграл, потому как не понять, что находишься на корабле, было невозможно. Достаточно прислушаться к собственным ощущениям и почувствовать качку. Впрочем, что помешает ему вернуться?
Надо сказать, организм требовал своего, и лорд Фелзен, так и не дождавшись Стоуна, встал и медленно направился совершать утренние процедуры.
До умывальника Эрмас так и не добрался. Взгляд упал на конверт, одиноко лежащий на столе и придавленный на углу тяжелой шкатулкой. Эльф тотчас схватил его, сломал сургучную печать и вчитался в строки…
«Многоуважаемый господин Фелзен!
Спешу заверить, что общение с вами надолго мне запомнилось. Надеюсь, что и вы можете похвастаться тем же.
Хотелось бы также сказать: небольшой конверт, лежащий в этом письме, адресован моей не менее многоуважаемой кузине. Может, после него она перестанет устраивать эти бессмысленные посольства?
И еще одно. Я полагаю, вам больше нет смысла возвращаться на материк. Возможно, вы уже увидели, что на вашей руке отсутствует ваш родовой перстень? Спешу сообщить: в ночь, когда ваш корабль вошел в порт, в столичном университете обнаружили труп ректора. Как думаете, городская стража очень обрадуется, обнаружив на месте преступления ваше кольцо?..»
Строчки запрыгали перед глазами, и читать дальше эльф уже не смог.
– Бастард! – сдавленно пробормотал он. – Проклятый мальчишка!
…Впрочем, идея с кольцом принадлежала отнюдь не Савишу. Ее высказала Ружа. И в тот момент, когда это произошло, орчанка осознала: только что она перешагнула тонкую грань между жизнью и смертью, но пути назад уже нет.
– Господа, прошу прощения за то, что вмешиваюсь, но я невольно подслушала ваш разговор. Думаю, я знаю, как вам помочь.
– И чем же вы хотите нам помочь? – меланхолично поинтересовался Тильм, поглаживая кончиками пальцев рукоять кинжала. Если Дашен еще мог рассказать, кто такие Ашсьены, то жизнь этой орчанки не стоила и медной монеты.
– У этого… Фелзена есть приметное кольцо, булавка, орден, что угодно?
Тильм фыркнул – идея оказалась какой-то чушью. А перед глазами Савиша вдруг как наяву встало уже знакомое кольцо с янтарем. Во рту внезапно пересохло.
– Предположим, – прохрипел он. – И что?
– В городе все только и говорят, что о смерти в университете. Если это кольцо или булавку обнаружат на месте преступления, вряд ли он после этого сможет вам угрожать.
– Хорошая идея. – Савиш был потрясен.
Но Тильм был настроен более скептически:
– Проблема в том, что, если вдруг обнаружится заказчик, духа с два мы что-нибудь повесим на Фелзена.
– Заказчик не обнаружится, – глухо обронил от своего стола Мираш Дашен. – Он сам себя заказал.
Теперь на него уставились три пары глаз.
– Это как? – поразилась Ружа.
Подручный змеехвостых пожал плечами:
– Я не в курсе, как он вышел на нагов, но, насколько мне известно, этот гном с какого-то перепугу возомнил себя вампиром. Принес Ашсьенам кучу денег и потребовал его убить. Те не захотели марать руки и сбагрили его мне. Еле осиновый кол нашел.
Тильм задумчиво потарабанил пальцами по столу и радостно улыбнулся:
– Что ж, в таком случае идею с кольцом надо хорошенько обдумать!
Разговор затянулся до самого рассвета. А утром Ружу отослали подальше, заявив, что прекрасно обойдутся без нее. И не сказать, что орчанка была сильно расстроена: дома ее ждал сын, которого она не видела уже Скхрон знает сколько. Так что женщина поспешила к мальчику, совершенно позабыв про каких-то там эльфов.
…Но это было еще позавчера, а сейчас лорд Фелзен сидел, гневно сжимая в руке письмо и пытаясь привести мысли в порядок.
Не получалось.
Окончательно сдавшись, посланник устало махнул рукой и теперь уж направился прямо к умывальнику, висевшему за небольшой шторкой. Стоило смыть остатки сна.
Плеснув в лицо водой, эльф поднял голову, высматривая полотенце, и замер с открытым ртом, увидев свое отражение в косо висящем на стене осколке зеркала. Из глубины стекла на него уставился смуглый эльф с волосами насыщенно-золотого цвета. По каюте разнесся горестный вопль.
